Эвальд Ильенков - Психология

При этом нас интересует тут не то, как сам младенец «переживает» это свое собственное «внутреннее состояние», а объективный состав этого самого «внутреннего состояния».

А это — «идеальное» присутствие реально отсутствующего предмета, данное через реальное наличие схемы действий, необходимых для его достижения. Схема действий, данная СИМУЛЬТАННО, как наличное состояние, с необходимостью развертывающая себя в реальном порядке действий во времени, — это и есть ОБРАЗ действия (контур, траектория, действия до его реального свершения = геометрия внешнего пути по форме вещи, форма вещи, описываемая движением организма в пространстве).

В виде схемы-образа она дана субъекту одномоментно, вне времени, до и вне ее реального развертывания в пространстве-времени.

Можно поэтому достаточно четко отделить физиологический акт от психического.

Сосание — акт чисто-физиологический, встроенный.

Но вот уже малейшее движение, — хотя бы его «начало» (ребенок «тянется», «влечется к корму бичом необходимости») — это уже акт психический, никак не встроенный, формируемый только в ходе свершения самого действия, хотя и стимулируемого изнутри, но никак «изнутри» не оформляемого.

С этим «тянется» и связан тот простейший феномен, о коем говорил В.П. Зинченко, — ВЛЕЧЕНИЕ, «ПОТРЕБНОСТНОЕ» состояние (а уже не неопределенная, предметно не оформленная, «нужда»).

Ощущение нужды, — своего внутреннего состояния — тем самым тоже акт (феномен) чисто-физиологический. Самоощущение и не есть поэтому первый «психический» феномен, данный в интроспекции. Тут в интроспекции дано именно только внутренне-физиологическое состояние.

А вот когда оно превращается в потребность, оно срастается в «комплекс ощущений», составляющих ОБРАЗ действия и его предмета , а точнее — образ предмета нужды вместе с образом ПРОСТРАНСТВА, его от тела отделяющего (а потому и «препятствий», коими оно заполнено, и путей, зигзагов обхода их), — то тут и возникает (и функционирует) ОБРАЗ. Как образ ВНЕШНЕЙ ВЕЩИ И СПОСОБА ДЕЙСТВИЯ С НЕЮ, по поводу нее, где вещь — как внешняя цель, а действия — средства ее достижения…

Цель — субъективно-воспринимаемая форма вещи-цели, а средства — геометрически-определенная траектория обхода «препятствий», и тем самым — контур этих препятствий, которые сами по себе — чисто физиологически — абсолютно бионейтральны.

Непосредственное ощущение этих ВНЕШНИХ контуров вещей, как цели, так и средств-препятствий на пути к ее достижению — И ЕСТЬ ОБРАЗ, и есть клеточная форма психической деятельности, ее простая абстрактная схема. Схема затем РЕАЛИЗУЕТСЯ в образе восприятия, и тут были правы и Кант, и Фихте, и Шеллинг, — она становится схемой актуально осуществляющегося акта восприятия внешней формы.

«В мозгу хранится не образ, а СПОСОБ ПОСТРОЕНИЯ ОБРАЗА» (Фихте), и в этом глубокая истина. Образ «существует» только в ходе и во время его активного ПОСТРОЕНИЯ, хотя бы и очень быстрого, почти мгновенного, в микросекунды осуществляемого действия.

В мозгу же хранится автоматизированная схема его построения, и если она «срабатывает» молниеносно, не встречая «препятствий» со стороны «не укладывающихся в нее» ощущений, то ОБРАЗ и строится вполне автоматически, без участия ПСИХИЧЕСКОЙ paботы.

А вся психическая работа состоит только в акте КОРРЕКТИРОВАНИЯ готовой (физиологически зафиксированной) схемы действия в самый момент ее превращения в «образ», в готовую «картинку-копию» вещи.

Если схема «срабатывает» не утыкаясь в серьезные препятствия, то она и в образ превращается безболезненно.

(Но тут-то и возникает проблема — что важно, а что нет, — Фихте о различии восприятия одного и того же предмета — растения — ребенком и естествоиспытателем).

Тут может помочь аналогия с работой автопилота. Он выдерживает заданное компасом и гироскопом НАПРАВЛЕНИЕ, и потому пилот-человек поручает ему дело целиком в пространстве, где нет ПРЕПЯТСТВИЙ. Но вот на направлении появилась гора, грозовое облако и т. п., — и одной схемы направления уже недостаточно. Надо включить другую схему — схему обхода препятствия и корректировать ее во время обхода, считаясь с впервые встреченными вариациями контуров препятствия. Вот тут-то и вступает в действие ПСИХИКА, — в данном случае — психика человека-пилота…

А пока схема «реализуется» гладко, не утыкаясь в препятствие она и не вынуждена «превращаться» в образ, не вынуждена «изгибаться» в согласии с контуром-схемой внешнего предмета-препятствия… Образ это и есть каждый раз индивидуально-корректируемая схема внешнего действия, схема, измененная в согласии с индивидуально-неповторимым (а потому и не предусматриваемым в ней и ею) стечением обстоятельств — препятствий на пути к цели.

Поэтому психика и есть там и только там, где есть индивидуально варьируемая схема действия, где есть коррекция схемы единичными, никак не предусматриваемыми в автоматизмах обстоятельствами, — там, где материальная схема движения тела корректируется НЕОЖИДАННЫМИ (для нее) препятствиями, необходимостью считаться с ними.

И пилот предоставляет автопилоту пронизывать облако, но не грозовую тучу.

И человек «видит» КОШКУ, — любую кошку там, где «схема» кошки не ломается о неожиданные «признаки», хотя и не может дать словесно точного «определения» кошки вообще, ибо его не может дать и естествоиспытатель — отличает кошку от собаки (Шеллинг).

Причем это и происходит как раз в акте ВОСПРИЯТИЯ — превращения СХЕМЫ — В ОБРАЗ. А «образа» до и вне акта восприятия — притом именно в момент его протекания — нет.

А уже отсюда можно понять и акт фантазии (сновидения).

Физиологически-зафиксированные в мозгу, «схемы» работы начинают разворачиваться, не встречая никаких внешних препятствий, искажая их так, что они перестают быть «препятствиями».

Образ и есть результат «встречи» активной — физиологически-зафиксированной в нервах — «схемы» действий — с корректирующими акт ее реализации актуальными ощущениями, становится «образом».

А иначе действует одна «установка» (понятие, строго говоря, чисто физиологическое) и получается тогда иллюзия, сновидение, а также все формы безумия — идеи фикс.

Ощущения при этом тоже есть, но только интероцептивные, идущие от интерорецепторов, поскольку экстрарецепторы либо безмолвствуют, либо мозг с их показаниями просто «не считается», игнорирует их, либо обращается с ними как с глиной, превращая их просто в пассивный материал реализации схемы, а не превращения схемы в образ.

Поэтому и вся пресловутая сфера «подсознания» (бессознательного в психике) — это просто переданная на уровень автоматики — на уровень уже чисто физиологически зафиксированных схем действий — система когда-то вполне СОЗНАТЕЛЬНО-ПСИХИЧЕСКИ осуществлявшихся действий и образов.