Анастасия Маслова - Qui pro quo. Интуитивные основы разума

Рассматривая медицину как образец рационального познания, нельзя не отметить, что медицина развивалась на фоне тех традиционных мифологических и религиозных воззрений, которые сопутствовали становлению европейского рационализма в самых его истоках, закладывая основы преднаучного знания. Этот процесс развития рационального познания, эволюция знания в его движении от мифа к Логосу мы проследим на примере медицины Галена как одной из первых систематических наук о человеке и его телесной организации.

Для античности характерен целостный взгляд на мир, он служит цели объяснения наблюдаемого единства человека и мира, где боги все еще играют конструктивную роль – мир отдан во власть и попечение богов, а человек включен в структуру этого целостного образа мира. Это находит отражение в конкретных представлениях о человеке. Так, за телесное здоровье несет ответственность и покровительствует врачеванию бог Асклепий. Он утвердился в Афинах в образе Священной Змеи, и этот образ стал символом врачевания. Культ Асклепия и его символика можно характеризовать как включение архаического элемента в систему конкретного знания. В эпоху античности медицина как род практического знания формируется под сильным влиянием философии, которая развивает собственные рациональные методы и опирается еще во многом на холистическое, целостное восприятие мира. Подчеркну, что холистическое восприятие мира подразумевает особое чувство времени; при этом время воспринимается как цикл сменяющих друг друга природных явлений, повторяющихся с определенной последовательностью и закономерностью, что как раз направляет восприятие его в контексте вечного повторения.

Внутри такого целостного восприятия сам человек и циклы его жизни подчиняются ритму универсума. Однако для архаического мировосприятия эти ритмы не случайны, и они подчинены конкретному богу, титану Кроносу, т. е. времени. В целом такое архаическое мировосприятие, где сохраняются элементы мифологического и образно-символического объяснения и мышления, например, в понимании организации человека телесного и духовного, оказывает влияние на формирование многообразных способов освоения действительности.

Причем этот тип мировосприятия оказывает влияние на формирование конкретной деятельности, направленной, в частности, на познание «человека телесного», в связи с преодолением и лечением недугов, их классификации и систематизации способов лечения. Поэтому стоит отметить, что врачевание имеет собственную интересную предысторию, связанную с поиском эффективных способов лечения. При этом основы медицины закладываются в недрах античной философской мысли с ее нацеленностью на сочетание образно-символического и дискурсивного мышления. И если образно-символическое объяснение находит реализацию в различных сферах духовной деятельности (в различных видах искусства), то дискурсивность мышления проявляется в понятийном языке науки, формируя, тем самым, теоретическое знание.

Историю искусства врачевания мы можем реконструировать, анализируя те культурно-исторические традиции, о которых сохранились сведения и письменные источники, памятники культуры. Хочу обратить внимание на конкретные факты, подтверждающие мысль о том, как осуществлялся процесс познания, обращаясь к малоизвестным видам творческой деятельности человека эпохи античности.

Отмечу, что в раннерелигиозных традициях Древней Греции особое место занимают мистерии как деятельность, которая включает в себя религию, ритуал и философию. Мистерия выступает как особое ритуально-мистическое действо, сакральный смысл которого осознается как визуализация определенной идеи, ради которой он и происходит. Осознание человеком («клиентом») смысла этой идеи посредством ритуала призвано врачевать и даже исцелять как тело человека, так и его душу. Таким образом, мистерия является способом исцеления человека посредством участия в ритуально-мистическом действии.

«Случается иногда, – пишет М. Элиаде, – что торжественное чтение космогонического мифа используется для излечения некоторых болезней и дефектов» [12] Элиаде Мирча. Аспекты мифа / пер. с франц. – M.: Академический проект, 2001. – С. 56. . Более того, личное участие в таком действии с чтением текста определенного содержания способствует полному погружению в смысл мистерии, благодаря чему у человека раскрывается особая интеллектуальная и когнитивная способность – это способность припоминания.

Тем самым, припоминание рассматривается как один из эффективных способов получения знания и даже как метод познания (например, в герменевтике), где он сопряжен с внутренним мысленным проживанием какого-то процесса (например, мифологического сюжета), сопереживанием ему. Такое припоминание как соучастие, проживание смысла в процессе чтения текста рассматривается как погружение в его контекст. В конечном итоге, погружение в контекст во время ритуала способствует исцелению, восстановлению физических и духовных сил человека, раскрытию его внутренних ресурсов.

Такое архаическое представление о способах врачевании происходит из мировосприятия, которое, например, И. А. Герасимова именует «архаическим ритмомышлением» [13] Герасимова И. А. Танец: эволюция кинестезического мышления. – М.: Языки русской культуры, 2000. – С. 111. , где ритм предстает как важная категория в объяснении природы человека. На мой взгляд, ритм как пульсация мысли и воображения (что как раз и есть «ритмомышление») в случае мистерии, является способом погружения в сверхсознательное и даже прорывом к трансцендентному.

В случае чтения-слушания текста с космогоническим содержанием человек ассоциирует себя с событиями, которые этот текст передает, отождествляет себя с миром, в целом процесс зарождения которого переживается в сознании как заново творящийся в себе самом. При этом восприятие себя актуализируется всякий раз заново и в момент экстаза может наступить катарсис как ощущение полной гармонии души и тела. Так происходит процесс обновления и оздоровления человеческого тела, и этот способ врачевания остается популярным в течение многих веков и для многих народов.

Современные исследователи связывают этот вид исцеления с особым способом получения информации о мире, скрытой от непосвященного, в основе которого, как отмечает И. А. Бескова, «лежала полная, всеобъемлющая включенность человека в универсум, обусловленная его единой с миром глубинной природой, вследствие чего для него оказывалось возможным познание как прямое непосредственное усмотрение происходящего в другом как во-мне-самом совершающегося» [14] Бескова И. А. Феномен интегральной телесности / И. А. Бескова, Е. Н. Князева, Д. А. Бескова // Природа и образы телесности. – М.: Прогресс-традиция, 2011. – С. 248. .