Ю. Медведько - Питирим Сорокин за 90 минут (просто о сложном)

Чтобы отвлечься и развеяться от накопленных за время работы над «Динамикой» усталости и напряженности, Сорокин принимает приглашение Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе приехать к ним с лекциями во время летней сессии 1937 года. Он отправляется на Западное побережье на автомобиле вместе со всей семьей. Сорокины едут через пустыню, проводят несколько дней на Большом Каньоне, посещают Брайс-Каньон и Зайонский парк.

Широкая известность «Динамики» принесла Сорокину небывалую популярность в академических кругах Лос-Анджелеса.

Как вспоминал сам Сорокин, на протяжении всей летней сессии с ним «носились как с писаной торбой».

Сняв сливки слгзы в Новом Свете, Сорокин летит в Париж председательствовать на Международном конгрессе по социологии. Контакты с европейской социологией были постоянными.

Сорокин печатался в журналах, переписывался и встречался со многими выдающимися социологами Европы.

Возвращаясь с конгресса в Америку, Сорокин на несколько дней заехал в Берлин, где собственными глазами наблюдал внутреннюю жизнь фашистской Германии.

«Поездка оказалась полезной и поучительной во многих отношениях. Она дала Мне возможность увидеть множество проявлений декадентской, бездуховной европейской культуры, что подтверждало прогноз, высказанный в „Динамике“ и предрекавший культурный кризис Старого Света.

Упадочный характер европейской цивилизации, истощение ее творческих сил были заметны везде, куда ни кинь взгляд»,

— подвел итог своему европейскому турне Сорокин.

Поездки в Калифорнию и Европу подзарядили Сорокина живительной энергией, и он засел за написание последнего, четвертого тома «Социальной и культурной динамики».

В 1941 году книга была опубликована, и таким образом завершился почти десятилетний издательский проект. И Сорокин решил, что он, наконец, «сбросил с себя ярмо и снова мог бездельничать в свое удовольствие и свободно строить новые прожекты». Но профессор ошибался, так как всю оставшуюся жизнь вынужден был постоянно возвращаться к этому проекту то в специализированных, профессиональных изданиях, то в массовых, популярных; объяснять, доказывать и комментировать основные идеи своей «Динамики».

Более того, Сорокин постепенно уходит от профессиональной печати в сторону публицистики, обращаясь к мас совой аудитории. Для него было ясно: диагноз современных болезней поставлен, теперь дело за лечением. Лучшим рецептом Сорокин считал прошлый опыт выхода из кризисов и создание старой «умозрительной культуры».

В различных журналах появляется множество его статей, некоторые из них разрастаются до книг. В подавляющем большинстве этих книг трактовался кризис современной культуры; материал был мрачноватым и трагичным, но Сорокин всячески старался преодолеть депрессивное настроение и продолжал описывать те нежелательные изменения, которые ожидают нынешнее и ближайшее поколения, информировать людей о неизбежности катастрофы и подсказать путь преодоления и последующей моральной реконструкции человечества.

Из-под его пера, как с конвейера, выходят: «Кризис нашего времени» (1941), «Человек и общество в опасности» (1942), «Россия и Соединенные Штаты» (1944), «Реконструкция человечества» (1948), «С. О. С: значение нашего кризиса» (1951), «Американская сексуальная революция» (1956), «Нормальный сексуальный порядок» (1961).

С завидным постоянством Сорокин излагает наиболее существенные теории «Динамики» и выводы, из них вытекающие.

Он неустанно указывает на явные признаки распада искусства, кричит о том, что современная наука и техника нацелены только на покорение и уничтожение природы, пишет о деградации этики и права, крушении семьи, сексуальной вакханалии, безудержном росте преступности, душевных и физических заболеваниях, самоубийствах и убийствах — все это является свидетельством полной дезинтеграции современной чувственной западной культуры. Но Сорокин не остается голым обличителем, он предлагает выходы из кризиса.

Ученый настоятельно рекомендует правительствам и правителям всех стран незамедлительно заняться широким подключением всех интеллектуальных сил к обсуждению этого вопроса и информированию своего народа, чтобы подвигнуть его к осознанию того, что человечество стоит не перед одним или несколькими кризисами, а перед катастрофой, связанной с переходом на новые ступени мировой истории, от одной культуры к другой.

Необходима выработка единых образовательных, экономических, политических и других мер, расчищающих место новой культуре.

К сожалению, этот призыв проигнорировали все, к кому он был непосредственно обращен. Мир охватил пожар Второй мировой войны. Все диагнозы и предупреждения Сорокина остались «гласом вопиющего в пустыне».

Чтобы не поддаваться депрессивным настроениям, Сорокин старается как можно больше загрузить себя научной работой. Теперь свой острый ум и гневное перо он направил на главных виновников разыгравшейся катастрофы — власть имущих. Вместе со своим бывшим студентом Сорокин пишет книгу «Власть и мораль» (1959), в которой задается вопросом: может ли жизнь миллионов людей земли зависеть в наш ядерный век от воли и желания, знания и некомпетентности, злой или доброй воли всего нескольких лиц — «магнатов власти»? Ответ однозначный — нет, не может, ибо «нынешние правящие элиты, группы не обладают минимумом интеллектуальных, моральных и социальных квалификаций, необходимых для решения этих гигантских и тревожных задач».

Решение этих задач требует:

1) заменить «правительства политиканов» правительствами «ученых, святых и мудрецов»;

2) создать условия, в которых существование национальной власти, правительств будет зависеть от желания универсального и тотального разоружения;

3) заменить большинство ходячих «племенных» политических идеологий новыми, общечеловеческими;

4) обеспечить мобилизацию и объединение всех творческих сил человечества, его ума, сердца и высшего сознания для построения лучшего порядка человеческого существования.

После выхода книги Сорокин надписал и разослал экземпляры президенту Эйзенхауэру, первому секретарю ЦК КПСС Хрущеву, многим сенаторам и конгрессменам Соединенных Штатов. Учитывая тот малоприятный портрет власти, который был выведен в книге, Сорокин был готов к самой агрессивной, реакции. Но вскоре, к великому удивлению автора, он стал получать письма с выражением глубокой признательности за ценный подарок. Вероятно, секретари политических боссов, не читая книги, формально исполнили свои обязанности. Просветительский эффект от данной акции оказался нулевым.

Но если власть имущие, к кому так настойчиво и неоднократно обращался Сорокин, не желали прислушиваться к «научному пророку», то среди филантропов и известнейших лидеров бизнеса США его идеи обрели благодатную почву и проросли причудливым растением под названием «Гарвардский исследовательский центр по созидающему альтруизму».