Коллектив авторов - Аристотель. Идеи и интерпретации

46B.Филодем, История академиков , PHerc 1021, col. Y. 1-41 Gaiser: …существенное продвижение, как он говорит, было достигнуто и в математике того времени, ведь Платон формулировал и давал задачи, а математики затем основательно их исследовали. Первыми высшей точки достигли теория измерения и проблемы, связанные с определением, когда Евдокс и его последователи пересмотрели устаревшей метод Гиппократа [Хиосского]. Затем существенных успехов добились в геометрии, ведь появился и метод анализа, и лемма, касающаяся определения (τὸ περὶ διορισμοὺς λῆμμα) и, в целом, много чего было разработано в области геометрии [227]. Не оставили они без внимания также оптику и механику. Они составили для собственного употребления целое собрание таких [проблем], которое оказалось полезным многочисленным пустословам [σπερμολὸγων]. Но был и другой род учеников, которые пожинали собственную жатву. Отказавшись от публичных дел, они поровну распределили между собой научные занятия (ἴσην καὶ κοινὴν σχολὴν ἦγον), первыми избрав такой образ жизни. Подлинную общность и совместную жизнь свободных людей они отличали от равноправия Даков и Гетов. Ведь истину и науки, к ней стремящиеся, должно отделять от усилий, направленных на выживание, а помышляющие лишь о пользе ничем не отличаются от домашних слуг. Зная силу письменного слова, Платон вдохновил многих на расстоянии через свои книги. Уникальный случай — я уверен — Аксиотея, покоренная [его сочинениями], и она была действительно мудрой женщиной, не уступающей в доблести мужчинам, так как не только размышляла и разбиралась [в философии], но даже, нисколько не стесняясь, носила потрепанный плащ. И она посещала…

46C.Филодем, История академиков , PHerc 1021, col. 2.1–8 Gaiser: …другими не узнанный. [Платон] иногда не брал денег, из общего человеколюбия и потому, что предоставлял «равное равным». И хотя Дикеарх так это все описывает, Филохор в шестой книге своего Атфида порицает имя Платона, говоря…

47. Диоген Лаэртий, Жизнеописания философов 3.4: Начальное образование он [Платон] получил в школе Дионисия, упоминаемого в Соперничающих любовниках [132а]. Гимнастикой он занимался с борцом Аристоном из Аргоса… Другие говорят, что он в качестве борца участвовал в Истмийских играх, — так пишет Дикеарх в первой книге Жизнеописаний , — а также занимался рисованием и писал стихи, сначала дифирамбы, а затем — песни и трагедии.

48. Диоген Лаэртий, Жизнеописания философов 3.38: Говорят, что Федр он написал первым. В самом деле, есть в его предмете что-то мальчишеское. Дикеарх же критиковал весь способ его письма, считая его вульгарным.

49. Цицерон, Тускуланские беседы 4.71: Мы видим, что их любовная поэзия [228]весьма фривольна: мы, философы, призваны, — и вдохновитель для нас Платон, не так уж и несправедливо критикуемый Дикеархом, — отдать преимущество любви.

50. Диоген Лаэртий, Жизнеописания философов 3.46: Его ученики — Спевсипп Афинский, Ксенократ Халкидонский, Аристотель из Стагиры, Филипп Опунтский (…) Гераклид Понтийский и многие другие, в том числе две женщины, Ластения из Мантинеи и Аксиотея из Флиунта; последняя носила мужскую одежду, как сообщает Дикеарх.

51. Филодем, История академиков , PHerc 164, fr. 22.1–7 = PHerc 1021, col. 11.19–21 Dorandi: Дикеарх говорит… Но [Хирон]… показал дерзкими делами… [229]

52. Филодем, О стоиках , PHerc 155, fr. 15 Dorandi: И Дикеарх… / жизни означает…

53. Цензорин, О дне рождения 4.2–4: Некоторые думают, что люди были всегда и не рождались иначе, нежели от других людей, и что их род не имеет никакого основания и начала; другие, напротив, считают, что было время, когда людей не было, и что некий исток и зарождение были установлены для них самой природой. Первой точки зрения, согласно которой человеческий род предполагается существовавшим всегда, придерживались Пифагор с Самоса, Окелл Лукан, Архит из Тарента и вообще все пифагорейцы. Но ведь и Платон Афинский и Ксенократ, и Дикеарх из Мессины вкупе с другими философами из Древней Академии по-видимому придерживались схожих взглядов; а Аристотель Стагирит и Теофраст, и, кроме того, множество других небезызвестных перипатетиков писали о том же [230], в качестве аргумента [в пользу этой точки зрения] упоминая о том, что ведь невозможно сказать, что было первым, яйцо или птица, так как яйцо не может возникнуть без птицы и птица без яйца. И в целом, невозможно определить начало для всех тех вещей, которые вечно существовали и вечно будут существовать в этом вечном мире. Однако есть некий круг (orbis) порождающих и порожденных, в котором, как представляется, начало и конец всего того, что порождено, совпадают.

