Карл Ясперс - Смысл и назначение истории (сборник)

«Если человечество не хочет пасть жертвой сознательного тотального управления, — говорит Ницше, — необходимо приобрести знание культурных условий, превосходящее все прежние уровни, и использовать его как научный масштаб для достижения вселенских целей». В этих словах заключено предостережение от всех преждевременных попыток нашего времени, но заключено и заблуждение, будто подобное тотальное знание может служить достаточной предпосылкой для тотального планирования, ориентирующегося на него или пользующегося им как средством. Тотальное знание невозможно в силу непредметности всеобъемлющего целого.

Мы убеждаемся в том, что тотальное планирование рационально проведено быть не может. Его предпосылкой всегда является неверное представление о характере нашего знания и умения. При всяком планировании следует прежде всего отчетливо различать в сфере конкретного границу, отделяющую рациональное частичное планирование от бессмысленного разрушающего планирования целого. Поэтому вопрос заключается в том, где граница рационального, полезного планирования. Эта граница может быть в принципе выявлена, исходя из следующих положений:

1. Наше знание никогда не охватывает целое как таковое, но мы всегда находимся в нем.

2. Всякая деятельность приводит к непреднамеренным и непредвиденным следствиям.

3. Планирование допустимо в области механического и рационального, но не в области живого и духовно разумного.

Склонность прибегать к тотальному планированию и там, где оно невозможно, проистекает из двух источников: из желания следовать примеру техники и из соблазна мнимого тотального знания истории.

Источник тотального планирования в технике. Если в технике возникают помехи, их пытаются устранить посредством целенаправленного планирования. Развитие техники достигло столь высокого уровня, что технические недостатки могут быть устранены средствами самой техники. Машины улучшаются, условия труда становятся настолько благоприятными, насколько это возможно в данной ситуации. Однако за пределами таких целесообразных средств часто прибегают к способам, рациональность которых вызывает сомнение, так, например: скупая и не допуская реализации новых патентов, пытаются предотвратить слишком быстрое преобразование технического оборудования; недовольство, усталость и пустоту, ощущаемые людьми, пытаются устранить планомерной организацией досуга, созданием соответствующих условий жилья и частной жизни вообще; более того, предупредить неуправляемость техники в целом технизацией самого управления: организация целого при государственном социализме должна посредством контроля и исчислений неминуемо привести на правильный путь в силу непреложного знания, как бы автоматически.

Поскольку в области техники планирование достигает таких необычайных результатов, возникает опрометчивая, вызванная техническими успехами идея технократии — управления техники средствами самой техники, — что якобы устранит все недостатки. На путь тотального планирования людей толкает научное суеверие, позволяющее верить в то, что с помощью техники можно всего достигнуть. Век техники пытается технически реализовать идею переустройства всей человеческой жизни.

Однако попытки привести технику с помощью техники на правильный путь не дают должного результата, более того, они ухудшают положение. Ведь не всегда клин клином вышибается. Переустройство человеческой жизни не может быть целиком запланировано и реализовано. Во-первых, потому, что человек все время продолжает жить и не может даже на мгновение остановиться, чтобы начать все сызнова. Он все время вынужден исходить из того, что уже стало таковым. Во-вторых, потому, что господство над техникой не может быть достигнуто с помощью техники, а преобразование ее — с помощью технократии; напротив, это привело бы к полному нивелированию, застою и рабству.

Свобода у границы техники — это сам человек, если он не удовлетворяется чисто техническими закономерностями, а черпает силы из более глубоких истоков. Всякому планированию и умению поставлен предел там, где человек должен свободно отдаться на волю случая. То, чего он способен достигнуть, по самой своей сущности недоступно исчислению; рассматривая же это как свою цель, мы только нарушаем или уничтожаем ход вещей. Наши возможности приходят из будущего, неожиданно, просто и захватывающе, по ту сторону и до всякой техники, объемля и саму технику. Там, где человек видит перед собой эту открытость, живет из нее и стремясь к ней, там он свободен от технизации своего мировоззрения, от как бы само собой разумеющихся в наши дни техницистских форм осознания бытия.

Источник тотального планирования в мнимом тотальном знании истории. Философия истории возникла в качестве тотального мирского знания из секуляризации христианского представления об истории как едином процессе творения, грехопадения, явления Сына Божьего, конца мира и страшного суда. Концепция Августина, вышедшая из религиозной идеи Провидения, превращается в идею необходимости понятия, которое у Гегеля диалектически направляет развитие истории, а затем в качестве диалектической идеи вступает в некое смутное объединение с идеей каузальности, необходимость которой утверждает марксизм. И наконец, в вульгарном понимании историков, которые верили в познаваемую необходимость исторического процесса, научная идея каузальности была перенесена на историю в целом.

Благодаря этой эволюции уверенность в том, что история может быть постигнута в ее целостности, является в наши дни едва ли не вполне естественным заблуждением. Здесь господствуют приблизительные, недостаточно отчетливые представления: ход вещей в своей совокупности детерминирован, по существу, установлен; при соответствующем исследовании эта детерминированность может быть познана; из прошлого с непреложной необходимостью следует будущее; процесс развития в будущем может быть выведен из прошлого. Все эти дурные прогнозы покоятся не столько на ложных в своей основе предпосылках, сколько на недостаточном понимании, нуждающемся в принципиальном пересмотре и в достаточно глубоком проникновении в природу вещей. Отдельные удачные прогнозы как будто подтверждают основную идею этой концепции. К ним относятся: поразительно верный прогноз дальнейшего развития Французской революции, данный Берком, предвидение состояния будущего общества у Буркхардта, пророчество Ницше о нигилизме. Однако все эти меткие предсказания были сделаны благодаря способности этих мыслителей отчетливо видеть то, что в данный момент уже существовало.

Мир истории в целом необозрим, хотя в отдельных его явлениях есть множество доступных исследованию каузальных, мотивационных, ситуационных и смысловых связей. Все они, открываясь нашему взору, обнаруживают свой частичный характер; познание их никогда не ведет к убедительному знанию целого.