Вячеслав Репин - Смерть и вечность. Обобщение новейших знаний
- Название:Смерть и вечность. Обобщение новейших знаний
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2021
- ISBN:978-5-532-98280-2
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Вячеслав Репин - Смерть и вечность. Обобщение новейших знаний краткое содержание
Предлагаемый автором обзор всего, что известно сегодня о смерти, опирается на опыт современной медицины, на новейшие фундаментальные исследования, на сведения из философии, теологии и богословия.
Главы, посвященные православному учению о смерти, излагаемые с позиций современности, написаны автором в Свято-Пантелеимоновом русском монастыре на Св. горе Афон (Греция).
К жанру философского эссе автор прибегает впервые.
Смерть и вечность. Обобщение новейших знаний - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Помимо встречи со «святящимся существом» происходят и встречи с душами близких, с теми, кто переселился в загробный мир раньше. И это не менее странно, если мы подвергаем свидетельства анализу с опорой на строгие научные критерии, придерживаясь законов логики. В итоге приходится мириться с очевидными закономерностями, которые по всем научным нормам являются подтверждением реальности происходящего. И в то же время «тот» мир для нас абсолютно нереален. Если смотреть на вещи рационально, нам даже неизвестно, существует ли «тот» мир вообще…
Пациент Р. Муди рассказывает:
«Я пережила этот опыт во время родов, которые были очень тяжелыми и я потеряла много крови. Доктор уже потерял надежду вернуть меня к жизни и сказал моим родным, что я умерла. Однако я очень внимательно за всем наблюдала и даже когда я слышала, как доктор говорил это, я чувствовала себя вполне в сознании. В это же время я поняла, что все присутствующие здесь люди, – их было довольно много, – парят под потолком комнаты. Это были все люди, которых я знала в моей жизни, но которые уже умерли. Я узнала свою бабушку и девочку, которых знала когда училась в школе, а также много других родных и знакомых. Это выглядело так, что я видела главным образом их лица и чувствовала их присутствие. Все они выглядели очень приветливыми. Было очень хорошо от того, что они были рядом. Я чувствовала, что они пришли, чтобы защитить или сопровождать меня. Было почти так, как если бы я пришла домой и они были здесь, чтобы встретить и приветствовать меня. Все это время меня не покидало чувство света и радости. Это был прекрасный и славный момент». [16] Raymond A. Moody, Life after Life , 1975.
Некоторые пациенты Р. Муди, в похожих случаях, рассказывали, что слышали голос, предупреждавший их о том, что они еще не умерли, что им нужно вернуться обратно. Вот фрагмент рассказа одного из них:
«Я слышал голос, но это не был человеческий голос, и его восприятие находилось за границей физических ощущений. Этот голос говорил мне, что я должен вернуться обратно, и я не чувствовал страха перед возвратом в свое физическое тело». [17] Raymond A. Moody, Life after Life , 1975.
Встречаются, конечно, и еще более странные и многочисленные описания того, как человек себя воспринимает, когда осознает, что его душа отделилась от тела. Человек видит себя как некое прозрачное «духовное тело». Кроме того, он способен видеть вокруг себя «духовные тела» других людей, умерших незадолго до этого.
К встрече с «существом» мы еще вернемся, это чрезвычайно важно для объективной оценки всех описываемых явлений и для понимания самих границ реальности, и той, и этой, доступной нам и посильной, – но вернемся уже в свете настоящих учений, в том числе и православного.
А пока отметим еще одну важную и очень характерную особенность всех свидетельств, приводимых Муди и другими. Невыразимость пережитого, увиденного и услышанного, полная невозможность описать это словами, какая-то парадоксальная, мучительная несовместимость пережитого с нашим обычным пространством, – одним словом неописуемость, ни словами, ни образами нашего мира. Это отмечают практически все без исключения.
Как к этому относиться? Разумеется, прежде всего критически, но всё же с большим вниманием. Потому что речь идет о чем-то явно существующем, но уже на грани нашего сознания, наших возможностей постижения себя и окружающего мира. Здесь мы, видимо, и сталкиваемся лоб в лоб с неким пределом. Но тем важнее становится каждая крупица этих свидетельств.
