Петр Савицкий - Континент Евразия

Другая статья проф. Ло Гатто, относящаяся к марту-апрелю 1929 г., носит название "Скифы и гунны" [106] Sciti ed Unni, журнал L'Europa orientate, marzo-aprile 1929. стр. 157-159. . Она посвящена рассмотрению более новых научных изданий евразийцев. Издания эти реферированы кратко, но с большой тщательностью. Ло Гатто высказывает следующие суждения; "Трудно сейчас предвидеть, какое влияние практически-политического порядка может иметь дальнейшее развитие евразийского движения, которое достигло уже зрелости в своем идеологическом развитии… чем точнее становятся утверждения евразийцев, чем шире сфера их влияния и чем решительней подчеркивание ими миссии, которую Россия будет выполнять… не как "славянская", но как "русско-туранская" держава, тем энергичней становится также защита старой традиции, которая не может и не хочет отказаться от славы России – великой европейской державы" (как будто ранг державы евразийской не заключает в себе всего, что содержится в понятии "великой европейской державы", плюс нечто большее – роль примирителя народов разных континентов!). Споры могут принимать то или иное направление, "но значение движения остается".

Основная часть статьи "Скифы и гунны" перепечатана в новейшей книге Е. Ло Гатто [107] Dall'epica alla cronaca nella Russia soviettista. Рим. 1929, стр. 10-13. . О евразийском движении здесь сказано, между прочим, что оно, "пустив более или менее глубокие корни во всех центрах русской эмиграции, служит ныне как бы связью между определенными течениями, существующими в России и в части эмиграции". Цитируемая книга написана Ло Гатто на основании впечатлений от его поездки в Россию в первой половине 1929 г.

Наиболее значительным произведением великобританского евразийствоведения является книга Английского Евразийца "Воскресающая Россия" [108] Russia in resurrection. A summary of the views and of the aims of a new Party in Russia , by An English Europasian. London , 1928, стр. 266. . В первом отделе автор даст очерк русской географии, этнографии и духовной жизни. Он мастерски владеет фактами и весьма удачно вскрывает сущность изображаемых явлений. Второй отдел посвящен "европеизованной России" и критике русского западничества. Эту часть книги было бы весьма полезно прочесть оппонентам евразийства из западнического лагеря. В словах "английского евразийца", движущегося в рамках английской традиции, они нашли бы немало для себя поучительного. Автор говорит о поведении кадетов в Первой Думе (о требовании всеобщего избирательного права, чисто парламентарного правительства, экспроприации землевладельцев и пр.): "Это было, как если бы Британский Парламент в ответном адресе на речь короля в начале сессии потребовал сразу четырех реформ последних столетий, контроля со стороны Палаты Общин над Исполнительной властью, что взяло в Англии для своего утверждения несколько столетий, уничтожения Палаты Лордов и национализации земли! Итак, даже более умеренная и разумная часть интеллигенции была западнической более по имени, чем по духу. Они пытались копировать Запад, но они не действовали так, как поступали бы в подобных обстоятельствах западные государственные люди". По мнению автора, британские политики "стремились бы развить институты туземного происхождения, а не копировать иностранные учреждения. Кадеты просмотрели тот факт, что британская парламентарная система есть продукт истории, а не импорта и что Россия представляет аналогию не Великобритании, но Британской империи" (в которой, заметим от себя, далеко не повсюду господствует парламентаризм и есть уклады, существенно от него отличные!). Автор заключает: "Одним копированием не может быть завоевана свобода" [109] Цит. соч., стр. 95-96. . Собственно евразийскому учению посвящен третий отдел книги. Автору известны не только основные произведения евразийской литературы, но также все основное, что появилось о евразийстве на романо-германских языках. Эпилог рассматривает "значение евразийства для человечества". Здесь говорится, между прочим: "Обвинение, что Европа и Запад стали материалистичны, идущее не только от евразийцев, но и из Азии, трудно оспаривать… Идея, что государство или нация есть, собственно, не мирское, но духовное общество, не только поражает, но и озаряет… и может случиться, что настоятельные проблемы современной жизни, которые смущают и терзают западный мир, найдут свое разрешение в открытии, что материальное во всех сферах должно быть подчинено духовному". В дальнейшем автор указывает на значение русского примера для таких стран, как Индия и Китай. Как в этих странах, так и в Африке "молодые люди, воспитанные в чужой культуре, имеют склонность утрачивать нравственные основы родной страны, а в чужой культуре класть ударение на поверхностное, не будучи в состоянии усвоить то, что в ней есть глубочайшего и лучшего… Каждый, кто желает добра странам Востока, индиец ли, китаец, брит или американец, должен принять во внимание ход русской истории и заключение евразийцев, что правильным решением является развитие в каждой стране того лучшего, что есть в туземной цивилизации… С другой стороны, пример России поможет европейцу и американцу освободиться от злостной иллюзии, что цивилизация Запада есть лучшая в мире и что другие цивилизации суть или недоразвившиеся или полуразвившиеся приближения к ней… Наоборот, пример России показывает, что многое в теории и практике Запада или просто плохо само по себе или не приспособлено к материальным и психологическим условиям других народов и рас". Мы полагаем, что эти формулировки – одни из лучших в мировой литературе трактовок затронутых в них вопросов. Автор указывает, что европейцам и американцам следует усвоить "из изучения России, европеизованной и неевропеизованной, и из евразийских теорий, для которых русский опыт послужил основанием, что цивилизация существенно разнообразится по типам, в зависимости от объектов, к которым направляются желания и интересы различных народов". Здесь автор близко подходит к учению Н. Я. Данилевского о "культурно-исторических типах". В то же время он является горячим сторонником "вселенской культуры" [110] Цит. соч., стр. 260-264. . Вот сочетание, над которым следовало бы задуматься тем критикам, которые на основании близости некоторых мыслей к Данилевскому приписывают евразийству отрицание "общечеловеческих начал".

Вразумительный очерк основных положений и практической сущности евразийства содержится в книге П. Н. Малевского-Малевича [111] А new party in Russia , by P. Malevsky-Malevitch. Лондон, 1928, стр. 119. . Короче обзор Д. П. Святополк-Мирского [112] D. S. Mirsky. The Eurasian movement, Slavonic Review, December 1927, стр. 311 –320. . Из работ еще меньшего размера отметим статью Гаррисона в "Ивнинг Стендерд". При очень небольшом объеме она сообщает немало данных о евразийстве. Но есть в ней и такое "глубокое" историческое наблюдение: "Все-таки, по мнению евразийцев, большевики менее вредоносны для России, чем Петр" [113] E. J. Harrison, A New Russian School, The Evening Standard, 4 ноября 1925 г. . Это утверждение тогда же вызвало опровержение со стороны одного проживающего в Англии евразийца, в виде письма в редакцию "Ивкинг Стендерд". Еще более сжатое сообщение о евразийстве, характера скорее не статьи, а заметки, было помещено в "Ливинг Эдок" [114] "Europaslans", The Living Age. 31 июля 1926 г. . Заслуживает внимания очерк Ланселота Лоутона [115] The Syntetic Civilisation of Tomorrow, by Lancelot Lawton , The Sphere. 30 апреля 1927 г. . Говоря о евразийстве, он оповещал английскую публику: "Новая сила народилась в мире мысли".