54. Варрон, О земледелии 2.1.3–5: «Значит, — сказал я, — люди и домашние животные должны были существовать всегда по природе — ведь независимо от того, было ли начало рождения животных, как думали Фалес Милетский и Зенон Китийский, или же никакого начала не было, как считали Пифагор Самосский и Аристотель из Стагиры, человеческая жизнь необходимо должна была постепенно (gradatim) распространяться с незапамятных времен (a summa memoria) до наших дней, как пишет Дикеарх, и самый ранний этап был естественным (naturalem), когда люди жили лишь тем, что неизменно и непринужденно давала земля. От этого этапа они перешли к следующему, пастушескому (pastoriciam) <���…> Наконец, на третьем этапе от пастушеской жизни они перешли к земледельческой (a vita pastorali ad agri culturam), сохранив многое из того, чего они достигли на предыдущих этапах, и затем в течение длительного времени продвигались (processerunt) на этом этапе до тех пор, пока не достигли нашего времени» [231].

55. Варрон, О земледелии 1.2.15–16: «Конечно, — сказал Фундан, — пасти стада — это одно дело, а заниматься земледелием — совсем другое, но есть между ними и сходство, ведь правая трубка [авла] отличается от левой, но таким образом, что между ними имеется определенная связь, и когда одна начинает выводить мелодию песни, то другая тут же ей вторит». «В самом деле, ты можешь добавить, — сказал я, — что пастушеская жизнь — это начало, а земледельческая ей вторит, как убеждает нас ученейший муж Дикеарх, показавший в своей Жизни Греции (Graeciae vita) какой она была в самом начале. Ведь в стародавние времена, как он учит нас, люди, ведущие жизнь пастухов, не умели пахать землю, сажать деревья и подрезывать их. Лишь на более позднем этапе обратились они к земледелию. Следовательно, она вторит пастушеской жизни в силу своей вторичности, как вторит левая трубка авла звукам, извлекаемым из дырочек на правой».

56А.Порфирий, О воздержании 4.2.1–9: Начнем с воздержания от употребления мяса у некоторых народов, и эллины пусть будут первыми в нашем рассуждении, так как именно они в этом деле лучшие свидетели. В числе тех, кому удалось кратко, но в то же время точно описать все, что относится к эллинам, находится и перипатетик Дикеарх, который в своем рассказе о жизни Эллады в давние времена говорит, что древние, кои по рождению ближе к богам, были совершеннее по своей природе и вели более достойную жизнь, а потому могут считаться золотым родом в сравнении с теми, кто живет сейчас и состоит из увертливой и обманчивой материи. И они не убивали одушевленные существа. Истинность этого, по его словам, удостоверяют и поэты, которые и назвали их золотым родом [цитируется Гесиод, Труды и дни 116–119]. В качестве пояснения Дикеарх добавляет, что жизнь при Кроносе была именно такая, если признать, что все это на самом деле было и не придумано впустую и, кроме того, если оставить в стороне избыточные мифы и сосредоточиться на естественнонаучных размышлениях. Вполне основательно сказано, что все в то время росло само по себе. Ведь сами люди ничего не выращивали, так как еще не познали земледельческое искусство и, вообще, ни одно из искусств. По этой же причине они вели праздный образ жизни, свободный от трудов, забот и, если будет позволено добавить сюда воззрения наиболее опытных из врачей, то и болезней. Ведь трудно найти предписание, наиболее благотворное для здоровья, нежели избавление от возникновения [непереваренных] остатков [232], а люди в древности сохраняли свое тело чистым. Они не употребляли пищи, которая была сильнее их природы, но только ту, которую их природа могла победить, и в меру, не больше, чем требовалось, так как она была в изобилии, и по большей части принимали ее даже меньше, чем мы посчитали бы достаточным потому, что нам ее не хватает. Они не воевали друг с другом и не знали раздоров. Ведь ни одна награда, достойная подобного раздора, не красовалась перед ними, а потому жизнь их по преимуществу протекала праздно и непринужденно, здоровая, мирная и дружелюбная. И конечно же для будущих поколений, стремившихся к очень многому и испытавших много зол, такой образ жизни казался очень желанным. Простая и приготовленная на скорую руку пища первых людей нашла отражение в поговорке, ставшей популярной впоследствии: «Для дуба достаточно», — изречения, произнесенного, должно быть, первым человеком, изменившим свой образ жизни.