Фридрих Ницше - Ecce homo. Как становятся собою

Ср.: «Сумерки идолов», «Набеги Несвоевременного» 44.

О визите фон Штайна в Энгадин и о его кончине см. в письмах Ф. Овербеку от 14 сентября 1884 и 30 июня 1887 (НП, с. 226–227, 278).

Ср. черновик письма фон Штайну: НП, с. 233–234.

Под этим названием Ницше планировал осенью 1888 года публикацию четвёртой части «Так говорил Заратустра». Варианты подзаголовков к этой публикации см.: ПСС 13, 22 [13, 15, 16].

Ср. «Антихрист», 20.

В Dm после этих слов следовала поначалу другая концовка параграфа, которую Ницше вычеркнул при редактуре в начале декабря: «И даже в случае Вагнера, — ведь как мог бы я отрицать, что из своей дружбы с Вагнером и госпожой Вагнер я вынес самые отрадные и возвышенные воспоминания, — что между нами ни разу не пробежало ни единой тени? Именно это даёт мне нейтральность взгляда, необходимую, чтобы видеть проблему Вагнера как проблему культуры вообще — и, возможно, разрешить её... В-пятых и в последних: я нападаю только на те вещи, которые я знаю досконально, — которые я сам пережил, которыми я в определённой степени сам был когда-то. Христианство моих предков находит во мне своё завершение, — взращённая самим христианством, ставшая солнечно ясной строгость интеллектуальной совести обращается против христианства: в моём лице судит себя, во мне преодолевает себя само христианство».

См. «Так говорил Заратустра» глава «Об отребье» аб. [19–34].

См. письмо фон Герсдорфу от 28 сентября 1869 г. (НП, с. 69–70).

дух носится над водою — ср.: Быт 1, 2.

Ср. письмо Франциске Ницше от 3 августа 1887 г. (НП, с. 280).

Ср. афоризм 34 «Стрел и изречений» в «Сумерках идолов».

Книга издана в Париже в 1887 году. Экземпляр сохранился в библиотеке Ницше.

Т. е. исследования Ницше о Диогене Лаэртском: «De Laertii Diogenis fontibus» (опубликовано в «Rheinisches Museum», 1868–1869, Bde. 23–24); «Analecta Laertiana» (опубликовано в «Rheinisches Museum», 1870, Bd. 25); «К вопросам об источниках и критике Диогена Лаэртского» (Basel, 1870).

До проделанной Ницше в начале декабря редактуры после этих слов следовало такое продолжение: «Эмерсон со своими эссе даже в мрачные времена был для меня другом и умел меня развлечь: в нём столько скепсиса, столько “возможностей”, что у него даже добродетель становится остроумной... Единственный случай: ... Ещё ребёнком я охотно прислушивался к нему. Равным образом “Тристрам Шенди” относится к числу книг, которые были вкусны для меня с самых ранних лет; о том, как я воспринимал Стерна, говорит очень выразительное место в “Челов. слишком челов.” (II, аф. 113). Возможно, что по родственным причинам среди немецких книг я предпочитал Лихтенберга... Хочу также упомянуть аббата Гальяни, этого глубочайшего во всей истории шута. — Из старинных книг одно из моих сильнейших впечатлений — озорной провансалец Петроний, сочинивший последнюю Satura Menippea. Эта суверенная свобода от “морали”, от “серьёзности”, от собственного утончённого вкуса, эта рафинированность в смешении вульгарной и “учёной” латыни, этот раскованный задор, который с грацией и лихостью перескакивает через всю эту животную суть античной “души” — я не смог бы назвать другой книги, которая бы произвела на меня столь освобождающее впечатление: она действует дионисийски. В тех случаях, когда мне нужно побыстрее избавиться от вредного впечатления — беру тот случай, когда я в целях моей критики христианства слишком долго дышал воздухом трясины апостола Павла, — мне хватает, в качестве героического средства, пары страниц Петрония: я тут же выздоравливаю».

Ср. «Сумерки идолов», «Четыре великих заблуждения», 8, предпоследнее предложение.

См. письмо Ганса фон Бюлова от 24 июля 1872 г. и черновик ответа Ницше (НП, с. 93–95).

Ср. аф. 98 «Весёлой науки».

До редактуры, проделанной в начале декабря, этот параграф выглядел следующим образом: «Музыка — ради неба! — пусть она будет отдохновением и ничем иным!.. Ни за что на свете не должна она становиться для нас тем, чем её сделало в наши дни нещадное злоупотребление — возбуждающим средством, ещё одним ударом кнута для измотанных нервов, типичным вагнерианством! — Не существует ничего более нездорового — crede experto! — чем это вагнеровское злоупотребление музыкой; это наихудшая разновидность “идеализма” среди всех возможных идеалистических вывертов. Мало что удручает меня так, как измена инстинкту, с какой уже в молодые годы предаются пороку Вагнера. Вагнер и молодость — это ведь то же самое, что яд и молодость... Лишь за последние шесть лет мне снова стало знакомо, что такое музыка — благодаря тому, что я глубоко опомнился, вернувшись к своему почти забытому инстинкту, благодаря, прежде всего, неоценимому счастью обрести близкородственного в этом инстинкте друга, Петера Гаста, единственного композитора, который в наши дни ещё знает, что такое музыка, — который ещё может её создавать! — Чего я вообще хочу от музыки? Чтобы она была ясной и глубокой, как предзакатный час в октябре. Мягкой, милой — не жаркой... Чтобы она нежилась на солнце, чтобы всё в ней было сладко, особенно, тонко и умно... Чтобы в ногах у неё был азарт... Ни одна попытка “проникнуться” Вагнером в эти шесть лет мне не удавалась. Всякий раз после первого акта я бежал от смертельной скуки. Как беден, как экономен и осмотрителен от природы этот “гений”, какое терпение приходится проявлять прежде, чем дождёшься от него чего-нибудь стоящего! Сколько же у него самого желудков, чтобы постоянно снова пережёвывать то, что он нам уже перед этим немилосердно разжевал! Я называю его “Магнер” [63]...»

Ср. письмо Кезелицу от 26 февраля 1888 г. (НП, с. 305–306).

Знакомство Ницше с клавиром этого произведения состоялось в 1861 г.

Ср.: «Дионисовы дифирамбы» «О бедности богатейшего», аб. 34: «Заратустра не ёж».

Ср. ПСС 13, 16 [44], а также письмо Брандесу от 23 мая 1888 г. (НП, с. 318).

«К истории собрания изречений Феогнида». Опубликовано в «Rheinisches Museum», Bd. 22 (1867).

В сентябре 1888 кайзер Вильгельм II нанёс в Риме визит папе Льву XIII.

Германский кайзер ... «величие» — в Dm это место было кем-то (не рукою Ницше) зачёркнуто, тем не менее оно содержится в копии, сделанной Петером Гастом. Рауль Рихтер и Отто Вайс опубликовали его в комментариях к своим изданиям — соответственно в 1908 и 1911 годах. Карл Шлехта в своём издании 1956 года почему-то упустил его из вида. В основном тексте оно впервые было восстановлено лишь в издании Подаха в 1961 году.