Мишель Фуко - Воля к истине - по ту сторону знания, власти и сексуальности

{i}350{/i}

венность истории или убивают ее. На самом-то деле такие люди, как {i}Марк Блок{/i} и {i}Люсьен Февр,{/i} английские историки и другие, давно уже положили конец этому мифу истории. Они практикуют историю совершенно иным способом [...]. Что же касается {i}философского мифа,{/i} который имеют в виду, когда обвиняют меня в том, что я его убил, - то я в восторге, если я его действительно убил. Если что я и хотел бы убить - так именно это, а вовсе не историю вообще" ({i}Dits et ecrits,{/i} t.I, рр.ббб-667). В этой полемике принял участие и {i}Жорж Кангилем,{/i} обычно предпочитавший держаться в стороне от шумных дискуссий. В журнале {i}Critique{/i} появилась его статья, которая считается одной из лучших работ о Фуко. По-отечески пожурив Сартра (хотя они были одного выпуска {i}Высшей нормальной школы){/i} за то, что тот потерял хладнокровие перед лицом неминуемого прихода кого-то другого на место "учителя" и, отказавшись когда-то от рутинной жизни преподавателя университета, теперь он сам повел себя как такой вот озлобленный преподаватель, - Кангилем переходит к сути дела: "Несмотря на то, что было сказано об этом большинством критиков Фуко, термин "археология" означает у него то, что он собственно и означает. Это {i}условие возможности иной истории -{/i} истории, в которой понятие {i}события{/i} сохраняется, но где события касаются уже не людей, но {i}понятий{/i}" ({i}G.Canguilhem,{/i} 1967). Тема "истории" была настолько важна для Фуко, что он намеревался посвятить ей - "проблемам исторического дискурса" - отдельную книгу, которая должна была называться: {i}Прошлое и настоящее. Другая археология гуманитарных наук.{/i} Проект этот, однако, осуществлен не был. с.91* Этот выпад против {i}структурализма-{/i} не первый на страницах этой книги, хотя, быть может, и наиболее резкий - может удивить тех, кто привык считать Фуко структуралистом. В отечественной литературе о Фуко такая точка зрения преобладает, во французской - встречается, но крайне редко, лишь при внешнем и поверхностном взгляде (в словарях, энциклопедиях и т.д.). Это, конечно же, недоразумение, пусть и возникшее не без участия самого Фуко. Одно время он действительно был в каком-то смысле близок к тем, кто относил себя - или кого относили - к структурному направлению в гуманитарных науках: он печатается в журнале {i}Tel Quel{/i} (где печатают, правда, не только структуралистов,

{i}351{/i}

но вообще - "авангард" литературы и литературной критики того времени), говорит как будто бы от их имени, неоднократно предпринимает попытки концептуально осмыслить структурализм как практику и как метод. В ряде интервью 1966-1967 годов (в связи с выходом в свет {i}Слов и вещей){/i} Фуко не возражает против такого рода идентификации, каким-то образом узнает себя в ней. Действительно, еще после появления {i}Истории безумия,{/i} отвечая на вопрос журналиста о том, кто повлиял на него в первую очередь, он называет {i}Бланшо, Руссе-ля{/i} и {i}Лакана,{/i} а затем добавляет: "Но также, и главным образом,- {i}Дюмезиль{/i}"{i};{/i} видя же удивление собеседника ("Каким образом историк религий мог оказаться вдохновителем работы по истории безумия?"), Фуко поясняет:

