Алексей Маслов - Тайный смысл и разгадка кодов Лао-цзы

Фу И (2):

то даже если у народа будет огромное количество оружия…

Бошу (2):

и даже если в нём будет оружия на десятки сотен человек…

Бошу (12–13):

Путь радуется своей жизни и будет доволен своим жилищем.

Даосы не доверяли словам, считая их излишеством и приукрашательством того, что и так ясно без всяких слов. Необходимо достигнуть такого предельно спокойного состояния, когда не только отпадает необходимость в словах, но приходит молчание мыслей и «говорит» лишь Небо. Слова лишь подкрепляют иллюзию некого знания. Здесь слышится своеобразный протест против конфуцианского многословия, не случайно под словом «образованный» (бо) подразумевается знаток конфуцианских канонов, обладающий лишь «книжным», а следовательно, — ложным знанием.

Здесь вновь поднята проблема, волнующая лаоистов — проблема истинного постижения знания за пределами слов и образованности вообще, данных как интуитивное и ничем не опосредованное слушание Дао.

Бошу (2–4):

Мудрый не образован, образованный не мудр.

Добрый никогда не владеет многим.

Владеющий многим редко бывает добрым.

В процессе времени «Дао дэ цзин не только дополнялся, но, повидимому, и урезался. Вообще, древний «истинный текст» был немного другим. И, кажется, далеко не все его части обнаружены до сих пор.

Одной из самых неожиданных находок стало обнаружение некогда утраченной части текста Лао-цзы. И до сих пор не ясно был ли это отдельный трактат либо часть «Дао дэ цзина».

Это — очень странный и темный текст, суть которого была бы совсем не ясна, если бы не место и контекст его обнаружения. Самый ранний вариант «Дао-дэ цзина», записанный на бамбуковых дощечках, был найден в 1993 г. в местечке Годянь. Всего оказалась обнаружена 71 бамбуковая пластина, и вместе с ними был обнаружен и этот текст, который мы приводим ниже про «Великое единое». А это значит, что скорее всего эта была часть «Дао дэ цзина», которая была потом либо потеряна, либо, что более вероятно, изъята и спрятана, как «тайная». Текст назвали «Великое единое, что породило воды» — по первым его строкам.

И со всей очевидностью можно сказать, что это строки были частью общего посвятительного текста, другой частью которого являлся тот трактат, который мы сегодня именуем «Дао дэ цзином». Об этом говорит много фактов — каллиграфический стиль написания, одинаковая длина бамбуковых дощечек, способ, которыми они были скреплены друг с другом. Как известно, всего в местечке Годянь было найдено три похожих текста «Дао дэ цзина», обозначенных А, В, С. «Великое единое» по своему стилю, скорее всего, было частью «Лао-цзы С».

Оказывается, текст «Лао-цзы» с течением времени не только дополнялся и дописывался, но и сокращался, перерабатывался в сторону упрощения и пояснения — такова вообще общая тенденция «работы» переписчиков с мистическими текстами. Они стараются сократить, прояснить или просто переписать то, что им кажется непонятным, несоответствующим духу времени или просто ошибочным. Вообще, в китайской истории духовные трактаты и исторические хроники переписывались весьма свободно и вольно, например, по указу императора могли существенно перерабатываться династийные хроники прошлых поколений. А поэтому важно найти тот изначальный вид текста, которого не коснулась рука китайского переписчика.

«Великое единое, что породило воды» передает самую раннюю из известных нам традиций достижения мистического знания. В сущности, будучи частью более обширного текста, он передает лишь часть теории проникновения в знания, о сути которой мы скажем ниже.

Можно даже установить, откуда «выпал» этот отрывок. Предполагается, что он находился после последних строк § 65: «Даже мудрецы желали нежелания, дабы помочь всему сущему пребывать в естественности». Здесь ключевое слово — «помочь» (фу), с многократного повторения этого же слова начинается и текст «Великого единого, что породило воды»

Что такое Великое Единое — тайъи. Традиционно принято считать, что это один из синонимов Дао. В сущности, именно таким синонимом тайъи и стало для комментаторов в период раннего средневековья. Но из самого древнего текста этот вывод автоматически не следует. Здесь есть «Великое единое», которое порождает круговорот вещей, а есть и «дао» — одно из его обозначений.

Перед нами — текст видения. Мир в нем раскрывается и «схлопывается» вновь, он цикличен — таков первый, очевидный слой текста. В процессе медитации появлется видение света, взаимопорождение вещей и «перемена местами» Неба и Земли, что характерно для ранних медиумных и шаманских культов.

Сама мысль о том, что «Великое единое» порождает воды, не случайна. Ведь именно воде подобно Дао, и именно вода ассциируется с сокрытым началом инь. А это значит, что Великое единое предшествует даже разделению мира на инь и ян и самому Дао.

Великое Единое порождает воды, воды же в свою очередь помогли Великому Единому — так и образовалось Небо. Небо в свою очередь помогло Великому Единому — так родилась Земля. Небо и Земля взаимно помогают друг другу — через это рождается дух и свет. Дух и свет помогают друг другу и порождают инь и ян. Инь и ян помогают друг другу и так рождаются четыре времени года. Четыре времени года дополняют друг друга, порождая жару и холод. Жара и холод дополняют друг друга, порождая сырое и сухое. Сырое и сухое дополняют друг друга, порождая круговорот времени.

Таким образом круговорот времени порождается сырым и сухим. Сырое и сухое были порождены жарой и холодом. Жара и холод были порождены четырьмя временами года. Четыре времени года появились от инь и ян. Инь и ян родился от духа и света. Дух и свет появились от Неба и Земли. Небо и Земля были порождены Великим Единым.

Вот почему Великое Единое всегда сокрыто в водах и странствует во времени. Проходит полный круг и начинает все снова, становясь матерю всего, что происходит вокруг. Оно то наполняется, то опустошается, становясь каноном для всего того, что происходит вокруг. И это не то, что Небо способно разрушить, земля способна изменить, а инь и ян не могут создать. Лишь посвященный муж (цзюньцзы) знает, как зовется оно.

Путь Неба ценит слабость, он срезает то, что достигло своего расцвета, чтобы дать возможность новому рождению. Нападя на сильное и наказывая крепкое, он помогает слабому и дополняет податливое.

Почву, что под нашими ногами, мы зовем землей. Воздух-ци, что над нашими головами, именуем Небом. «Дао» — это всего лишь один из иероглифов, что обозначает его. Так, спрошу я, каково же его имя? Тот, кто действует, исходя из Дао, должен придерживаться именно этого имени. А поэтому он успешен в своих свершениях, а тело его долговечно. Даже мудрецы в своих делах также должны придерживаться этого [тайного] имени и поэтому всегда достигали успеха, а тело их было неуязвимо.