Лев Балашов - Занимательная этика

Ж. Сорель: «В политике нет места совести, как ей нет места в скачке…» («Размышления о насилии»).

А вот пример из другой области. В духе имморализма рассуждал журналист Узелков в отечественном фильме «Жестокость» (1959 г.):

«– Да, Вениамин (Малышев. – Л. Б .), испортил ты мне всю работу… Я уже об этом Егорове очерк написал.

– (Малышев) А ты считаешь, что он виноват?

– А разве в этом дело? Иногда по политическим соображениям надо одного сурово наказать, чтобы на его примере научить тысячи. Ты читал тезисы об антирелигиозной пропаганде?

– Да ничего я не читал. Но я знаю, что надо доверять людям, понял, доверять!

– Я морали сейчас не касаюсь. Мы сейчас говорим с тобой о более серьезных вещах(выделено мной. – Л. Б .). Ты пойми, этот Егоров – не какая-то особенная фигура. Его в пределах большого государства, даже одной губернии не очень-то заметишь, как какой-то гвоздик. А вот на его примере мы могли бы научить многих.

– Вон ты какой. А с виду тихий… А что если сейчас тебя выгнать из комсомола и вообще отовсюду, а потом на твоем примере учить остальных?!

– А я на крестинах не был, Малышев!»

С моей точки зрения, имморализм – фиговый листок аморализма .

Имморализм, любой имморализм по сути своей аморален.

Когда человек не принимает в расчет (игнорирует) моральную сторону жизни, дела, поступка – он так или иначе действует против морали, потому что мораль – коренное свойство человеческой природы (изначально и по сути). Отвлечься от морали в человеческих делах в принципе невозможно, иначе мы рискуем навредить морали, т. е. поступить аморально. Например, когда говорят, что политика или экономика должны быть вне морали, то это, как правило, служит оправданием, прикрытием, дымовой завесой для аморальных и/или преступных действий.

Вот что я нашел в сериале «Богиня прайм-тайма»:

(Из разговора журналиста Алексея Бахрушина с женой Ольгой)

«Он: Если бы кто-то всерьез угрожал мне, моей работе, моей семье – я бы убил не задумываясь.

Она: Ты бы убил человека?

Он: убил бы. Мир так устроен.

Она: Жестоко убивать себе подобных.

Он: Это закон природы.

Она: Лёш, а моральный закон?

Он: Эээх. Когда дело доходит до жизни и смерти, кто думает про мораль?!»

Опять имморализм! Опять это чудовищное непонимание роли морали в жизни людей. Некоторым кажется, что в ряде вопросов жизни можно и нужно обойтись без нее. Что, мораль – лишь мундир, который можно снять и носить другую одежду?

Вот что говорит, например, героиня фильма «Клуб самоубийц или приключения титулованной особы»:

«Флоризель: Но он совершил страшные преступления.

Жанетт: Я иногда помогала ему.

Флоризель: Вы так безнравственны?

Жанетт: Нравственность?! Всего лишь одежонка, которую берут напрокат все, кому не лень. Только и пишут, что о нравственности.

А сами крадут, лгут, развратничают!..

Флоризель: Прошу вас, не надо продолжать, мадемуазель. Роль обличителя общественных язв вам не совсем подходит.

Жанетт: Как вам угодно.

– Что может связывать вас с этим страшным человеком? Не может быть, чтобы вы его любили.

Жанетт: О нет, нет конечно. Однажды он спас мне жизнь, и ни разу меня не предал. Я его друг, вот и все. А вы предлагаете мне совершить низость.

Флоризель: Сколько отваги. На доброе бы дело. Вы отказываетесь помочь?

Жанетт: Да! Я отказываюсь, ваше высочество. Я буду наказана?

Флоризель: Марк, мадемуазель едет с нами в Лондон».

Мораль, если брать ее в полном объеме, присутствует везде, всюду, во всем. Она как сердце в организме человека. Сердце занимает в нем небольшое место, но благодаря разветвленной сосудистой-капиллярной системе оно влияет на все органы, ткани, клетки организма. Так и мораль. Она пронизывает всё и вся. Поэтому разговоры о внеморальности тех или иных сфер жизни, о том, что можно действовать без оглядки на мораль – это либо самообман, либо циничная уловка не очень умного человека. Имморализм, как я уже говорил, – фиговый листок аморализма.

В фундаменте морали лежит очень простая вещь: уважительное отношение людей друг к другу и к природе. Разве что-то в этом мире не заслуживает уважения?!

Тот, кто думает, что можно пренебречь моралью в том или ином отдельном случае, думает на самом деле, что можно поступать неуважительно по отношению к людям, к миру. А это бумерангом обернется против него самого – так или иначе, рано или поздно…

В. А. Жуковский

Микеланджело. Давид

(Рисунок Леонардо да Винчи)

Для Леонардо да Винчи этот рисунок – всего лишь поиск-исследование нужных пропорций человеческого тела. Для некоторых же не в меру ретивых «преобразователей» жизни и человека такие измерения с помощью элементарных геометрических фигур и пропорций служат ориентиром для втискивания человека в прокрустово ложе [10] Прокруст («вытягиватель») – прозвище разбойника Дамаста. Он подстерегал путников на дороге между Мегарами и Афинами, захватывал и укладывал на специально приготовленное ложе. Если лежавший был короче, Прокруст растягивал его, если длиннее – обрубал ему ноги (из древнегреческой мифологии). В переносном смысле «прокрустово ложе» – заранее определенные рамки, в которые стараются уложить людей, факты, события и т. д. механоподобных правил и отношений.

Мой тезис: «Будем лучше думать о людях, и они на самом деле станут лучше» [11] См.: Балашов Л. Е. Гуманистический манифест. . Мысль, заключенная в тезисе, не нова. Нечто подобное говорили и раньше, например, М. Горький. Вот смысл одного из его высказываний: "Говорите человеку о том хорошем, что в нем есть, и он станет лучше".

Подобную мысль высказывал немецкий философ Шеллинг: «Дайте человеку сознание того, каков он есть , и он быстро станет таким, каким он должен быть; внушите ему в теории уважение к самому себе, и оно быстро осуществится на практике » (см.: Гулыга А. Шеллинг. М., 1984. С. 24).

Известный педагогический принцип гласит: «Дайте собаке хорошее имя, и она постарается оправдать его». Уместно также вспомнить поговорку: «Доброе слово и кошке приятно». Замечательный русский педагог А. С. Макаренко писал: «Хорошее в человеке приходится всегда проектировать, и педагог это обязан сделать. Он обязан подходить к человеку с оптимистической гипотезой, пусть даже и с некоторым риском ошибиться».