Карл Маркс - Собрание сочинений, том 17

Учитывая все это, мы должны еще и еще раз возвратиться к точке зрения, которую так часто отстаивали на этих страницах, что оборону Парижа следует вести активно, а не только пассивно. Теперь, как никогда раньше, наступило время для вылазок. В данный момент не стоит вопрос о прорыве неприятельских линий, речь идет лишь о том, чтобы принимать бои местного значения, которые осаждающие навязывают осажденным. Осаждающие почти при всех обстоятельствах могут добиться того, чтобы их огонь превосходил в любом избранном пункте огонь осажденных; это старая и неоспоримая истина; и если осажденные не возмещают этого неизбежно присущего им недостатка своей активностью, смелостью и энергией в вылазках, они теряют лучшие свои шансы. Говорят, что войска, находящиеся в Париже, пали духом; однако для этого нет никаких причин. Войска могли потерять доверие к своему начальнику, но это совсем другое дело; если Трошю продолжает бездействовать, то они имеют для этого полное основание.

Мы хотим в нескольких словах коснуться хитроумного предположения некоторых лиц, будто Трошю после падения Парижа намерен отойти со своими войсками на укрепленный полуостров Мон-Валерьен, как в цитадель. Эта глубокомысленная догадка принадлежит каким-то премудрым прихлебателям в прусском штабе в Версале и основана, главным образом, на том факте, что между Парижем и указанным полуостровом происходит оживленное движение повозок в ту и другую сторону. Надо быть действительно необыкновенно умным генералом, чтобы избрать для постройки своей цитадели низкий наносный полуостров, окруженный со всех сторон господствующими над ним высотами, с которых можно видеть расположенные на полуострове войска, как на ладони, и, следовательно, обстреливать их с близкого расстояния. Но с тех пор как существует прусский штаб, ему всегда причиняло большие хлопоты присутствие в нем людей со сверхчеловеческой прозорливостью. Они всегда считают наиболее вероятным, что противник станет проделывать самые невероятные вещи. Согласно немецкой поговорке, «они слышат, как трава растет». Всякий, кто знакомился с прусской военной литературой, неизбежно сталкивался с такого сорта личностями, и удивительно лишь то, что находятся еще люди, которые им верят.

Напечатано в «The Pall Mall Gazette» № 1841, 6января 1871 г.

Хотя с тех пор, как мы в последний раз рассматривали положение каждой из воюющих сторон в провинциях [См. настоящий том, стр. 217—220. Ред.], и произошло довольно много боев, но очень мало что изменилось. Это подтверждает правильность нашего взгляда, что в данный момент силы обеих сторон почти уравновешены.

Западная армия Шанзи удерживает позиции перед Ле-Маном: армия герцога Мекленбургского противостоит ей на линии, которая проходит от Блуа через Вандом на Вернёй. В окрестностях Вандома имело место много отдельных боев, но во взаимном положении воюющих армий не произошло никаких перемен. Тем временем Шанзи подтянул всех обученных и вооруженных людей из лагеря Конли, который был расформирован; сообщают, что он укрепил сильную позицию вокруг Ле-Мана в качестве опорного пункта на случай отхода и, как предполагают, теперь снова предпримет наступление. Так как г-н Гамбетта 5-го выехал из Бордо в Ле-Ман, то это вполне может соответствовать действительности. Относительно фактической численности и организации войск Шанзи мы знаем только то, что до своего отступления к Ле-Ману он имел три армейских корпуса. Немногим лучше мы осведомлены и относительно войск, действующих непосредственно против него; войска герцога Мекленбургского и войска, первоначально составлявшие армию принца Фридриха-Карла, настолько перемешались, что первоначальное ordre de bataille [боевое расписание. Ред.] потеряло свою силу. Мы будем рассматривать их как одну армию, которую они в действительности и составляют с тех пор, как Фридрих-Карл осуществляет общее командование; разница только в том, что герцог Мек-ленбургский командует теми войсками, которые, расположившись на Луаре a cheval [по обоим берегам. Ред.], обращены фронтом на запад, в то время как под непосредственным командованием принца находятся те войска, которые расположены вдоль Луары от Блуа до Жьен фронтом на юг и ведут наблюдение за Бурбаки. Обе эти группы войск насчитывают десять пехотных и три кавалерийских дивизии, причем значительные отряды были оставлены по пути движения от Коммерси через Труа до Луары; отряды эти еще только постепенно подходят, по мере того как их сменяют вновь прибывающие войска ландвера.

