Александр Пятигорский - Что такое политическая философия: размышления и соображения

Каков же объект политического действия субъекта абсолютной революции? Разумеется, на ум приходит ответ: объект - прежняя политическая власть, ее разрушение. Вздор! Так абсолютная революция не делается. Естественным объектом субъекта абсолютной революции, естественным объектом его политического действия является не власть, не государство, а народ, без которого невозможно сделать ни одного шага даже в самой верхушечной революции. То есть в каком-то смысле любая абсолютная революция борется с народом, революционизируя его, с его согласия или без его согласия. И только когда это революционное действие завершается на этом объекте - народе, населении, - возможно радикальное изменение государства и политической власти.

Как мы об этом уже говорили, народ является объектом крайне неопределенным. Попробуйте определить народ. Возможно ли феноменологическое или просто операциональное определение народа? Каждый из нас знает, народ - это центральный термин всех политических демагогии и фальсификаций. Народ - обычно страдающий, не устает он этого делать. Народ - торжествующий (тоже не устает). Народ - ненавидящий (то же самое). А ведь понятие народа - если не говорить о чисто этнических, этнографических и лингвистических признаках- абсолютно неопределенно. Замечательно определение народа, данное гитлеровским идеологом Хаусхофером: «Немецкий народ - это люди, которые думают, говорят и действуют по-немецки». Как это вам? Ну чушь собачья, разумеется. Кстати, тот же Хью Тревор-Ропер говорил, что ни один советский руководитель под Сталиным никогда бы не мог сказать той чуши, которую говорили немецкие идеологи под Гитлером. Почему? Но они же были в каком-то смысле самостоятельными людьми. Гитлер мог им сказать, как он два раза говорил Хаусхоферу (он его уважал, потому что Хаусхофер был очень образованным человеком): «Вы знаете, доктор, - у него была докторская степень, как у Геббельса и как у многих из нас; вы знаете, что это стоит, - вы, по-моему, с вашим определением народа проваливаетесь в какую-то мистику». На что Хаусхофер отвечал: «Mem Fuerer! Ich bin ein Mistiker!» («Я мистик!»). Представляете, если бы Молотов это сказал Сталину? И где бы он оказался? Вторым секретарем Подольского райкома партии в самом лучшем случае. Более того, на самом деле Гитлер так и думал, как Хаусхофер, что понятие народа в своей основе мистично. То есть Гитлер идеально подтверждает мой тезис, что объект революционного действия par excellence по определению, по преимуществу - неопределенный.

Теперь дальше. Политическое действие субъекта абсолютной революции должно быть предельно, абсолютно актуализировано. Оно всегда направлено на настоящее. Поэтому в своей революционной деятельности Ленин был абсолютным прагматиком данного момента. Абсолютность абсолютной революции характеризуется еще и абсолютным актуализированием каждого шага революции. Революционное действие, с одной стороны, феноменологически замыкается на непрерывно варьирующей неопределенной сущности, именуемой народом, нацией, расой, всем земным шаром, империей. Но, с другой стороны, оно исходит из идеи об абсолютно определенном субъекте.

Ленин употреблял Маркса, вклеивая в свои работы целые страницы: «При коммунизме унитазы будем делать из золота». Но почему - Ленин?

