Вадим Верин - Право в истории русской философии

Если идея государства первична, то по отношению к ней первичны правовые основоположения. По Канту, именно «правом определяется форма государства вообще, т. е. государство в идее, – такое, каким оно должно быть в соответствии с чистыми принципами права…» [24] Кант И. Соч.: В 6 т. Т. 4. Ч. 2. – С.234. . Сами же эти принципы рассматривались кантом, как вытекающие из «практического разума». Этот смысл имело утверждение, что «все правовые положения суть априорные положения, так как они суть законы разума» [25] Там же – С. 160. . Даже экономически основополагающие для «гражданского общества» законы частнособственнического присвоения внешних предметов трактовались Кантом как «сами собой вытекающие из понятий права вообще» [26] Там же – С. 233. .

«Публичное право» Кант разделял на 1) государственное; 2) международное и 3) «космополитическое». Под последним имелось ввиду право каждого человека «пытаться вступить в общение» со всеми людьми в мире» и с этой целью посещать все страны на земле», встречая там не враждебное, а гостеприимное обхождение с иностранцами. «Право гражданина мира» рассматривалось Кантом как необходимая статья договора о вечном мире. Для него это не просто «человеколюбивая идея» этического характера, но один из фундаментальных «правовых принципов» [27] Там же – С. 279–280. .

Кантовская трактовка «государственного права» представляет собой, в сущности, определение того, какое политическое устроение общества следует считать соответствующим принципам права и потому имеющим право на существование в современных условиях, когда последнее начинает определяться философски просвещенным разумом. В отличие от французских просветителей, Кант отказывался руководствоваться при оценке государственного строя утилитаристскими и эвдемоническими критериями, находя их сугубо эмпирическими. С точки зрения рационализма, Кант заявлял, что совершенство (благость) государства означает «не благополучие граждан и их счастье», а «высшую степень согласованности государственного устройства с правовыми принципами, стремиться к которой обязывает нас разум – через некий категорический императив [28] Кант И. Соч.: В 6 т. Т. 4. Ч. 2. – С. 239–240. .

Такого рода согласование Кант мыслил как обязанность государства уважать и культивировать три «правовых атрибута» граждан: «основанную на законе свободу каждого», «гражданское равенство» и «гражданскую самостоятельность» [29] Там же – С.235. . Через эти атрибуты и последующие конкретизации, кантонское понимание государства, соответствующего своей правовой идее, оказывалось в содержательном отношении аналогичным воззрениям на «государство разума» французских и других европейских просветителей XVIII в.

Особенно отчетливо это проявилось по вопросу о гражданских правах и свободах, имевшему важнейшее значение в политической философии XVII–XVIII вв. Используя аргументы, специфичные для своего стиля мышления, Кант выразил категорическое несогласие с государственно-правовой концепцией английского философа Томаса Гоббса (1588–1679), согласно которой при договорном конституировании государства индивиды лишаются свободы, присущей им в естественном состоянии, переносят все свои права на главу государства, который в результате этого становится абсолютным властелином.

Суть понятия права Кант усматривал «в возможности сочетать всеобщее взаимное принуждение» (посредством устанавливаемых в государстве общеобязательных законов) «со свободой каждого» [30] Там же-С. 140. . Кант, как и Руссо, считал, что при образовании «гражданского общества» имеет место двуединый процесс отчуждения свободы и снятия этого отчуждения, нового, более надежного обретения свободы: в соответствии с «общественным договором» «все в составе народа отказываются от своей внешней свободы» только для того, чтобы «снова тотчас же принять эту свободу» в ее правовом оформлении как члены образованного ими государства, и потому ошибочно утверждение, будто «человек в государстве» пожертвовал своей прирожденной свободой. В действительности этот человек оставил лишь «дикую, не основанную на законе свободу, для того чтобы вновь в полной мере обрести свою свободу вообще в основанной на законе зависимости, т. е. в правовом состоянии, потому что зависимость эта возникает из его собственной законодательствующей воли» [31] Там же – С. 237. .

Кантовская трактовка «правового состояния» приобрела не свойственный ей ранее демократический оттенок в следующих заявлениях: «законодательная власть может принадлежать только объединенной воле народа», поскольку, «объединенный народ… сам есть суверен». Эти заявления сопрягались с концепцией политического либерализма о необходимости разделения власти на три ветви: законодательную, исполнительную и судебную, что обосновывалось Кантом «логикой практического разума – это «как бы три суждения в практическом силлогизме» [32] Там же – 234, 268. .

Кант назвал деспотическим направление, при котором монарх, помимо подобающей ему исполнительной власти, является также главой законодательной и судебной властей. Вместе с тем, Кант утверждал, что даже монархическое направление можно считать сущностно республиканским, если в нем проведено разделение трех названных властей. Тем самым Кант с метафизическо-правовой точки зрения обосновывал необходимость перехода от абсолютной монархии к монархии конституционной, что в условиях феодально-абсолютистской Пруссии выражало радикальную философскую оппозиционность. В «Споре факультетов» Кант с полным осознанием этого факта назвал философов, обсуждающих социально-политические проблемы, «оппозиционной партией» и отнес их к левому крылу «парламента ученых», правое крыло которого, считал он, представляют юридические факультеты.

Кант с гордостью писал о философском факультете как единственном, который «имеет дело не только с учениями, принимающимися не по приказу какого-нибудь начальника» и который выносит по обсуждаемым вопросам решения автономно, сообразуясь с принципами самого мышления и тем самым подчиняясь «только законодательству разума», а не «законодательству правительства» [33] Кант И. Соч.: В 6 т. Т. 6. – С. 333. . Такова была позиция самого Канта, которую он стремился представить как общую для всех университетских философов своей страны.

Рассуждения Канта об имеющей правовое оформление «идее государства» характеризовали, собственно, его политический идеал, должный претвориться в действительность. Ясно понимая, что наличный политический строй Пруссии является совершенно иным, Кант в известном смысле примирялся с королевским абсолютизмом и даже производил его философско-правовую легитимацию, категорически осуждая попытки привести его в соответствие с идеалом действиями «снизу», по французскому, революционному образцу. Монарх, находящийся у власти, характеризовался Кантом как «законодательствующий глава государства, который «в отношении подданных имеет одни только права и никаких обязанностей», т. е. обладает абсолютной властью. Кант, в противовес революционному демократизму Руссо, заявлял, что против любых действий такого монарха «нет правомерного сопротивления народа», нет «права на возмущение», восстание и на предание свергнутого монарха суду и осуждению на смерть, как это имело место в отношении английского короля Карла I и французского короля Людовика XVI. Попытка присвоения таких революционно-демократических прав по отношению к монархам квалифицировалось Кантом как «государственная измена», правомерно караемая смертной казнью [34] Кант И. Соч.: В 6 т. Т. 4. Ч. 2. С. – 241–242. .