"Благодаря своей {i}идее структуры.{/i} Как и Дюмезиль по отношению к {i}мифам, я{/i} попытался обнаружить {i}структурированные нормы опыта,{/i} схему которых - с некоторыми модификациями - можно было бы встретить на различных уровнях" {i}[Dits et ecrits,{/i} t.I, p.168). Не только в этих словах, но и в работах Фуко того времени при желании нетрудно усмотреть близость структурному подходу- для этого, правда, нужно предварительно выделить его основные черты и описать их в общем виде. Именно эту двойную работу и проделал {i}Жиль Дел+-з{/i} в известной статье 1967 года, которая так и называется "По чему распознают структурализм?" ({i}G.Deleuze,{/i} 1979). И однако ни то, ни другое нельзя признать достаточным основанием для записывание Фуко в "структуралисты"; равно как и глубокое понимание им работ {i}Фрейда{/i} и их использование в лекциях по психологии или большая симпатия к делу {i}Лакана{/i} и своего рода пропагандирование его не позволяют зачислить Фуко в "психоаналитики", а использование им концептуального аппарата и метода, связанных с работами {i}Маркса,{/i} не означает, что он был "марксистом".

Тут нужно не упускать из виду две вещи. Во-первых, сильный накал страстей - и политических в том числе - во Франции в 60-е годы вокруг структурализма вообще и вокруг отношения Фуко к структурализму, в частности. В 1967 году, когда в Фуко видят "жреца структурализма", он скромно отвечает, что он - лишь "певчий в хоре" и что служба началась задолго до него. И в текстах и в интервью этого времени Фуко посвящает структурализму

{i}352{/i}

пространные анализы. Он различает структурализм как {i}метод,{/i} с успехом используемый в {i}частных{/i} областях: в лингвистике, в истории религий, в этнологии и т.д.,- и "{i}общий структурализм{/i}"{i},{/i} имеющий дело с тем, "что есть наша культура, наш сегодняшний мир, с совокупностью практических или теоретических отношений, которые определяют нашу современность. Именно здесь структурализм получает значение {i}философской деятельности-{/i} если принять, что роль философии состоит в том, чтобы {i}диагносцировать{/i}" ({i}Dits et ecrits,{/i} t.I, р.581; см. также лекцию, прочитанную в Тунисе в 1967 году. "Structuralisme et l' analyse litteraire").

А уже в 1968 году одного упоминания при нем о структурализме или о его к нему причастности было достаточно для того, чтобы вызвать у Фуко в лучшем случае сарказм и насмешки (скажем, Фуко загадывал собеседнику "загадку": "Какая разница между Бернардом Шоу и Чарли Чаплиным? Никакой, поскольку они оба носят бороду - за исключением, конечно же, Чаплина!", -{i}Dits et ecrits,{/i} t.I, р.788), а чаще всего - ярость. Вот только один из многочисленных примеров. На вопрос журналиста, как он на данный момент мог бы определить структурализм, Фуко отвечает: "Если спросить тех, кого включают в рубрику "структуралисты" - {i}Леви-Стросса{/i} или {i}Лакана, Алътюс-сера{/i} или {i}лингвистов, -{/i} они бы ответили вам, что у них друг с другом нет ничего общего или мало чего общего. Структурализм - это категория, которая существует {i}для других,{/i} для тех, кто не имеет к нему отношения. Только {i}извне{/i} можно сказать, что такой-то, такой-то и такой-то - структуралисты. Это у {i}Сартра{/i} нужно спрашивать, кто такие структуралисты, поскольку он считает, что структуралисты представляют собой сплоченную группу (Леви-Стросс, Альтюссер, Дюмезиль, Лакан и я), группу, которая образует своего рода единство; но как раз этого вот единства заметьте себе это хорошенько, - его-то мы как раз и не обнаруживаем" ({i}Dits et ecrits,{/i} t.I, р.665). Фуко настаивает, стало быть, не только на том, что он {i}никогда не был{/i} структуралистом ("Я никогда не был фрейдистом, никогда не был марксистом и я никогда не был структуралистом", скажет он в беседе 1982 года "Структурализм и постструктурализм" ({i}Dits et ecrits,{/i} t.IV, Р.435), но также и на том, что никогда не было и самого "структурализма"! Было нечто, что называли этим