Герхард Фоллмер - Эволюционная теория познания : врождённые структуры познания в контексте биологии, психологии, лингвистики, философии и теории науки

Линейность: Мы не можем выговорить два звука или два слова одновременно. Язык является в существенной степени линейным (серийным) потоком речевых актов, который часто характеризуют как речевой континуум. Главным измерением языка является, следовательно, время.

Ненаправленность: В соответствии с законами акустики, звук распространяется по всем направлениям, так что каждый, находящийся в зоне слышимости, может воспринимать сигнал. Правда. слушающий имеет возможность локализовать говорящего, так как сигнал поступает к ушам с определённой дифференциацией, которая зависит от положения головы и воспринимающий аппарат, напротив, действует направленно.

Краткосрочность: Языковые сигналы, в противоположность следам и меткам животных, имеют моментальный характер. Способность фиксировать их на камне, дереве, бумаге, плёнке и т. д. является продуктом культурной эволюции.

Взаимозаменимость: Говорящий может всё, что он понимает как слушатель, также и сказать. К животным это относится не всегда: стрекочут в большинстве случаев кузнечики мужского пола; токование у рыб и птиц в большинстве случаев различно у разных полов.

Обратная связь: Говорящий слышит и контролирует, что он говорит. Напротив, самец колюшки не воспринимает свои собственные сигналы. Обратная связь делает возможной так называемую интернализацию коммуникативного поведения, которая составляет важнейшую предпосылку мышления.

Специализация: Звуки языка служат исключительно задачам переноса информации, но не другим фукциям одновременно, как почёсывание у собаки способствует её охлаждению.

Семантичность(значимость): Элементы языка (слова и предложения) относятся к структурам окружающего мира; они нечто означают и дожны нечто означать.

Интенциональность: Языковые звуки выражаются сознательно и намеренно (умышленно) и отбираются в соответствии с их значением. Эта произвольность отсутствует, например, при чихании, которое мы не в силах сдержать или принудить к нему.

Всякость: Значение информационного носителя (слово, морфема, монема) не выводимо ни из его составных частей, ни из их образа, а представляет собой продукт конвенции. «Кит» — короткое слово для большого объекта, «микроорганизм» — наоборот. Образ или образный шрифт (идеографическая система), напротив, ориентированы на представляемый предмет. Также и пчёлы танцуют быстрее, если вблизи находится источник мёда.

Символический характер: Речевой акт может охватывать вещи и факты, которые удалены во временном и пространственном плане. Этого в общем не имеет места в звуках животных. Правда, язык пчёл представляет собой высоксимволизированную коммуникационную систему. Обезьяны в состоянии выучить подобную символическую систему (см. стр.76).

Дискретность: Слова "борт" и «порт» различаются фонетически: /б/ — звонкая, /п/ — глухая. Психологически имеется непрерывный переход, при котором колебания голоса изменяются больше и больше. Информационное содержание, значение, не может располагаться "между «борт» и «порт». Иначе обстоит дело при изменении интонации и силы голоса.

Креативность: Как говорящий, так и слушатель могут создавать, соответственно, понимать никогда не встречавшиеся ранее связи, (новые предложения). Язык представляет собой бесконечное использование конечных средств (W.v.Humbold). Коммуникативные системы животных, напротив, являются замкнутыми; также и обезьяны имеют ограниченный репертуар звуков и значений.

Ненаследуемость: Языки выучиваются. Правда, языковые способности и быть может некоторые языковые структуры обусловлены генетически; но отдельные языки — объект научения и выучивания, передачи через традицию. Языки животных, напротив, в большинстве случаев являются наследственными.

Двойная структура (Мартин: double articulation, Хокетт: duality of patterning): Единицами языка, несущими значение, являются слова. Они образуют фразы, предложения, речь(99). Сами слова состоят из звуков (фонем), не имеющих значения; в любом языке их насчитывается только около 30–40. Эта дуальность образца представляется характерной для человеческого языка.

Калькулирующий характер: Язык не является сетью, которая в виде неизменного порядка набрасывается на опытную действительность, чтобы её расчленить. Язык есть исчисление, схема указаний для классификации впечатлений, идущих от окружающего мира, которым можно следовать механически, но допустимо корректировать в критическом использовании и посредством метаязыковой рефлексии.

Эти признаки не независимы друг от друга, Так, линейность, ненаправленность и краткосрочность — следствия звукового характера языка. Подобным же образом связана дискретность с двояким членением языка. Как показывают примеры, «языки» животных также имеют многие из указанных признаков. Исключительно для человеческого языка характерны только дискретность, креативность, ненаследуемость, двойная структура и калькулирующий характер. Прочие признаки находят также у высших млекопитающих и у некоторых насекомых (Hockett,1973,140). Согласно новейшим экспериментам с дельфинами и обезьянами, о которых сообщалось на стр. 75, животных также можно научить языку, так что в сравнении с возможностями животных остаются только дискретность, двойная структура и калькулирующий характер.

В функциях языка также находят предварительные ступени в мире животных.

Из различных функций человеческого языка выразительная функция отчётливей всего присуща также звукам животных… Функция призыва также представлена в царстве животных, хотя в значительно меньшем объёме: предостережение… взывание о помощи. Также и изобразительная функция свойственна не только человеческому языку. Примечательно, что имеются насекомые, которые достигают этой высшей человеческой ступени…

(Schwidetzky, 1959, 199f)

Информационная функция вытекает из изобразительной функции человеческого языка и образует его важнейшую фунцию. Мартин (1968, 18) называет ещё эстетическую функцию языка, которая, правда, тесно связана с информационной и выразительной функцией, так что её сложно анализировать.

Наконец, язык служит в качестве опоры мышления и теоретического познания. Эта роль не оставляет сомнений в том, что ни одна из коммуникативных систем животных не может сравниться с человеческим языком по дифференцированности и уровню достижений, хотя исследования последних лет показали, что «разрыв» между языковыми возможностями животных и людей не так необозримо велик, как думали ещё десяток лет назад.

Функция языка как опоры мышления представляется настолько важной, что возникает вопрос, заслуживает ли названия «мышление» духовная деятельность, протекающая вне рамкок языка. Связь языка и мышления обсуждается в следующей главе.