Александр Болдачев - #МояФилософия. Сетевые диалоги

Ибо сказано: истина существует, и целью науки является её поиск.

Интересно, а кем сказано? Вами? Я, например, не знаю ни одной научной истины. И не знаю ни одного ученого, который занимался бы поиском таковой. Все ученые заняты более прозаическими делами: поиском решения систем уравнений, измерением нечто и подгонкой решения уравнений под результаты измерения. Где здесь и в виде чего может находиться истина? В виде решения? В виде измерения? Или вы под «истинами» подразумеваете уравнения, решения задачек и пр.? Так и они с развитием науки могут оказаться не только неточными, но и неверными. Так и получается, что наука это не путь к «истинам», а движение от них, перманентный отказ от того, что в какой-то момент считалось «истиной».

Не может же быть так, что некто неправ во всём, а я – во всём прав!

Философия тем и отличается от науки, что существует только третий вариант: оба правы во всем.

Вы пишете: философия есть описание поиска истины. Но если мы не имеем представления об этой истине, описанием чего мы занимаемся?

Ну ведь ясно написано: «описанием поиска». Да, мы не знаем, что такое «истина», не можем описать «истину». Но ведь мы что-то ищем (сами не зная что). Вот описание этого беспредметного поиска, поиска предмета поиска и есть философия .

Про «удобно и привычно» и переломанные грабли

Ведь по большому счету вся философия – это интеллектуальное извращение. Стоит только пару абзацев у Гегеля или Хайдеггера вырвать. О чем это? Где это они такое узрели?.. Так что тут – либо «философия», либо «удобно и привычно».

А проблемы начинаются сразу же, как только вы переходите от «данности» к логике, то есть когда пересекаете черту «удобно и привычно». Тут и возникают понятия «материя» или «дух», как призванные обосновать нам, что стоит за «данностью», что делает ее объективной? И строятся две противоположные логические системы, каждая из которых неполна, противоречива…

Так что всегда надо видеть границу, которую вы обозначили как «удобно и привычно»: либо без вопросов – и никакой философии, либо бесконечная логическая цепочка, все дальше уводящая от «удобно и привычно» и уже никогда не приводящая к данности.

Объект имеет объективную сторону, т.е. то, какой он есть…

На этих граблях кто только не потоптался. И, вроде, Кант переломил их об колено, чтобы уберечь головы будущих философов. Ан нет – умудряются подставить лоб и под короткий черенок (верно, на четвереньках ползают).

Ну подумайте, как вы сможете отличить объект «как он есть» от объекта в «вашем представлении»? Что в нем есть? Цвет, форма, и т.д.? Это все слова. Что с чем будете сравнивать? Слова, понятия будете прикладывать к объекту?

Я говорю не о вашей вере в существование объекта вне вас – тут уж вольному воля, – а о проведении границы между вашим пониманием «объективного» и «субъективного»: все, что вы можете сказать и помыслить об объекте, это лишь ваше восприятие. Вы не можете разделить, разложить по полочкам: мол, вот это объективное, это сам объект как он есть, а вот это мое субъективное его восприятие. На обеих этих полках будут лежать исключительно и только ваши восприятия, разделенные по принципу: вот тут – часто воспроизводимые, похожие на восприятия большинства людей (не по внешнему виду, конечно, по типу реакции), а вот тут – то, что лично ваше, неповторимое и невоспроизводимое. Ну, можно еще много других полочек выделить для частично пересекающихся восприятий – политических, этических, психологических и т. п.

Надеюсь, мы находимся по одну сторону линии под названием «удобно и привычно»? А на нашей (философской) стороне нужно отвечать за каждое произнесенное слово. Тут не может быть: мол «сторона» есть, но указать на нее принципиально невозможно. Здесь ключевое слово «указать». Понимать-верить, что что-то есть вне нас, мы, конечно, имеем право и делаем это (поскольку удобно и привычно), но философия – это, к сожалению (или к счастью), логика, а значит, надо указывать/называть.

Успокоение, наверное, можно найти в простом тезисе: между философией (логикой) и Миром – пропасть, и не стоит расстраиваться по поводу того, что не все можно логично объяснить.

Меня угнетает, что многие любомудры и раньше, и сегодня вместо поиска понимания гордятся крайней усложненностью или неопределенностью формулировок и построений.

Во-первых, угнетает – не читайте! Или читайте про добро и зло – тоже любомудрие.

Во-вторых, «поиск понимания» – сугубо индивидуальный феномен, и то, что вы для себя называете «пониманием», для другого таковым не является. Это я к тому, что не найдя «своего понимания» у некоего философа, не следует делать вывод, что он не нашел понимания для себя (подразумеваю, конечно, честную философию, а не профессиональное манипулирование).

И в-третьих, что самое главное, после приближения к пониманию должен начаться самый сложный да и единственно значимый этап работы философа: запечатление этого Понимания в тексте. Понимание – это лишь ощущение гармонии, предощущение связей. Между ним и текстом – пропасть. Вот тут и начинается строительство мостов. Тут и появляется усложненность и неопределенность. Если Понимание простое – скажем, тут материя, тут идеальные сущности, одни порождают другие, – то и слов надо немного, и связать их несложно. А если понимание, видение Мира такое как у Гегеля, Хайдеггера?

Конечно, иные философы, недовольные или неудовлетворенные «замыленной» старой терминологией, пытаются для объективации своего (отличного от других) Понимания придумать новые слова – иногда получается удачно, иногда не совсем. Но это их право – они хотят быть понятыми. А мы сетуем, что же они так намудрили, указываем на запутанность, мол, Понимание гораздо проще… Но – стоп. Тут следует задать себе вопрос «а может, это мое Понимание проще, и я всего лишь недостаточно поработал головой, чтобы приблизиться к Пониманию автора?»

Сложность предмета философии тождественна сложности познающего интеллекта, и если вам кажется, что все гораздо проще, чем считают любомудры, провозглашенные мэтрами мысли, то вам следует призадуматься. Хотя и тут проблема: способность призадуматься не выше по уровню способности думать. Однако, конечно, я согласен с вами: проблема соотношения термино-логической сложности философских текстов с их понятийным посылом действительно серьезная. С ней надо считаться. И самое главное, учиться различать искреннюю любовь к мудрости от лукавого мудрствования.

Я сторонник декартовского метода и ищу ту железу, которая источает мысль.

Вы, по сути, сформулировали основной вопрос философии. Я не про метод, а про «железу». С методом тут попроще: неужели вы думаете, что сам мудрейший Декарт думал-думал, а после него тысячи мудрейших думали-думали по его методу – и не нашли… А тут кто-то применит его метод и откопает эту «железу»? Тут логично было бы признать, что этот метод неэффективен – имеется в виду не просто думание, мыслительный поиск, а конкретный декартовский философский метод.