Эвальд Ильенков - Психология

Определение Леонтьева [1]— наука о порождении и функционировании образа. Это — психология в целом, т. е. включающая зоопсихологию, или, может быть точнее — в своей общей форме как раз именно к ней и только к ней и относящееся определение.

Психология человека. Видимо, вопрос упирается в определение конкретно-специфической определенности человеческого образа.

Наверное, она — в универсальности. В способности «порождать» образ любой вещи, — любой образ. От образа восприятия простейшей геометрической формы — до образа «субстанции», до логической категории, до образа нравственного закона, до образа «красоты» т. п. И наука, и искусство — все это образы (отображения, изображенные — и выполненные в том или другом чувственно-воспринимаемом материале — формы существования и движения) внешнего мира. Без этого материализм — пустое слово.

Секрет «образа вообще» нужно, вероятно, искать в анализе простейшего образа, простейшего психического феномена, простейшего продукта психической деятельности, в которой она впервые и выступает, впервые «является».

Тут то же самое, что и со стоимостью.

Понять, что такое стоимость ВООБЩЕ — не значит создать абстракцию, в которой были бы погашены все различия между сюртуком и холстом, между товаром и деньгами, между стоимостью вообще — и прибавочной стоимостью во всех ее частных видах (прибыль, рента, процент и пр.).

Нужно проанализировать ПРОСТУЮ (исторически и логически первую) форму стоимости, ее первый вид = роду.

Где она — эта «сведенная к простейшей определенности конкретность» образа, продукта и формы протекания процесса, этот образ созидающего.

Нелепо искать «общее» между образом восприятия и фантазии, между образом представления — и образом понятия. Сложных (развитых, конкретных) образов для нас на этой ступени анализа не должно существовать, их еще предстоит «вывести» — т. е. понять.

Поступим как Маркс — не будем уходить в глубь истории — в исследование животных форм психики (и образа), — ибо абстрактные характеристики сохраняются (воспроизводятся) и в онтогенезе ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ психики, как первые стадии ее развития, вкратце повторяющие филогенез.

Зоопсихические предпосылки и тут воспроизводятся в качестве ее продукта, в их «очищенной» форме, в качестве действительно необходимых УСЛОВИЙ возникновения специально-человеческой психики,

Первая, по-видимому это очевидно — способность активного перемещения в пространстве, в поисках пищи, воды и пр. О психике растения говорить — очевидно — неправомерно,

«В поисках», в «нацеленности» на определенный предмет — на предмет потребности — вначале на предмет органической «нужды».

В виде «орг-нужды» — в виде биохимически закодированной в организме необходимости определенного — циклически возобновляющегося обмена веществ — и нужно, видимо, видеть первую (и еще неспецифическую) предпосылку психики. (Неспецифическую, поскольку растение тоже ею в полной мере обладает).

Таким образом, обмен веществ как таковой, прекрасно могущий возобновлять свои циклы без какой-либо психики и вовсе ее не предполагающий.

(А на высших этажах он выступает как ее «следствие», как результат психической деятельности = деятельности поиска, — активного передвижения организма среди тел внешнего мира, среди «препятствий», мешающих циклу обмена «замкнуться»).

Т.е. активно протекающий обмен веществ организма с внешней средой — это абсолютное — неспецифическое — условие психики, ее предпосылка. У растения он протекает при неподвижности, и если компоненты внешней среды отделены в пространстве и времени от организма, если оно не имеет непосредственного контакта с внешними условиями протекания цикла, оно погибает. Диссимиляция без ассимиляции — смерть.

Животное — нет. Оно преодолевает зазор собственным передвижением к ним, «влечется к корму бичом необходимости» [2]и замыкает цикл. Оно вынуждено искать , т. е. перемещаться в пространстве по направлению к недостающему компоненту цикла, к предмету орг.<���анической> нужды (пища, вода).

(Новорожденный младенец тут целиком подобен еще растению . Он живет пока «внешние» условия обмена веществ «приходят к нему сами» — мать. Он еще не животное — и в психике тут никакой нужды нет).

Первый элемент психики может возникнуть только там, где начинается СОБСТВЕННОЕ «самодвижение» его организма по пути к пище, — к материнской груди. Зародышевая форма — младенец «тянется» по направлению к материнской груди, к молоку.

У животного эта психика врождена. У человечка — нет, она должна формироваться, — никаких, самых неуклюжих попыток двигаться в определенном направлении младенец не обнаруживает. (Это хорошо, как факт, описал Фихте: вегетативный «инстинкт» без наличия ЖИВОТНОГО инстинкта — т. е. морфологически врожденной схемы движения, перемещения в пространстве, необходимой для ликвидации пространственного «препятствия»). Способности путем организованных действий преодолевать зазор между собственным телом — и внешним условием его существования.

Возникновение психических функций (= образа) неразрывно связано как раз с наличием этого — животного — «инстинкта», хотя это совсем не «инстинкт» — см. статью Гальперина [3], а прижизненное образование.

Если это не «инстинкт», а сложнейшее прижизненное образование, требующее онтогенетического развития соответствующего «функционального органа», — то проблема возникновения психики совпадает с проблемой онтогенеза соответствующих зон мозга, а не противопоставляется ей. Но орган тут создается функцией, а не наоборот, не функция органом, его априорным по отношению к ней «устройством».

Безусловные рефлексы составляют тут доисторическую предпосылку возникновения психики, которая, как первая ступень ракеты, отбрасывается за ненадобностью, и в дальнейшем функционировании психики уже не воспроизводится, не выступает как ее внутренне-необходимый компонент.

В состав «органов психики» входят поэтому (становятся внутренним условием ее функционирования) только те нервные механизмы, которые представляют собою не только УСЛОВИЕ, но и СЛЕДСТВИЕ «психической» деятельности, — деятельности организма во внешнем пространстве, деятельности с внешними предметами, отличными от самого тела организма, и вне его (и независимо от него) находящимися.

Тут-то, собственно, только и возникает нужда в особом — СУБЪЕКТИВНОМ ОБРАЗЕ внешнего предмета. Нужда становится ПОТРЕБНОСТЬЮ тела только вместе с появлением в составе деятельности соответствующего нужде ПРЕДМЕТА, и не ранее.

Потребность («установка») у человека становится ЦЕЛЬЮ, и как компонент целенаправленной деятельности и становится и возникает ОБРАЗ.