Яки Андрес Мартинес Роблес - Экзистенциальная философия для психотерапевтов… и других любопытных

Я надеюсь передать читателю воодушевление, которое я испытываю от того, что эта книга может оказаться в ваших руках, а вы сможете найти на её страницах ясное понимание экзистенциально-феноменологической перспективы, а также испытать страсть, которая сопровождает обзор и углубление изучения нашей экзистенции.

Желая вам приятного чтения… прощаюсь на данный момент.

Психология вообще и психотерапия в частности функционируют как мосты между философией и медициной; можно даже сказать, между физическим телом и душой. Занимаясь областью психического, они должны постоянно обращаться к физическим и телесным проявлениям чувств, мыслей, интуиции и т. д. В то же время они заинтересованы в конструировании значений, связывающих мир и идеологическую позицию различных людей.

Работая непосредственно с взаимосвязью опыта и поведения, психология и психотерапия сосредоточены как на субъективных, так и на объективных аспектах человеческой экзистенции.

Давным-давно, когда «знание» находилось в руках жрецов, шаманов, колдунов, художников и т. д., эти области знания не были разделены. С наступлением промышленной революции и, более конкретно, начиная с XIX века, появлялся растущий интерес к так называемой «науке», питаемый силой идеологических течений материализма, рационализма и позитивизма.

«Знание» перешло из рук философов, художников, гуру и священников к «ученым», которые стремились прежде всего дать описание реальности, так или иначе позволяющее ее проверить, измерить и оценить количественно.

Психологи в стремлении быть «верными реальности» уходили все дальше от философского размышления, приближаясь к достижениям естественных наук. Так возникла психиатрия – отрасль медицины, которая занимается лечением психических и эмоциональных расстройств как физиологических нарушений, с точки зрения химии и биологии мозга.

В некотором смысле греческая буква «psi» (ψ), которая первоначально относилась к «психике», то есть к «душе», – тому, что является изнутри бытия человека, одновременно соединяя его со всем миром, поменяла своё значение на «разум», или субъективное представление результатов нейронных связей.

Это развитие было большим достижением, поскольку позволило психологии утвердиться как научной дисциплине, достойной быть принятой во все более механизированном мире; однако, за это она заплатила цену, требуемую большей частью научных идеологий: необходимостью отодвинуть на второй план ценность субъективных процессов бытия человека. В связи с этим философия перестала изучаться психологами и психиатрами с тем вниманием, которого она требует и заслуживает.

Важность приписывается «знанию» в форме информационного содержания, а сказать, что философия непосредственно характеризуется содержанием, нельзя, поскольку она заключена в способе размышления: «Нет философской информации» (Savater, 1999)

Философия, в отличие от науки, сосредоточена не на попытке объяснить, как сделаны и как функционируют вещи, а скорее на том, что они значат для людей:

… наука должна принять безличную точку зрения, чтобы говорить на все темы (даже когда она изучает самих людей!), в то время как философия всегда сохраняет сознание того, что познание обязательно подразумевает субъекта, человеческого протагониста. Наука стремится узнать, что существует и что происходит; философия задумывается – как важно для нас то, что происходит и существует… Наука разбирает явления реальности на невидимые теоретические элементы – волновые или корпускулярные – абстрактные незаметные элементы, которые можно математически вычислить; не игнорируя и не обесценивая этот анализ, философия спасает витальную человеческую реальность от очевидного, в котором происходят перипетии нашего конкретного существования.

Это хорошо описывает Томас Анхель, в настоящее время профессор философии Нью-Йоркского университета: «Основной труд философии – ставить под вопрос и прояснять некоторые очень распространенные идеи, которые мы все используем каждый день, не задумываясь о них. Историк может задаться вопросом, что произошло в такой-то момент прошлого, но философ спросит: «Что такое время?» Математик может исследовать отношения между числами, но философ спросит: «Что такое число?» Физик спросит себя, из чего сделаны атомы или как объяснить гравитацию, но философ спросит: «Как мы сможем узнать, что что-то существует вне наших мыслей?» Психолог может исследовать, как дети изучают язык, но философ будет спрашивать: «Почему слово что-то означает?» Каждый может задаться вопросом, плохо ли пробраться в кинотеатр, не заплатив, но философ спросит: «Почему действие является хорошим или плохим?» (Savater, 1999).

Цена отступления философии на задний план состояла в движении к психологии как холодной науке, отделенной от своего первоначального интереса – «души», или субъективности человека.

Потому попытки вызволить философские аспекты этой дисциплины оказываются не только уместными, но даже необходимыми.

Другими словами, психология и психотерапия могут выиграть от сближения с философией, не отказываясь от успехов, достигнутых в союзе с медициной и наукой.

Психотерапия не может обойтись без опоры на определенные философские основания, которые порой явно отражают точку зрения основателя данной терапевтической школы.

Сегодня существует множество психотерапевтических подходов. Тот, кто стремится стать психотерапевтом, имея доступ к информации и разным вариантам, оказывается перед необходимостью выбирать среди доступных предложений.

Вполне возможно, что важная часть мотивации осуществляемого выбора задается тем, что данный подход больше других соответствует собственной жизненной философской позиции терапевта. Иными словами, это видение приближено к его способу понимать самого себя и мир, находя более или менее удовлетворительные объяснения природы реальности.

Это еще одна причина для глубокого осмысления философских систем, лежащих в основе каждой психотерапевтической школы.

Написанное выше имеет особое значение, когда речь идет о подходах, находящихся под глубоким влиянием философской традиции, как экзистенциальный и/или гуманистический.

Даже если философия не предлагает определенных решений наших вопросов, она предоставляет положения, которые не только не аннулируют вопросы, но и приводят нас к их углублению; в некотором смысле, философия может служить поддержкой тому, чтобы научиться задавать надлежащие вопросы и не останавливаться на первых ответах.