11 декабря принц Фридрих-Карл прибыл в Бриар, намереваясь наступать на Невер, с тем чтобы обойти правый фланг Бурбаки и отрезать ему прямые коммуникации с войсками, действующими против Вердера. Но мы только недавно узнали, что, получив сообщение о решительном сопротивлении, которое герцог Мекленбургский неожиданно встретил со стороны Шанзи, он тотчас же отказался от этого плана и повернул с большей частью своих войск обратно, в направлении на Тур, к которому, как мы знаем, его войска подошли, так и не вступив, однако, в город. Таким образом, мы теперь узнаем, что искусное и мужественное отступление Шанзи обеспечило безопасность не только ему, но и Бурбаки. Этот генерал все еще, по-видимому, находится в окрестностях Буржа и Невера. Если бы, как предполагалось, он выступил на восток против Вердера или же с целью перерезать прусскую коммуникационную линию, то мы теперь уже имели бы о нем известия. Он, по всей вероятности, реорганизует и пополняет свою армию, и если Шанзи перейдет в наступление, то мы безусловно услышим также и о нем.

К северу от Сены Мантёйфель силами 1-го корпуса удерживает Руан и его окрестности, тогда как 8-й корпус он отправил в Пикардию. Этот корпус оказался там в тяжелом положении. Генерал Федерб не дает своей Северной армии долго оставаться в бездействии. В трех самых северных департаментах Франции, от Соммы до бельгийской границы, находятся около двадцати крепостей различных размеров; и хотя эти крепости в наше время совершенно бесполезны в случае вторжения крупных сил со стороны Бельгии, однако в данном случае они создают наиболее удобную и почти неприступную операционную базу. Когда Вобан, почти двести лет тому назад, составлял план этого тройного пояса крепостей, у него, конечно, не возникало и мысли о том, что они будут служить для французской армии огромным укрепленным лагерем — своего рода увеличенным четырехугольником крепостей — против неприятеля, наступающего из центра Франции. Но это стало фактом, и как бы ни была мала эта территория, в данном случае она является неприступной; к тому же этот район очень важен с точки зрения его промышленных ресурсов и большой плотности населения. Отброшенный назад в это надежное убежище в результате боя под Виллер-Бретоннё (27 ноября) [116], Федерб реорганизовал и пополнил свою армию; к концу декабря он снова выступил на Амьен и 23-го дал Мантёйфелю сражение у реки Аллю, которое не принесло победы ни одной из сторон. У него в этом сражении участвовало четыре дивизии (по его данным, 35000 человек) против двух дивизий 8-го прусского корпуса (согласно прусским данным, 24000 человек). При таком соотношении силон сумел устоять против столь прославленного генерала, как фон Гёбен, — этот факт показывает, что его мобили и новобранцы делают успехи. Как он сам заявляет, вследствие морозов и из-за недостатков, имевшихся в его интендантстве и в обозах, а, вероятно, также и потому, что он не был уверен, выдержат ли его войска второй день тяжелых боев, он отступил почти беспрепятственно за реку Скарп. Фон Гёбен преследовал его, оставив большую часть 16-й дивизии для охраны коммуникаций и для обложения Перонн, и продвигаясь на Бапом и дальше только силами 15-й дивизии и летучего отряда принца Альбрехта младшего (численность которого в лучшем случае равна бригаде). Таким образом, тут шансы были на стороне четырех дивизий Федерба. Не колеблясь ни минуты, он выступил со своих укрытых позиций и атаковал пруссаков. После стычек 2 января, служивших завязкой боя, на следующий день главные силы обеих сторон вели сражение перед Бапомом. Ясные донесения Федерба, большое численное превосходство французов (восемь бригад, или, по крайней мере, 33000 человек, против трех прусских бригад, составляющих от 16000 до 18000 человек, если при установлении численности исходить из вышеприведенных данных об обеих армиях), уклончивый язык Мантёйфеля не оставляют сомнения в том, что в этом сражении французы одержали верх. Кроме того, хвастливость Мантёйфеля хорошо известна в Германии; все помнят, как он, будучи губернатором Шлезвига и отличаясь довольно высоким ростом, выражал готовность «прикрыть своим телом каждые семь футов территории страны». Из всех прусских сообщений его сообщения, даже после цензуры Версаля, несомненно заслуживают наименьшего доверия. Вместе с тем, Федерб не развил своего успеха, а отступил после сражения к деревне, расположенной в нескольких милях позади поля боя, поэтому Перонн не был освобожден, и, как уже указывалось на страницах этой газеты, пруссаки пожали все плоды этого боя. Нельзя принять всерьез приводимые Федербом оправдания своего отступления. Но, каковы бы ни были его мотивы, если он со своими войсками может лишь нанести поражение трем прусским бригадам, а затем отступить, то ему не освободить Парижа.