«Для меня настоящая проблема попытаться вам сейчас это объяснить, потому что все слова, которые я знаю являются трехмерными. В то же время, когда я это переживала, я не переставала думать: "Ну вот, когда я проходила геометрию, меня учили, что существуют только три измерения, и я всегда этому верила. Но это неверно. Их больше. Да, конечно, наш мир, тот, в котором мы сейчас живем, – трехмерный, но мир иной, совершенно определенно, не трехмерен. И именно поэтому так трудно рассказать вам об этом. Я должна описать вам это в словах, которые являются трехмерными. Это наилучший способ объяснить, что я имею ввиду, но и это объяснение не вполне адекватно. Практически я не могу передать вам полную картину"». [18] Raymond A. Moody, Life after Life , 1975.
А вот еще:
«Я была очень общительна в начальной и средней школе, но я скорее следовала за всеми, чем придумывала что-нибудь новое. Я была последователем, а не лидером. После того, как это случилось, и я пыталась рассказать об этом подругам, они просто начинали считать меня сумасшедшей, – так мне казалось. Я снова рассказывала об этом и меня слушали с интересом, но потом я слышала, как обо мне говорили: "Она действительно немного тронулась". В тех случаях, когда я видела, что это замечание просто шутка, я старалась разъяснить все это. Я не пыталась поразить всех, – "Вот здорово, – смотрите, какая страшная штука произошла со мной!" Я только хотела сказать, что нам необходимо больше знать о жизни, гораздо больше, чем знаю, скажем, я или мои знакомые». [19] Raymond A. Moody, Life after Life , 1975.
Отметим и еще одну важную деталь, которая всплывает во всех свидетельствах, и на нее не принято обращать внимания. Речь идет о полной, абсолютной уверенности людей, переживших опыт смерти, в том, что с ними произошло, в том, что они видели, слышали, чувствовали. Причем помнят «очевидцы» всё в мельчайших подробностях. Для них всё абсолютно реально, вплоть до какой-то невыразимой словами самоочевидности.
Не удивительно, что в большинстве своем люди прекрасно отдают себе отчет, что поделиться пережитым будет трудно даже с самыми близкими. Автор этих строк, также соприкоснувшийся с аналогичным опытом в раннем детстве, в возрасте пяти лет, не смог поделиться пережитым даже со своей матерью…
«Я слышал, как врачи сказали, что я умер, и тогда я почувствовал, как я начал падать или как бы плыть через какую-то черноту, некое замкнутое пространство. Словами это невозможно описать. Всё было очень черным и только вдалеке я мог видеть этот свет. Очень, очень яркий свет, но сначала небольшой. Он становился больше по мере того, как я приближался к нему. Я старался приблизиться к этому свету, потому что чувствовал, что это был Христос. Я стремился попасть туда. Это не было страшно. Было более менее приятно. Как христианин, я тотчас же связал этот свет с Христом, который сказал: "Я свет миру". Я сказал себе: "Если это так, если я должен умереть, я знаю, что ждет меня в конце, там, в этом свете"». [20] Raymond A. Moody, Life after Life , 1975.
Или вот еще:
«Я встал и пошел в другую комнату налить чего-нибудь выпить и именно в этот момент, как мне потом сказали, у меня было прободение аппендикса, я почувствовал сильную слабость и упал. Потом все как бы поплыло, и я почувствовал вибрацию моего существа, рвущегося из тела, и услышал прекрасную музыку. Я парил по комнате и, затем, перенесся на веранду. И там казалось, что вокруг меня стало собираться какое-то облачко, скорее розовый туман, и тогда я проплыл прямо через перегородку, как будто ее там не было вовсе, по направлению к прозрачному, ясному свету. Он был прекрасен, такой блестящий, такой лучезарный, но он совсем не ослеплял меня. Это был неземной свет. По-настоящему я не видел никого в этом свете, и все же в нем была заключена особая индивидуальность. Это совершенно несомненно. Это был свет абсолютного понимания и совершенной любви. Мысленно я услышал: "Любишь ли ты меня?" Это не было сказано в форме определенного вопроса, но думаю, что смысл сказанного можно выразить так: "Если ты действительно любишь меня, возвращайся и закончи в своей жизни то, что начал". И все это время я чувствовал себя окруженным всепоглощающей любовью и состраданием». [21] Raymond A. Moody, Life after Life , 1975.
Интервал:
Закладка: