Андрей Карпов - Рыночный социализм

© Андрей Карпов, 2020

ISBN 978-5-4498-3374-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Социализм всегда был политэкономическим учением. Это означает, что политическая составляющая социалистической модели обязательно должна иметь соответствующее экономическое основание. Экономику из социализма не выкинешь, она там – в числе первых. Но что это за экономика?

Представляется, что, говоря о социализме, мы имеем дело не с одной, а, по меньшей мере, с тремя различными экономиками.

Первая – это экономические отношения, проистекающие из осмысления социализма как первой стадии построения коммунистического общества и существовавшие только в теории.

Вторая – это экономика исторического социализма, знакомого нам по СССР.

И третья – это то, что может быть построено сегодня, если популярные ныне социалистические настроения пробьют себе дорогу в реальность.

Попытаемся разобраться, что чем является, отделить одно от другого и определить, чего нам следует ждать и стоит ли этого бояться.

Но для того, чтобы наше рассуждение было обоснованным, начать придётся издалека – с капитализма и даже – с его зарождения.

Хозяйственная деятельность человека состоит в производстве материальных благ. Однако человек живёт в обществе, и совокупный объём благ создаётся совместными усилиями. Социум обеспечивает синергетический эффект: действуя сообща, люди способны создать больше, чем если бы каждый трудился по отдельности. Но продукт, вырабатываемый совместно, порождает весьма непростую задачу: полученное требуется как-то распределить. Собственно говоря, экономика и есть не что иное, как производство, идущее в неразрывной связке с распределением.

Для экономического ума распределение значит не меньше, чем производство, а для политэкономического, пожалуй, даже и больше. Именно в сфере распределения находятся те черты общественного уклада, которые политэкономия считает определяющими. Это интересный момент. Потому что при такой точке зрения получается, что чем именно занимаются люди – неважно, важно на каких условиях они подключены к распределительному механизму.

Для сравнения возьмём сословное общество. Принципиально важным в нём было то, что люди разделялись по своему функционалу. Первое сословие (аристократы) по своей природе были воинами. На них возлагалась защитная функция, в мирное время предстающая как суд и правёж (управление). Задачей духовного сословия была сугубая молитва за всех. А крестьянство обеспечивало всех пропитанием.

Исторически в чистом виде такая система, пожалуй, и не существовала. Если аристократы хорошо выполняют свою работу, обеспечивая мир и социальную стабильность, они не погибают в бою и благополучно заводят детей. Их убыль невысока и перекрывается естественным приростом. Довольно быстро аристократов становится больше, чем нужно. Появляется значительное количество лишних людей, обладающим высоким статусом, но неспособным обеспечить полезность, этот статус оправдывающую. Возникают такие определения, как «благородные» и «подлые» сословия. Начинаются злоупотребление властью и ущемление прав зависимых людей. Параллельно с этим растёт разнообразие возможных занятий, образование перестаёт быть частью профессиональной деятельности и выделяется в отдельную область. Самое разнообразное знание оказывается доступным самым разным людям; наследование семейной функции становится необязательным.

Кризис сословного общества, таким образом, естественен и неизбежен. Однако посмотрим, что пришло ему на смену.

В новом обществе первенство переходит от необходимости к возможности. Там, где раньше человек видел, что ему следует и надлежит, теперь он спрашивает себя, а что я могу? На что я способен? И получается, что, в принципе, человек может всё, жёсткой привязки к функции больше не существует. Но как сопоставить разные функции между собой? Где найти универсальное мерило, дающее возможность оценить результат сделанного выбора? Таким мерилом оказываются деньги, обладающие качеством всеобщего эквивалента. Раньше через деньги сопоставлялись товары, отныне сопоставляются и люди (их отношения, профессиональные качества, успешность и т.д.). Рынок, прежде локализованный в точках торговли, резко расширил свои границы. Теперь всё вокруг – рынок. Началась эра товарного общества.

Значимость денег усиливалась ещё и тем, что именно они были ключом к свободе. Возможность выйти за пределы сословия, обрести независимость от функции получал тот, у кого было достаточно для этого средств. Если ты смог заработать, то всё остальное, включая твоё происхождение (как и происхождение денег), оказывается неважным; в зачёт идёт лишь твоя финансовая состоятельность. Деньги быстро превратились в общую цель.

Конечно, и раньше люди хотели иметь больше. Нищета и бедность тяготили во все времена, а достаток мыслился как непременная составляющая личного благополучия. Однако никогда прежде деньги не становились сутью бытия. Самые главные смыслы всегда заключались в чём-то другом. Человек, жизнь которого строилась исключительно вокруг денег, вызывал сожаление. С точки зрения общественной морали он был болен. Если деньги вдруг начинали затенять собой мир, это интерпретировалось как патология.

В товарном обществе центральное положение денег – норма. Сущности перестали восприниматься сами по себе, их стали пересчитывать на деньги. Если раньше вещь обретала стоимость, лишь попадая на рынок (будучи выставленной на продажу), то теперь, поскольку всё стало рынком, стоимость оказалась неотъемлемой характеристикой всего, что только имеет отношение к человеку.

Человек может посчитать стоимость всего, чем обладает. Сама по себе подобная операция довольно бессмысленна, смысл появляется лишь тогда, когда мы сравниваем итоги, полученные на разные даты. Тогда видно, что общий итог или вырос (это интерпретируется как успех), или снизился (а это плохо). Как только человек начинает обращать внимание на подобные изменения, он концентрирует свои усилия на том, чтобы стоимость его имущества росла, особо выделяя ту его часть, которая способна к активному стоимостному росту. Так появляется капитал – самовозрастающая стоимость, вокруг которого складывается особая, капиталистическая экономика.

Для нас важно выделить в характеристике капитализма два момента. Во-первых, одержимость капитализма ростом производства. Целью докапиталистического предприятия было получение дохода. С этого дохода жили. Предприятие позволяло кормить семью. Конечно, получение более высоких доходов приветствовалось, поскольку позволяло увеличить потребление и поднять уровень жизни. Однако прилагаемые усилия психологически всегда соотносились с имеющимся достатком, и если последний осознавался как приемлемый, то предпринимать что-либо дополнительно казалось излишеством.