Michael A. de Budyon - БИТВА ЗА ХАОС

Впрочем, информация «изнутри» еврейства в общем-то есть. Мы уже говорили, что есть интересные книги написанные про евреев самими же евреями. Безусловно, наиболее выдающейся работой остается и, может быть навсегда останется, тринадцатая глава второй части супербестселлера Отто Вейнингера «Пол и Характер». В его целостный текст трудно что-то добавить и невозможно ничего убрать, так чтобы не нарушить явный и скрытый смысл. Можно сказать, что Вейнингер написал всё что может написать еврей, причем написал предельно ясно. Во всяком случае, он договорил вещи, которые за 60 лет до него не сказал еврей Карл Маркс в памфлете «К Еврейскому Вопросу» [380]и Вильгельм Марр в «Победе еврейства над германизмом». [381]Огорчает только неудачное название книги, хотя маркетологи сочли бы его вполне пригодным для массовой аудитории. Мне же представляется более оптимальным название «Новейший Завет». Или «Сверхновый Завет». Начиная свое повествование с генеалогии евреев, выводимой им из Африки, он заканчивает констатацией триумфа мирового еврейства, «высоты до которого оно не поднималось со времен царя Ирода». [382]И это написано в 1903 году! Еще до Мировых войн, до красных революций, до восстановления (через 2000 лет!) государственности Израиля. Это серьезно поднимает ценность текста, но мы должны помнить, что ни Маркс, ни Марр, ни Вейнингер, ни другие евреи делавшие попытки дать анализ сущности еврея и еврейства, не мыслили выраженными диалектическими системными категориями, что очень странно для евреев, поэтому их текст — просто информация, пусть кое-где и укладывающаяся в систему. Интересная и очень полезная, но не более. Для Маркса и Марра еврейство было, прежде всего, формой существования, для Вейнингера — «духом», но все эти составляющие — часть одного целого. Мы применим к анализу еврейства наш подход, т. е. оценим еврейство как систему. Итак, основа еврейской системы — один, отдельно взятый еврей. Он — не раса и не религия. Он может быть черным, белым, смуглым или желтым. Он может быть христианином, иудеем, буддистом, атеистом, сатанистом и вообще кем угодно. Он может быть раввином, пастором, попом, римским папой [383]или лидером «Союза Воинствующих Безбожников». [384]Он может говорить на любом языке. Он может относить себя к любой культуре. Он может быть русским националистом и французским шовинистом, немецким нацистом и американским глобалистом. Он может быть «великим немецким поэтом Гейне», «великим американским композитором Бернстайном», «знаменитым английским лордом Дизраэли» и «гениальным поэтом земли русской Бродским». Но при этом он остается евреем. Следовательно, еврей — это биология и только потом всё остальное. Позволительно задать вопрос: а может ли нация быть «биологией», может ли она биологически отличаться от других наций? Подавляющее большинство даже очень умных людей ответит на него отрицательно и может быть даже покрутит пальцем у виска, во всяком случае, такой вывод слишком явно расходится с теорией Дарвина. Но мы говорили, что был не только Дарвин. До Дарвина был Ламарк. Оба — стопроцентные арийцы. Гении первой величины. Сейчас дарвинисты явно доминируют над ламаркистами, но такое положение играет отнюдь не на пользу уточнения научной картины виденья мира. Дарвин был прав. И Ламарк тоже был прав. И сам факт существования евреев и еврейства как явления — тому весомое подтверждение. Именно поэтому среди евреев необычайно много ламаркистов, таких как Вейнингер, написавший, что: «Под еврейством следует понимать только духовное направление, психическую конституцию, которая является возможностью для всех людей, но которая получила полнейшее осуществление свое в историческом еврействе /…/ Еврейство представляет собою, по-видимому, нечто цельное /…/ Можно быть очень далеким от юдофильства и вместе с тем признать, что вера евреев в свой народ, как «народ избранный», содержит в себе глубокую истину».

Опять вернемся к слову «дух». Оно похоже на слово «душа» и отдает мистицизмом, но при правильном изначальном истолковании, оно может применяться. Клерикалы и ученые, поддавшиеся на их провокации, спорят о материальности «души», но материален ли дух? Нет. «Дух» — это чувство. Чувство системы, чувство принадлежности к системе. Говорят, например, «командный дух». Отсюда видно, что бессмысленно говорить о «духе» в приложении к единичному неделимому объекту, например, о «святом духе», здесь мы моментально сталкиваемся в мракобесие. Но чувство принадлежности к системе может иметь разные причины.

Другой знаменитый, можно даже сказать культовый еврей, Зигмунд Фрейд, подобно Вейнингеру завершил свою жизнь написанием довольно смелой в плане психологических выводов книги о евреях — «Моисей и монотеизм». [385]И если Вейнингер описывает нам облик некоего «идеального еврея», специально оговаривая, что на еврея может быть похож и вполне чистый ариец, то Фрейд рассматривает историю зарождения еврейской этнической группы как эволюцию первобытной толпы, сбежавшей из Африки, конкретнее — из Египта. В главе «Клановая Суперорганизация» мы показали, что первобытная фаза в истории арийских народов была далеко не тупой и бессмысленной, как может показаться при чтении ординарных книг по истории, мы специально оговорили, что в этой фазе белый человек установил как минимум паритет с животным миром в плане доминирования над природой, обеспечил себе возможность выживания и заложил все базисные принципы которые в большинстве случаев действуют и сейчас. Но такой же процесс шел и у евреев, это наглядно показал Фрейд, другое дело, что в силу изначальных биологических отличий евреев от арийцев, они находятся в первобытной фазе до сих пор. И их «паритет», это паритет не только с животным миром, но и с нееврями. Такое утверждение может показаться шокирующим, нам тут же могут указать на длинный список еврейских ученых и «деятелей культуры», а потом задать вопрос: «неужели они все первобытные?», но на это мы ответим, что первобытность, в общем, никак не связана с интеллектом или культурой. Первобытность, равно как и феодализм, капитализм или коммунизм, это — система отношений, система представлений. И ничего больше. Япония — полуфеодальная страна по отношениям, хотя и капиталистическая по методам производства. Столицы арабских нефтяных монархий заставлены ультрасовременными небоскребами, но уровень отношений там феодально-рабовладельческий. В первобытности евреев их недостаток в долгосрочной стратегической перспективе, но в этом и их преимущество в тактике, в обозримом будущем. Его первобытность определяет другую уникальную характеристику, которая является следствием закона необходимого разнообразия. Еврей соотносит историю стран и психологию народов с текущей и исторической функцией своей системы. Примерно так поступали первые люди по отношению к животным. Еврей рассматривает доктрины и обычаи арийского (и вообще гойского) мира через призму своего менталитета, поэтому он не знает ничего абсолютного, кроме самого себя, кроме еврейства вообще. Всё относительно. Вот почему еврей наиболее комфортно чувствует себя в тех арийских группах, которые максимально оторваны от своих народов, я говорю, прежде всего, об интеллигенции. И посмотрите на самых известных арийских интеллигентов, разве в их облике не появляется что-то нечеловеческое? [386]Не звериное как у маньяков или дегенератов, а именно нечеловеческое. Такая «относительная тактика» гарантирует еврею устойчивость и выживание. По этой же причине евреев уважают на зонах: с одной стороны как гибких тактиков, с другой — как живых воплощений традиции. А интеллигенты, да еще и под еврейским влиянием, деградируют с поразительной скоростью. Можно сто раз не любить евреев, но не понимать что интеллигент, пусть даже и самый расово полноценный, неизмеримо хуже самого худшего еврея, означает не понимать элементарных вещей.