Юрий Дружкин - Счастье красоты. Опыт эстетической антропологии

Это и определяет логику построения работы. Она состоит из двух частей. Первая посвящена выведению и обоснованию понятия функциональной основы искусства (ФОИ), вторая – применению этого понятия для анализа системы общественных и индивидуальных потребностей, детерминирующих искусство, и удовлетворяемых им.

Искусство творится человеком и для человека. И в творчестве, и в восприятии реализуются многочисленные человеческие способности, удовлетворяются человеческие потребности. Эстетическое наслаждение, сопровождающее любой полноценный акт художественного восприятия, – особое состояние человека, в котором раскрываются фундаментальные основы его био-социальной природы. То же можно сказать и о состоянии творческого вдохновения. Эстетическое отношение к миру есть существенно человеческое отношение.

По сути, ни одна проблема эстетической науки не находится в стороне от проблемы человека. И относится это не только к наиболее общим проблемам, перечисленным выше, но и к более частным, таким, прежде всего, как проблема катарсиса, проблема эстетического и художественного воспитания, проблема художественного языка и др.

Не было, пожалуй, ни одного эстетического трактата, где не рассматривались бы вопросы о природе человека, его жизненного назначении, о характере его творческих сил, наконец, о его счастье.

В работах эстетиков советского периода часто обращались к определению основных существенных отличий человека от животного, данного молодым Марксом в его ранней работе «Философско-экономические рукописи 1844 г.»: «Животное, правда, тоже производит… Но животное производит лишь то, в чем непосредственно нуждается оно само или его детеныш; оно производит односторонне, тогда как человек производит универсально; оно производит лишь под давлением непосредственной физической потребности, между тем как человек производит даже будучи свободен от физической потребности, и в истинном смысле только тогда и производит, когда он свободен от нее; животное производит только самого себя, тогда как человек воспроизводит всю природу; продукт животного непосредственным образом связан с его физическим организмом, тогда как человек свободно противостоит своему продукту. Животное строит только сообразно мерке и потребности того вида, к которому оно принадлежит, тогда как человек умеет производить по меркам любого вида. И всюду он умеет прилагать к предмету соответствующую мерку… в силу этого человек строит также и по законам красоты». (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 42, с. 93—94).

Таким образом, творчество по законам красоты оказывается, по Марксу, процессом непосредственной реализации, актуализации самой сущности человека как существо производящего универсально, причем производящего не только под давлением необходимости, но в истинном смысле производящего именно будучи свободным от нее, существа, воспроизводящего всю природу, существа, свободно противостоящего своему продукту, творящего по мере любого рода и вида, то есть «по законам красоты».

Но разве не эти именно способности и свойства человека наиболее интересуют эстетику? Разве не эти самые черты характеризуют эстетическую деятельность человека? Если это так, то эстетическое оказывается не чем иным, как наиболее непосредственным, полым, свободным, адекватным и концентрированным проявлением общечеловеческого, самореализацией, самоутверждением сущности человека.

Этим, отчасти, объясняется то, что проблемы, традиционно считающиеся принадлежностью эстетики и искусствознания, вызывают все больший интерес со стороны таких наук как психология, социология, кибернетика, семиотика, лингвистика, теория информации и др. Искусство – деятельность человека. Причем, такая деятельность, где он раскрывает себя разносторонне. Именно как таковая она обладает тем богатством различных сторон, которые становятся объектом изучения соответствующих научных дисциплин. Однако, подобные исследования, будучи весьма плодотворными при изучении какой-либо из сторон художественной деятельности, не могут претендовать на раскрытие ее сущности.

Как нам кажется, единственным путем, позволяющим приблизиться к пониманию этой сущности, является изучение человека как субъекта и главного объекта эстетического освоения. Не выносить проблему человека «за скобки», но, напротив, поставить ее во главу угла, – такой подход, по нашему мнению, позволит объединить традиционно эстетическую проблематику с теми новыми идеями и методами, которые появляются в эстетике и искусствознании в связи и интересом к этим вопросам со стороны смежных областей научного знания.

При этом встает вопрос о методологически верном подходе к использованию понятий и положений смежных наук, позволяющих эстетике, не теряя своей специфики и самостоятельности вести творческий диалог с этими науками. Как осуществить взаимодействие научных дисциплин, имеющих общий объект (человека), чтобы каждая из них не теряла свой специфический предмет (те связи и отношения объекта, которые каждой наукой изучаются) – Как совместить представления об относительной самостоятельности различных аспектов бытия человека (изучаемых разными науками) с представлениями о его единстве и целостности? Вопрос этот тем более важен для эстетики. Он имеет для нее не только методологическое значение, но входит в сам предмет ее исследования.

Проблема единства многообразия сторон человеческой натуры встает перед эстетикой и тогда, когда она изучает художественное творчество, и тогда, когда она изучает художественное восприятие. И в том и в другом акте человек проявляет себя максимально разносторонне, и при этом целостно. Эта же проблема, но с иной стороны, возникает при разборе функций искусства, затрагивающих многие стороны человеческой жизни. И даже тогда, когда в центре внимания оказывается вопрос об отношении искусства к действительности, то и здесь, через многообразие сторон жизни, отображаемых искусством, мы возвращаемся к многообразию сторон человеческой натуры. Таким образом, вопрос о гармоническом единстве многообразных сторон человека и об отношении искусства к этому многообразию является одним из центральных в эстетике.

В связи с этим особое значение приобретает проблема биологического и социального в художественном творчестве и художественном восприятии. В контексте задач, поставленных в диссертации, проблема био-социальной природы человека приобретает особое значение. Невозможно препарировать человека, сказав: вот это в нем суть биологическое, а это – общественное. Пример тому – человеческий мозг со всей совокупностью его функций. Человек – существо природное и общественное одновременно. Особенности его биологической природы обусловили возможность и необходимость общественного способа бытия. С другой стороны, общественный характер бытия обусловил способ его взаимоотношений с природой. Искусство, художественная деятельность, эстетическое отношение к миру являются как раз той сферой, где это общественно-природное, био-социальное единство человеческой натуры проявляется со всей полнотой, составляет существенную черту этой сферы. Поэтому, теоретически вполне допустимый и целесообразный в ряде случаев прием абстрактного вычленения биологической или социальной сторон единой натуры человека, в данном случае может иметь лишь вспомогательное значение. Строить же на нем само здание эстетики было бы ошибкой, абсолютизацией одной из сторон того целого, которое только и является действительным фундаментом таких явлений как творчество, искусство, эстетическое наслаждение. «Чувства человека как величайшая био-социальная способность – вот единственный язык искусства» (В. Ф. Рябов. Искусство как общественная потребность. Л., 1977, с. 163).