Кто субъект абсолютной революции? Субъект - это очень важно, это почти мифология - обязательно поименован. Это Марат, Робеспьер и Дантон, это Ленин, Мартов, Троцкий, Свердлов. Какое счастье, что они были смертны и умирали, когда их убивали или от чахотки, как Свердлов. Я когда-то делая списки из газет и плакатов, меня интересовало число этих субъектов. Число субъектов Великой французской революции варьировалось где-то между четырьмя и шестью, но очень быстро редуцировалось. Субъект определенен, один ли это субъект или их шесть. Но интересна тенденция численной определенности субъекта к еще большей определенности. Нет другого политического феномена со столь сильной тенденцией к редукции субъекта к одному человеку, как в абсолютной революции. И посмотрите, если такой редукции еще не случилось, то проходит какое-то очень короткое время, и она начинает работать. Ведь во время якобинской диктатуры сначала все таки был минимум «коллегиальности»: Робеспьер, Дантон, Марат. Потом, слава богу, когда Робеспьер разделался с жирондистами, они убили Марата, главного его соратника (о чем, конечно, и мечтать не мог Робеспьер, ненавидевший и презиравший Марата). А уж потом удалось убрать Дантона как тайного консерватора и английского агента. Он был гильотинирован. С кем оставалось разделываться? Всё, Дантон был убит, Марат тоже, с жирондистами разделались, осталось разделаться (я с удовольствием употребляю советскую партийную терминологию) с леваками, они мешали якобинской диктатуре. Ведь леваки в каком-то смысле осознавались робеспьеристами как маргиналы, буквально в вульгарном употреблении сегодняшнего дня. Робеспьер проводит экстренные процессы Эбера, Камилла Демулена, бедного парня, и гильотинирует всех леваков. Всё в порядке - он единоличный диктатор. В России, ну «отсталая страна», больше времени на это понадобилось, но не забывайте, в России была и затянувшаяся Гражданская война, и НЭП, и вообще черт в ступе.

Другой пример - поначалу еще не абсолютная революция, а нормальная, которую произвел Гай Юлий Цезарь. Он ведь с самого начала искренне (клянусь, я читал; очень много об этом не наши историки, а римские писали) ратовал за коллегиальность в управлении и был в триумвирате. Но потом стали случаться неприятности. Потом краткая гражданская война, приходится убить Помпея. На полтора года - а больше и не надо - Цезарь стал диктатором Рима. А потом его убили Брут и Кассий, заметьте, его же аристократические родичи (если не говорить о гипотезе, что Брут был его незаконным сыном). За что они его убили? Они были принципиальными консерваторами-республиканцами. Вот они его убили идейно. Так же идейно, как эсерка Каплан стреляла в Ленина (эсеры ведь тоже - «консерваторы» революции), Октавиан Август разделался со всем окружением Цезаря, наведя Марка Антония на Брута и Кассия. Один наткнулся на свой собственный меч, другому отрезали голову, выкололи глаза, и бог знает что. В итоге великий завершитель римской революции Октавиан Август остается один. Фактически, конечно, со своей женой, которая играла огромную роль, страшную, в управлении страной, то есть Римом. И все: идет развитие империи и страшные полвека, фактически 37-й год, растянувшийся на 45 лет. Жуткое было время.

Еще одна черта абсолютной революции - любой, где бы она ни случилась, - абсолютная революция должна оставаться принципиально незавершенной. Это ведь безумно интересно. Конечная цель абсолютной революции, где бы она ни случилась, непонятна: то ли счастье всего человечества, то ли власть во всем мире, то ли новый рай, то ли снискание Духа Святого. Но это момент, который предельно ясен как в германской, жалкой, конечно, идеологии гитлеровского прихода к власти, так и в гораздо менее жалкой ленинской предреволюционной идеологии. Что являлось конечной целью русской революции 1917 года, вы можете сейчас вспомнить? Революция во всем мире, которая потом была запрещена Сталиным и превратилась почти в господство во всем мире. Но это детали. Интересно сейчас только одно: принципиально цель любой абсолютной революции не может быть четко сформулирована - по самому определению абсолютной революции. Пол Пот когда-то выпустил замечательную брошюру, где он писал: «Отныне красный кхмер будет подыматься с земли на небо и господствовать над землей и небом». Безумно точно, да? Правда, мои коллеги мне возражали, в том числе один почитатель Пол Пота, которого потом там же случайно застрелили во время его научной командировки, что Пол Пот валял дурака. Не верю, не валял он дурака.