Александр Шевцов (А.Р.Андреев, Саныч, Скоморох) - Основы Науки думать. Кн.1. Рассуждение

Теперь приходит время научиться создавать из этих словесных звуков большие слова — те самые предложения или высказывания. И вот вопрос, что же мы хотим высказать с помощью слов? Для чего нам нужны эти знаки?

Очевидно, что не ради логики или даже спора. Мы используем звуковые знаки для выживания и жизнеобеспечения. Знаки тревоги издают и животные, как издают они и отпугивающие, угрожающие звуки, которые, в сущности, есть те же знаки тревоги, только для врага. Издают они и звуки, означающие любовь, ласку или указывающие на пищу.

Опасность, угроза, любовь, ласка и пища оказываются первыми проявлениями этого мира воплощения моей души, которые требуется различать. И лучше, если различать быстро и легко. Поэтому знаки этих явлений вполне можно назвать их именами, даже если они всего лишь рычания или свисты.

Тем более когда появляется слово, их обозначающее, как опасность, пища, ласка.

Столь же важным оказывается искусство тонких различений внутри опасности, пищи и ласки или заботы. Опасность обжечься о крапиву есть, но это совсем не такая же опасность, что медведь или гроза. Еда бывает разная, и есть предпочтительная. А ласкают и заботятся все по-разному. Одни лишь не убивают, и на том спасибо. Другие закричат: осторожней, медведь! А третьи бросятся на этого медведя с горящей веткой, чтобы спасти твою жизнь.

Эти степени заботы есть степени близости или родства и их стоит обозначить именами, чтобы использовать для выживания.

Но самое главное, эти имена необходимее использовать для изменения поведения.

Так рождается Разум.

Рождается ли вместе с ним и суждение?

Безусловно: первейшая задача юного существа — научиться по внешним признакам судить об опасности, съедобности или полезности того, что встретилось ему в жизни. Кто не научился этому, погиб. И кто не научился понимать имена этих явлений, тоже погиб.

Но погиб и тот, кто не научился предупреждать своих словом. Он остался в одиночестве и не выжил.

Научиться судить внутренне — важно для выживания. Научиться выражать суждение в слове — тоже. Это разные виды — суждение и высказывание суждения. Но человеку нужны оба эти искусства.

Логика — это развитие искусства высказывания суждений.

А живое рассуждение? Оно же тоже высказывается. Бесспорно! Но при этом логики его не признают не случайно. Это вещи разной природы.

Живое рассуждение не есть высказывание, оно есть звучание внутренним суждением. Оно все еще, как в самые древние времена, направлено на то, чтобы рычанием или урчанием выразить свое суждение о происходящем. Поэтому оно не слишком озабочено тем, как воплощаться в слова.

Оно озабочено тем, как воздействовать на поведение или действия человека. И ему, в общем-то, не так уж важно, истинно ли рассуждение. Ему важнее, чтобы все остались живы, сыты и счастливы.

Суждение есть высказывание. Это пустая фраза, поскольку языковеды ее стерли, как старую монетку, на которой не видно лика короля. Поэтому скажу так: суждение есть высказывание наружу чего-то изнутри. Чего? Какой лик скрывается за суждением?

Пойду от обратного: а что должно сделать высказанное суждение? Оно явно делается для того, чтобы произвести какое-то воздействие на собеседника. И даже когда это суждение, производимое ученым во время научного рассуждения, собеседник скрыто присутствует, потому что ученый, начиная рассуждать, впадает в тихую шизофрению и спорит сам с собой. Просто культура самоосознавания у ученых настолько низкая, что они этого не замечают. Точнее, не замечают, что это не просто он ведет беседу на два голоса, а что оба голоса принадлежат разным искусственным личностям.

Суждения, как и вообще высказывания, рождались не для внутреннего употребления. Для себя достаточно того, что внутри. Наружу являют то, что нужно для кого-то снаружи, назовем его собеседником. И нужно затем, чтобы выжить, например, предупредив об опасности. О непосредственной опасности можно предупредить и криком. А вот об опасности скрытой, сомнительной приходится высказывать суждения. Как, к примеру, делается, когда глядят на небо в поисках признаков дождя.

Предположения о том, будет или не будет дождь, — это определенно суждения, от которых зависит, вернутся ли люди живыми с моря и здоровыми из леса. Зависит от этого, и стоит ли начинать косить, поскольку скошенное не ко времени, сгниет. Значит, эти суждения призваны воздействовать на поведение людей, либо на их действия.

Мазыки отчетливо различали поведение и действия. Поведение осуществляется в мышлении, то есть является ведением себя по образцам, которые уже существуют. Действуем мы исключительно разумно, создавая образ действия непосредственно для той задачи, которую сейчас решаем. Но с точки зрения суждения это не так важно: для того, чтобы выбрать правильное поведение или верное действие, все равно нужно вынести суждение.

Что же такое суждение, если его задача — вызвать изменения в поступках человека? Очевидно, что оно есть обращение не просто к его рассудку или здравому смыслу. Оно есть обращение к его знаниям о том, как жить и выживать. Если опасность или полезность чего-то очевидна, судить и рядить не о чем. Но если она скрытая, человек, по неопытности или слабости разума, может попасть в беду или вовлечь в нее всех нас. Его действия надо подправить именно так, как это нужно для моего выживания или для того, чтобы он не испортил мою жизнь.

Иногда это позволяет захватить власть над какими-то людьми, иногда спасти того, кто тебе близок или нравится, иногда спастись самому.

Но даже захват власти — это захват власти над каким-то мирком, который после этого будет тебе принадлежать. Ты становишься вождем и вольно или невольно вынужден будешь об этом мирке заботиться. Значит, таким образом ты творишь себе пространство жизни и убеждаешь свое окружение вести себя правильно именно затем, чтобы потом жить в этом мирке-сообществе с наслаждением.

Пока ты всего лишь один из равных, становиться вождем, брать власть можно лишь убеждая других в том, что ты лучше знаешь, как надо действовать. Делается это рассуждением. Кулаки, конечно, тоже помогают подавить сопротивление, но при этом они не убеждают. Люди просто разбегутся, если будут только одни кулаки. Даже самый сильный и свирепый вожак должен оказываться прав при решении задач сообщества.

Поэтому лучший способ убеждения других — это рассуждение. Это пока власть не отдана тебе всецело. Но когда ты в ней утвердился, время рассуждения кончается, и ты обретаешь право на суд.

Суд — это суждения, принимаемые к исполнению непрекословно. По крайней мере, это так для тех, кто снаружи. Ты же по-прежнему всего лишь высказываешь свои суждения, но зная, что они окончательны. Просто потому, что ты прекращаешь споры, сказав: будет так.