Николай Секерин - Вечное

Мне не хотелось убивать Сгнула, ведь он был стар. Он валялся на земле и корчился от боли, тогда я подошёл и предложил ему сдаться.

Я думал, что он уже не представляет опасности, но оказалось, что Сгнул дурачил меня. Он притворялся, и в тот момент, когда я над ним склонился, резко вскочил и двумя руками впился мне в шею.

В глазах у меня потемнело, я услышал хруст и… всё.

Тут же я очутился в штабе. Всё произошло как обычно, для меня в этой ситуации не было ничего страшного, но Тхшп, мой первый, более-менее заметный персонаж, из которого я вёл наблюдение, был уже мёртв. Через штаб я навёл наблюдение на место его смерти и увидел, как его тело привязывают к большому вертелу. Теперь его зажарят и сожрут.

Ну да ладно, ничего страшного. Моя половина для наблюдения из людей уже готовилась выйти из следующей утробы.

Время бежало быстро, снова понеслась череда кратковременных жизней в слабых телах. Мои люди умирали, и никто из них не был такого уровня как приснопамятный Тхшп. Никто не пытался выдвинутся во власть. Все они были каким-то подсобным материалом для вождей, чьи старания занять главенствующую позицию всё же увенчивались успехом.

Я продолжал вести запись. Люди уже научились добывать огонь, самым первым примитивным способом, часами натирая палку в сухом хворосте. Появились мелкие битвы с соседними племенами. Пролетело ещё одно тысячелетие и началось следующее.

Заканчивалось одиннадцатое тысячелетие моей службы, когда я снова попал в тело интересного человека. То было в одном из первых древних государств под названием Вавилон.

***

В первых древних государствах развитие Сознания скакнуло далеко вперёд. Люди научились торговать, обмениваться между собой результатами своего труда. Селения стали напоминать города, деятельность становилась всё более разнообразной.

Конечно, то была заря человеческого развития. Для большинства из вас осмысленная история начинается именно в те времена. Тогда же появились летописи, первые выдумки и продуманное насаждение страхов среди низших слоёв общества.

Вы, как создания животного происхождения, разумеется, боитесь боли. Если кому-то из вас захотелось властвовать, он с уверенностью может положиться на этот верный способ. Просто бей и убивай, а остальные будут бояться и слушаться. Однако таким способом крепкое государство не построить. Кто-то всегда будет таить злобу, и желать избавиться от тирана, а при первом удобном случае вас самих убьют.

Тем более мудрому правителю надо как-то обосновывать свои действия, иначе его власть очень быстро подвергнут сомнению.

Когда это стало более-менее ясно, была изобретена концепция религии. Царь был назначен наместником божьим на Земле, он имел прямой доступ к общению с «всевышним», поэтому его решения должны выполняться безропотно.

Слово царя – закон, невыполнение закона – смерть. Почему? Потому что царь имеет связь с богами.

В той, или иной форме, любая религия трактует именно это. Просто вместо царя можно поставить другое наименование – патриарх, папа, жрец, священник и тому подобное.

Если народ верит в концепцию религии, значит, он поверит в непогрешимость и безупречность религиозного представителя.

А тогда, в те далёкие времена, религиозные представители и главы государств чаще всего были одним лицом.

В Вавилоне изготавливались каменные строения, здесь было много рынков, и появились деньги.

Я родился в человеке по имени Джараб. У него была примечательная жизнь, и дальнейшее повествование до момента его смерти, я буду вести от его имени.

Вавилон 10996 год (2004 год до н. э.)

– Джараб! Джараб, вставай, негодный мальчишка!

Это орала моя мать. Своего отца я не знаю и никогда не видел. Скорее всего, им был один из материных посетителей.

Да, она была шлюхой, пока не испортилась, сейчас её уже никто не берёт. Лишь Боги ведают, сколько она убила новорождённых и почему сохранила именно меня.

На прошлой неделе мне исполнилось четырнадцать. Всю свою короткую жизнь я только и делаю, что выполняю грязную работу. С малых лет мать втолковывала мне, что я должен жить ради неё. Я должен помогать ей по дому, должен зарабатывать деньги и кормить её. Я кругом должен.

О Боги, как мне это надоело!

Вчера я первый раз был с женщиной. Я впервые не принёс заработанные деньги домой. Я потратил их на наложницу и вино.

Чёрт его знает, на что я рассчитывал, но сейчас пришла расплата.

– Джараб! Негодяй!

Мать замахнулась на меня палкой. Я резко вскочил и упал перед ней на колени.

– Прости меня, матушка! – залепетал я. – Вчера меня избили и ограбили у большой Стены, я так перед тобой виноват!

– Лжёшь! Скот негодный! От тебя разит вином и шлюхами! Ты истратил деньги, предназначенные нам на прокорм, – вскричала мать и ударила меня по голове.

– Прости, мама, прости!

– Скот! Животное! Негодяй! Лжец! – вопила мать, нанося всё новые удары.

Я сжался в комок и безропотно терпел экзекуцию.

Наконец мать в изнеможении опустилась на пол и тяжело задышала.

– Шагом марш работать, тварь! – крикнула она на прощанье, встала и вышла.

Я вздохнул с облегчением.

Кое-как ополоснувшись из корыта, я опоясался набедренной повязкой и побежал на работу. С прошлого года меня взял хозяин каменоломни. Труд был очень тяжёлый, но ведь и платили мне неплохо, с лихвой хватало на еду мне и матери.

Бес меня попутал устроить себе развлечение вчера, не буду больше этого делать. Никогда не буду. Голова нещадно болит, да и девка была не очень. А теперь придётся быть до вечера голодным, ведь на еду денег совсем не осталось.

Я быстро шёл по грязным улицам. Солнце взошло, а это значит, что на каменоломне уже давно работают. Ещё не хватало получить нагоняй от хозяина. Я ускорил шаг, потом побежал.

Наконец показалась заветная пещера.

– Джараб!

Я обернулся. Передо мной стоял хозяин.

Я раболепно поклонился.

– Здравствуйте, господин!

Не отвечая на приветствие, хозяин приступил к выговору:

– Джараб, ты опоздал на работу! Знаешь ли ты, который сейчас час?

– Нет, господин, – я склонил голову ещё ниже.

– Джараб! Уже почти полдень! Из-за твоего опоздания, я вынужден терпеть убытки!

– Да, господин, простите меня, господин, – лепетал я.

Хозяин пристально разглядывал меня.

– Ты ведь понимаешь, Джараб, что за такое поведение, я могу выгнать тебя с работы?

– Да, господин, я понимаю это! Пожалуйста, не надо! Я готов искупить свою вину! Я отработаю!

– Джараб! Я делаю это только из-за твоей матери, я знал её ещё до твоего рождения. Раньше она была славной женщиной.

– Благодарю вас, господин, – я готов был расплакаться от облегчения.