А. Горчаков - Пессимизм 2.0. Право и справедливость

Одновременно с Вавилоном расширялась и набирала силу Ассирия, ранее входившая в империи Саргона Аккадского и Третьей династии Ура. Ассирия, благодаря своему географическому положению, вела обширную торговлю с контрагентами в Малой Азии, что обеспечивало ей внешний источник отрицательного потока энтропии. Накопленная таким образом коллективная антропосфера позволила царю Ассирии Ишулуме, его сыну Ишулуму I и его внуку Саргону I Ассирийскому сохранить процветающее государство после падения Третьей династии Ура. Процветание это было недолгим: хетты, вторгшись в Малую Азию, разрушили его основу – внешнюю торговлю с этим регионом. Последовал упадок, продолжавшийся до воцарения аморита Шамши-Адада (ок. 1814— 1782 до н.э.) при котором Ассирия испытала короткий экономический подъём. Во время его царствования произошло первое серьёзное столкновение с Вавилонией Хаммурапи в борьбе за крупный внешний источник отрицательного потока энтропии – богатое царство Мари, которое Ассирия проиграла.

Если Вавилония попала под власть касситов, то в Ассирии начала доминировать ещё одна новая народность – хурриты. После убийства Мурсили I хетты ослабели, а Ассирия, лишившаяся торговых связей с Малой Азией, т.е. внешнего источника отрицательного потока энтропии находилась в упадке. Эти обстоятельства позволили хурритам создать своё царство – Митанни (XVII—XIII вв. до н. э.), которое включило в себя и Ассирию. Сведений об этом царстве, полезных для нашего исследования, не осталось, поэтому упоминание о нём сделано лишь для сохранения временной целостности общей картины. Упадок Митанни привёл к её распаду и, в конце концов, уже её остатки, называвшиеся Ханигальбат, стали частью Ассирии в правление Салманасара I (1274—1245 до н. э.).

Начало возрождения Ассирии при Ашшур-убаллите I (1365—1330 до н.э.) связано с традиционной для государств Месопотамии политикой увеличения собственной коллективной антропосферы благодаря захвату чужой. Преемник Салманасара I, Тикульти-нинурта I (1244—1208 до н.э.) включил Вавилонию в состав Ассирии. Попробуем с позиций предлагаемой теории посмотреть на это событие.

Правление касситской династии было либеральным, а её политика внешней экспансии в какой-то момент достигла своего предела, которым стала неудачная попытка завоевать Ассирию. Касситские цари отказались от поиска внешнего источника отрицательного потока энтропии, и перешли к поддержанию и развитию внутреннего, опираясь на единую религиозную антропосферу подданных, сложившуюся в Вавилонии после царствования Хаммурапи.

Правление касситов можно считать не только либеральным, но и рациональным. Накапливаясь в городах Вавилонии, коллективная антропосфера способствовала росту среднестатистической индивидуальной антропосферы вавилонян, а вместе с ней росло в их сознании имманентное индивидуальное. Чем больше в сознании человека доля имманентного индивидуального, тем выше он ценит свою экзистенцию, и тем менее он готов жертвовать собой ради других, поэтому военные успехи Вавилонии сошли на нет. Когда ассирийцы захватили Вавилон, они должны были задать себе вопрос: почему здесь так много богатств? В сознании тогдашних жителей Месопотамии правильным был единственный ответ: это воля богов. Более развитая коллективная антропосфера всегда более привлекательна. Этим объясняется перевоз Тикульти-нинуртой I статуи Мардука в свою столицу, интронизация частью ассирийцев религиозной антропосферы вавилонян, неожиданный отказ Ассирии от завоеваний и последовавший затем быстрый упадок. В результате всего этого Вавилония на некоторое время подчинила себе Ассирию. Это не могло продолжаться долго потому, что принятие чужой схемы прогресса коллективной антропосферы «как есть», ведёт к упадку, а не успеху, в чём легко убедиться и сегодня. К успеху ведёт только создание собственной, опирающейся на совокупное общественное мнение, схемы прогресса коллективной антропосферы.

При Ашшур-реш-иши (1133—1116 до н. э.) Ассирия снова стала независимой от Вавилона. Его преемник Тиглатпаласар I (1115—1077 до н. э.), опять взял под контроль традиционный для Ассирии внешний источник отрицательного потока энтропии, т.е. главные торговые маршруты в Западной Азии и значительно расширил, правда, ненадолго, территорию страны, продвинувшись в Малую Азию и Сирию. Но уже после его смерти Ассирия снова пришла в упадок из-за вторжения с запада арамейцев.

К началу X в. до н.э. арамейцы освоились на новых для них территориях, международная торговля через Сирию возродилась, вместе с которой началось восстановление могущества Ассирии. Адад-нирари II (911— 891 до н. э.), второй правитель из новой династии возобновил традиционную стратегию захвата чужой антропосферы, начав с земель, расположенных к югу от Нижнего Заба, которые к этому моменту вавилонский царь пытался присоединить к себе. Победив в этом столкновении и заключив договор с Вавилонией, Адад-нирари II обеспечил безопасность своих южных границ. Установив контроль над всем течением Хабура, он сделал безопасными и западные границы. Традиционные для страны источники отрицательного потока энтропии, а именно западные торговые пути и торговля с югом через Вавилонию, позволили быстро наращивать коллективную антропосферу. Этот процесс шёл успешно ещё по двум причинам: во-первых, преемники Адад-нирари II продолжали его политику и, во-вторых, они не забывали о второй функции государства – создавать условия для прогресса коллективной антропосферы, т.е. направляли часть получаемых богатств на экономическое развитие.

Для обеспечения безопасности границ нужно было контролировать соседние территории. В отношениях с соседями Ассирия действовала по следующему алгоритму. Сначала с государством-соседом устанавливались отношения, представлявшие собой нечто среднее между союзом и вассалитетом. Если условия выполнялись, то в критических ситуациях Ассирия оказывала серьёзную поддержку. Если же обязательства нарушались, например, не платилась дань, то к государству применялась военная сила, и его правитель заменялся на проассирийского. Наконец, на последнем этапе это государство становилось провинцией Ассирии. Так постепенно навязывалась соседям ассирийская модель государства.

Управление провинциями, невзирая на его жёсткость, не было произволом в отношении жителей, оно опиралось на общепризнанные принципы, и было восприимчивым к повседневным потребностям самой системы. Это был хорошо продуманный и организованный механизм управления, который заботился о людях исходя из соображений эффективности всей системы. Главными задачами управления были поддержание порядка, сбор налогов, обеспечение коммуникации. Для того чтобы обеспечить эффективную коммуникацию между центром и провинциями дорожная сеть в Ассирии была развитой, на дорогах располагались посты, на которых содержали лошадей или мулов для следующего перехода.