Евгений Беляков - Опубликованное в 90-х и 00-х. Семейная форма образования. Школа родителей. Беседы о поэзии. Музейная педагогика.

Если все это есть в жизни ребенка – он счастлив, потому что это НОРМАЛЬНАЯ, СВОБОДНАЯ И ЕСТЕСТВЕННАЯ его жизнь. И задача педагога (родителей, если речь идет о домашней школе) – найти компромисс между этой СВОБОДНОЙ жизнью и школьной программой, которую ваш ребенок должен в конечном итоге все-таки как-то освоить, чтобы общество приняло его как «полноправного члена». Можно говорить и рассуждать о свободе ребенка бесконечно, можно строить планы школы будущего (ХХII?!) века, но это не отменяет факт, что в седьмой класс (максимум в восьмой) ребенка придется отдавать, что он попадет отнюдь не в мир будущего, а в наш современный, скучный, бюрократический и в меру жестокий мир. Где к детям предъявляются вполне определенные требования со стороны органов образования и со стороны сверстников. И тех, кто таким требованиям не удовлетворяет, безжалостно опускают.

Именно поэтому я и считаю, что детей надо попозже отдавать в школу, когда они уже окрепнут, и душой, и мышцами, и уже смогут за себя постоять. Речь идет не простых трудностях «вписывания» детей в школьный коллектив, а более общо: их приспособлении к нашей реальности, к тому обществу, которое, увы, мы только и можем им предложить – чтобы их не сломало. И значит – нам нужно подумать о ключах к мотивации учебы, даже если то, чему мы учим – «отвечание на незаданные вопросы».

И поскольку содержание нашего обучения (а также, впрочем, и форма, которую ведь тоже сразу изменить невозможно) противоречат естественной «внутренней» мотивации, то необходимо, видимо, выработать компромисс. И в поисках его мы с женой совершали еще одно педагогическое «преступление»: мы «платили» детям за работу. Что делать: в мире, в реальной жизни, где все они, наши дети, будут жить, работают за плату. Впрочем, почему обязательно деньги? Долгое время у нас работал «магазинчик». За определенный квант выученного учебного материала дети могли «посетить магазинчик». То есть открывался шкаф и Татьяна доставала большую коробку, в которой лежали разные ценные штучки: хорошие конфетки, цветные ластики, солдатики, шоколадные яйца в цветных обертках, прозрачные линеечки, новые карандашики и т. д. Можно выбрать то, что нравится. Иногда дети намечали заранее какую-нибудь игрушечку и учились, чтобы ее заработать. Временами их активность достигала неимоверных высот, и тогда за один день проходились целые главы учебников, писались длинные трактаты, разучивались длинные стихотворения, а «магазинчик» – пустел…

Хорошо работает и Книга Достижений, куда записывается все, что человек сделал и чего добился (автор идеи – учитель Е. Волков).

Но мне все же всегда хотелось, чтобы был настоящий интерес, настоящая прямая мотивация. Я старался использовать все резервы и ресурсы по увеличению мотивации к учебе. Придумывал игры, где требовалось бы знание программного материала, проводил экскурсии, сочинял творческие задания… Получалось только тогда, когда я вглядывался в детей, изучал их и старался быть не впереди, а рядом, даже немножечко сзади (так, чтобы мое присутствие не слишком бросалось в глаза). Это не всегда получалось, часто были срывы, часто я гнул свое без понимания, интересно ли то, что я объясняю детям. Иногда я полностью терял контроль и над ними, и над собой, кричал, нервничал, срывался. Потом, успокоившись, обнаруживал, что они все-таки развиваются, но не я тому причина. А где она – эта подлинная причина и мотив их развития? Может быть природа? Гены? И постепенно я пришел к такому выводу: есть мощная природная программа, заданная в генах детей, отвечающая за их развитие. Только опираясь на нее, работая с ней заодно, можно чего-то получить взамен своих усилий. Ведь много столетий и тысячелетий дети входили в мир без всякой школы. Сама жизнь была им школой. Я вспоминаю свое детство: как это ни странно, мне было ИНТЕРЕСНО учиться. Меня интересовала физика и математика, даже словесность, хотя учителя делали, наверно, все возможное и невозможное, чтобы я возненавидел учебу. И только благодаря этому ИДУЩЕМУ ОТКУДА-ТО ИЗНУТРИ ИНТЕРЕСУ я продолжал учиться.

Только ИЗУЧАЯ детей, начинаешь схватывать, где и как можно связать внутренние, генетически заданные программы и навязанные обществом требования. Продумывая теперь опыт домашней школы, я прихожу к необходимости целого ряда КОМПРОМИССОВ. Один из серьезных ее недостатков – малая «тренированность» ребят на самопреодоление, на дисциплину.

Привыкшие к свободному режиму работы мои дети, когда идут в школу, отличаются чрезмерной, на взгляд учителей, подвижностью, активностью. Они недостаточно, с их точки зрения, аккуратны. Нам с Татьяной трудно разбудить детей рано утром – они ведь не привыкли с детского возраста рано вставать. Бесконечные картинки в тетрадях, на обложках учебников – учителя расценивают это как нарушение дисциплины. Да и знания на первых, во всяком случае, порах не выглядели блестящими: они знали и умели много другого, того, чему не учили в школе их сверстников, но подчас терялись при выполнении элементарных школьных заданий.

Чем больше времени проходило, тем проще учителям было с нашими детьми. Кроме того – подходило время принятия важных жизненных решений, будущей профессии, и наши ребята, оказывается, довольно быстро концентрировались на круге выбранных ими интересов и планов. Вообще, многие говорят, что наши дети выглядят более взрослыми, чем их ровесники. Это кажется парадоксальным: ведь домашняя школа, казалось бы, продлевает детство. Но на самом деле получается так, что в личностном плане, в плане ответственности за свои действия, в плане саморефлексии, наши дети перегнали ровесников. Это можно объяснить тормозящим влиянием на развитие личности школьного подавления, искусственно загоняющего ребенка в состояние трехлетнего малыша, над которым висит постоянная опека родителе и нянь.

Однако все же необходимо и в домашней школе постепенно приучать детей к дисциплине и к аккуратности, к работе тогда, когда это нужно, а не только, когда хочется. Впрочем – как этому обучать, я не знаю.

Другая группа проблем связана не с детьми, а с родителями. Дело в том, что мы, родители, действительно не обладаем знанием многих вещей, необходимых при обучении. Например, подавляющее большинство не очень хорошо знают даже, как научить ребенка читать, писать, и считать. Не знают даже, как к этому приступить. Есть также определенная однобокость в умениях каждого родителя, связанная с его интересами и эрудицией. К примеру, я могу научить математике и словесности, на худой конец, истории. Но такие предметы как химия и иностранный язык – чрезвычайно далеки от моих собственных интересов. В результате у детей образуется «ахиллесова пята», интеллектуальная болячка, которая заживает очень долго и трудно. Выход я вижу только один.