Тесла Лейла Хугаева - Ось мировой истории. Авраамические религии и век разума

Для нас это важно как яркое свидетельство того факта, что Ясперс ошибался, считая, что первые этические религии и сегодня существуют в первозданном виде, и что до сих пор человечество черпает вдохновение в этих первых священных источниках. Он перечисляет Гомера, Пифагора и Платона через запятую, как единую мудрость осевого времени Греции, а между тем, Пифагор, Сократ и Платон – это такая же рационалистическая критика Гомера, какой позже стал Христос для Ветхого завета иудеев. Пифагора сожгли, его школы разгромили, Сократа приказали отравить, но Платон все же увековечил память обоих, и его великая философия стала частью христианского синтеза средневековья. Христа распяли, но и он успел сделать свой огромный вклад в будущее становление духовной энергии человечества, став неотъемлемой частью того нового интеллектуально-мифологического синтеза, каким стало христианство для последующих веков. Христианские монастыри сохранили философию и знания первого осевого времени, и из них в новое время возродилось рациональное мышление уже в новом качестве.

Таким образом, христианство уже следующий шаг на пути заданном первым осевым временем к полной эмансипации рационализма от мистики. Великий христианский синтез впитал в себя грандиозные достижения человеческой мысли античного периода, сохранил и развил это знание в новую, гораздо более совершенную науку в Новое время.

В то же время конфуцианство, иудаизм и индуизм уже больше не были святыми источниками вдохновения, как когда то в первое осевое время, поскольку с тех пор человечество сделало большой путь на пути к прогрессу рационализма. А эти религии остались законсервированными в своем первоначальном виде. Ислам возник значительно позже не только первого осевого времени, но даже значительно позже христианского синтеза, который стал следующим шагом на пути становления духа после осевого времени. О Магомете Швейцер говорит как об эпигоне, который не внес ничего нового в религиозное развитие, а Ренан пишет, что ислам впитал в себя иудаизм и проигнорировал то прогрессивное, что внесло христианство в иудаизм. Эрнест Ренан пишет в «Жизни Иисуса», что «ислам – это до некоторой степени возрожденный иудаизм, поскольку последний является воплощением наиболее характерных черт семитизма». С ним соглашается Гегель в «Философии истории». Куно Фишер так излагает позицию Гегеля: «Иудейское понятие бога, освобожденное от всякого иудейского партикуляризма, эта идея абстрактного единого и есть магометанская идея бога. Это уже не Йегова, а Аллах».

Таким образом, мы можем говорить не соглашаясь с Ясперсом, что священный источник осевого времени в наши дни уже остыл, и не питает новыми силами всех жаждущих просветления на пути становления духа. Что только буддизм, христианство и греческая философия вышли из первого осевого времени обновленными, а остальные этические религии остались законсервированными и больше не могут обогатить дух современной цивилизации, ушедшей далеко вперед в очищении рационального духа от мистики.

Наконец, мы можем говорить о том, что второе осевое время вовсе не расплывчатое предположение далекого будущего, необозримого для нас. Напротив, его контуры столь четко начертаны современным развитием науки как знания о природных энергиях, что мы не просто можем, мы обязаны увидеть это второе осевое время и сделать соответствующие выводы.

Великие открытия в физике несомненно ознаменовали начало второго осевого времени, которое не заметил Карл Ясперс. Это век нового, энергетического мышления. Новое оно тем, что мышление впервые входит в свою стихию энергетики, в которой оно, наконец, может развернуться в полную мощность и обрести устойчивость научного контроля. Поскольку только с энергетики начинается настоящее научное мышление.

Поэтому открытие электромагнетизма, радиоактивности, квантовой физики положили начало новому энергетическому мышлению, ознаменовав период второго своего времени, когда дух человека не просто просыпается в полумистической дреме религии, но уже становится на ноги и начинает свою могучую поступь научное мышление.

Вильгельм Оствальд стал выразителем духа второго осевого времени, когда сформулировал теорию новой эпистемологии в виде энергетики. Он говорит, что познание мира возможно только как познание различных природных энергий, что не может быть другого объекта научного исследования кроме энергии. Наконец, что человек видит и понимает энергии природы, способен к их познанию, потому что сам он тоже такая же энергия природы. Он говорит о биологической и психической энергии в человеке. Все это несомненно делает его отцом второго осевого времени, которое окончательно оформится со становлением энергетической эпистемологии в этих основных тезисах Оставльда.

Сделал он и грубые ошибки, поскольку стоял на позиции эмпиризма, а энергетическая эпистемология возможна только с позиций философии рационализма. Так он постулировал «эвристический метод» познания в виде измерений перетеканий энергий друг в друга на основе закона сохранения силы. Конечно, над таким пониманием энергетики посмеялись все его коллеги физики, особенно Планк и Эйнштейн. А Ленин правильно ему заметил, что Оствальд остался на позициях материализма, ничего нового не сказав в философии такой постановкой вопроса. Поэтому на этом этапе энергетическая революция в теории познания была провалена, а вместе с ней на неопределенный срок отодвинулось и наступление второго осевого времени.

Тем не менее, наука не стоит на месте. Грандиозный прогресс сделали гуманитарные науки в антропологии, психологии, в философии. Изучение духовной энергии в экзистенциализме Кьеркегора, Ясперса, в антропологии Леви-Брюля, в теории психической энергии Фрейда, Юнга, в гуманистической психологии сделали гигантские шаги. Сказано и сделано так много, что удалось, как вы могли видеть в предыдущей главе, сформулировать научную теорию с точки зрения энергетической эпистемологии уже и в психологии. Сформулирована теория психической энергии на основе колоссального материала, собранного мыслителями нового энергетического мышления. Дюркгейм пишет о психической энергии, Тойнби, Курт Левин, Никола Тесла, Ясперс, Юнг, Фрейд, Лесли Уайт.

Наконец, большой импульс получает в науке нового времени метафизика интеллекта. Особенно это заметно в позиции самого известного ученого двадцатого века, стоявшего за всеми фундаментальными открытиями физики – Альберта Эйнштейна. Он противопоставляет философию рационализма философии «плоского эмпиризма» и говорит о том, что настоящий ученый не может не видеть наличия законов природы и интеллекта стоящего за ним. Он пишет о том что «основной источник современных конфликтов между религией и наукой в представлении о личном Боге». Таким образом, он понимает, что мистика мешает становлению метафизики интеллекта, а вместе с ней и силе духовной энергии.