Коллектив авторов - Аристотель. Идеи и интерпретации

В период юности будущий император прошел все этапы традиционного для восточных провинций Римской империи пути приобщения представителей высших слоев общества к культурной традиции Античности: от базового грамматического образования до высшей философской школы. Бурные события ранней биографии Юлиана, непосредственная связь обстоятельств его обучения с династическими и политическими настроениями середины IV столетия неоднократно вынуждали будущего правителя менять места своего проживания и, следовательно, учителей, ответственных за его воспитание и образование. Таким образом, в отличие от большинства современников, проводивших годы своего обучения в одном (реже двух) городах, Юлиану удалось посетить множество крупных образовательных центров грекоязычной части Римской империи. Уникальный опыт обучения Юлиана у различных преподавателей, принадлежавших к разным философским школам, позволяет отчасти восстановить палитру религиозно-философских концепций, бытовавших в крупнейших школах восточных провинций в середине IV столетия. Настоящая статья ставит своей целью выявить роль наследия Аристотеля и перипатетической традиции в философском образовании IV в.

Впервые Юлиан столкнулся с творчеством Аристотеля в весьма юном возрасте. После убийства родни Юлиана, в ходе инспирированного Констанцием II солдатского мятежа 337 г. [552], мальчик был вверен заботам его родича — епископа Евсевия Никомедийского [553], который приставил к ребенку евнуха-варвара Мардония в качестве педагога. Мардоний был ответственен за воспитание и образование оставшегося сиротой мальчика с 337 по 342 г. [554]Мардоний служил семье Юлиана на протяжении трех поколений и воспитывал еще и его мать — Басилину [555]. Многолетнее изучение культурного наследия Греции сделала варвара-раба ревностным поклонником классической традиции. Судя по всему, ребенок был очень привязан к своему наставнику. В своих сочинениях Юлиан вспоминал о нем с неизменной теплотой и на протяжении всей жизни продолжал руководствоваться внушенными им идеалами [556]. Согласно свидетельству самого императора, этот, как его называл Юлиан, «скиф» [557]стал первым проводником Юлиана в мир классической литературы и философии. Вероятно, именно от Мардония Юлиан получил первые знания об Аристотеле и его учении. В трактате «Мисопогон» император упоминал, что Мардоний почитал наследие Аристотеля наравне с трудами Платона и Теофраста и неизменно поддерживал своего подопечного в стремлении изучать философию (Iul. Misopog. 353).

В 342 г. Юлиан и его единокровный брат Галл были сосланы в Макеллум — одно из императорских поместий, расположенное в Каппадокии. Здесь к ним был приставлен штат христианских наставников, стремившихся воспитать молодых людей в духе новой веры [558]. Несмотря на отмечаемую самим Юлианом «несерьезность» этих занятий [559], юноша все же нашел способ продолжить образование. Глава его наставников-надзирателей Георгий Каппадокийский (о котором император в дальнейшем писал с нескрываемой неприязнью [560]) имел весьма солидную библиотеку, включавшую в себя помимо христианской литературы подборку трудов по философии и риторике. Юлиану было позволено брать оттуда книги. За шесть лет пребывания в Макеллуме [561]молодой человек основательно с ней ознакомился ( Iul. Ap. Ep. 51 [107]) [562]. К сожалению, данных о трудах составлявших эту библиотеку не сохранилось. Однако наличие в ней сочинений Аристотеля весьма вероятно. Юлиан вспоминал собрание Георгия Каппадокийского как «богатейшую и громадную библиотеку трудов самых разных философов» ( Iul. Ap. Ep. 50[106]). Едва ли такая основательная коллекция не включала трудов одного из самых влиятельных философов Античности.

В 348 г., после того, как Галл был принят ко двору Констанция II, Юлиан был вызволен из Макеллума. Новым местом его пребывания был назначен Константинополь, где он продолжил свое обучение под руководством христианского софиста Экеболия [563]. Вероятно, в то же время будущий император начал слушать лекции недавно начавшего преподавать в столице философа Фемистия [564].

Фемистий являлся виднейшим исследователем наследия Аристотеля IV столетия. Его перу принадлежали известные как на грекоязычном Востоке, так и на латинском Западе парафразы Аристотеля [565], а также ряд учебных комментариев на различные трактаты Стагирита [566]. Сам Юлиан впоследствии признавал, что его учитель был истинным знатоком творчества Аристотеля. Юлиан шутливо отмечал, что цитирование Аристотеля в письме к Фемистию так же бессмысленно, как и «привозить в Афины сову» ( Iul. Ap. Ep. ad Themistius. 260) [567]. По прошествии более чем двадцати лет, Фемистий упоминал, что Юлиан признавал за ним первенство среди современных философов ( Themistius. Or. XXXI.354). Очевидно, во время занятий с Фемистием будущий император серьезно углубил свое знание перипатетической философии.

Несмотря на уважение, которое Юлиан испытывал к своему учителю, их отношения едва ли можно было назвать дружественными. Непреодолимой преградой между Фемистием и его учеником являлось положение константинопольского философа при дворе ненавистного Юлиану императору Констанция II.

Еще одним фактором, определившим напряженность отношений между Юлианом и Фемистием, станет коренное противоречия в оценке современных им философских школ. Фемистий принадлежал к числу комментаторов-традиционалистов, отрицавших распространенные в IV столетии мистические интерпретации наследия классических авторов и критически относившегося к популярности неоплатонической школы Ямвлиха Халкидского, с ее чрезмерным почтением к пифагорейству и халдейским оракулам и теургии [568]. Его экзальтированный ученик, напротив, открыто предпочитал пафос теургического богопознания аналитической традиции [569]. Эти противоречия, в итоге, приведут к тому, что после вступления Юлиана на престол Фемистий не будет вхож в ближайшее окружение императора [570]. Обучение Юлиана у Фемистия не могло продолжаться более двух лет. Уже в 350 г. август Констанций, обеспокоенный ростом популярности Юлиана в столице, приказал юноше покинуть Константинополь и вернуться в Никомедию.

В 351 г. его старший брат Галл был провозглашен цезарем Востока, что дало Юлиану относительную свободу передвижения и выбора преподавателей. На протяжении последующих трех лет Юлиан обучался в крупнейших культурно-образовательных центрах Малой Азии. Именно тогда молодой человек впервые познакомился с исповедовавшими теургический неоплатонизм ямвлиховского толка представителями Пергамской школы. Это знакомство оказало решающее влияние на формирование религиозных и философских воззрений Отступника. Будущий император последовательно обучался у главы школы Эдесия Каппадокийского и его учеников: Евсевия Миндского, Хризафия Сардского и Максима Эфесского. Так как сочинения Эдесия не сохранились, невозможно с точностью установить влияние Аристотеля на его философскую концепцию. На то, что Эдесий считал изучение перипатетической традиции необходимым, свидетельствовал ученик Хризафия Евнапий Сардский, отмечавший, что в первые годы занятий его наставника у Эдесия были посвящены изучению не только Платона, но и Аристотеля ( Eunapius. V. Soph. 501). Прямым указанием на ту высокую роль, которую занимал курс Аристотеля в школе Эдесия, является упоминание Юлиана, о том, что изучением перипатетической традиции занимался один из известнейших учеников Эдесия — Приск Эпирский, посвятивший Аристотелю, по крайней мере, одно произведение ( Iul. Ap. Ep. 2[6]).