Александр Богданов - Эмпириомонизм

Хорошо известно, что «Эмпириомонизм» Богданова не получил всесторонней оценки ни при выходе в свет этого философского труда, ни многие десятилетия спустя.

Для того чтобы продвинуться в этом направлении, следует прежде всего хотя бы кратко изложить взгляды Богданова на предмет и задачи философии. В начале второй книги «Эмпириомонизма» Богданов пишет: «Философия возникла как стремление мыслить все содержание опыта в однородных и связных формах и приобрела самостоятельное значение именно как реакция против чрезмерной раздробленности и противоречивости опыта, выступивших на определенной стадии культурного развития» (с. 109). Итак, предметом философии является «все содержание опыта», а ее задача состоит в том, чтобы вместо существующей по крайней мере после «разложения авторитарно-родовых общин» и возникновения «анархии товарного хозяйства» «чрезмерной раздробленности опыта» построить «однородное и связное» его представление.

Приведенное определение философии является предметным: оно фиксирует предмет философии. Наряду с таким определением Богданов широко использует в «Эмпириомонизме» и других своих работах социально-генетические определения философии, например такое: «Философия того или иного класса, той или иной группы общества есть их высшая идеология, в наибольшей степени выражающая их трудовой и социально-экономический опыт» [244]. И предметное, и социально-генетическое определения философии характеризуют один предмет, и поэтому они представляют собой только разные стороны общего определения философии, которым Богданов в том или ином случае уделяет преимущественное внимание в зависимости от решаемых задач.

В процитированном богдановском предметном определении философии совершенно четко звучит мотив монистической функции философского знания. В нем присутствует и второй ключевой момент понимания Богдановым специфики философии: ее предметом является эмпирия, то есть все содержание человеческого опыта, как он представлен в опыте отдельных людей и чрезвычайно разнообразных и практически бесконечных по количеству человеческих коллективов. В результате соединения этих двух ключевых моментов и рождается программа достижения в рамках философии максимально полного единства опыта, «идеала цельного и строгого познания» (с. 238), то есть эмпириомонизма как важнейшей задачи философии вообще и как специфической философской проблемы, которую пытается решить Богданов. По его убеждению, философия с момента своего зарождения всегда стремилась решить данную задачу. На этом пути она достигла частичных успехов и испытала горечь поражений, но в начале XX в. приходится признать, что эта задача еще не решена. Надежду на то, что в настоящее время возможен прогресс в этом отношении, и может быть существенный, вселяет ему не только современный уровень научного знания, но прежде всего современный уровень машинного, коллективного производства.

Хочу обратить внимание читателей на один важный аспект понимания эмпириомонизма, отмеченный Богдановым в третьей книге «Эмпириомонизма». Богданов подчеркнул, что он нередко обозначает одним и тем же словом свою конечную философскую цель («эмпириомонизм как идеал познания») и тот путь, который, как кажется ему, ведет к этой цели («эмпириомонизм как попытка дать насколько возможно стройную картину мира для нашего времени и для того социального класса, делу которого я себя посвятил») (с. 238). Сказанное означает, что эмпириомонизм мыслится Богдановым не только как некая теоретическая, идеологическая конструкция, но и как определенный социально-генетический феномен.

Философия понимается Богдановым как одна из форм идеологии, которую он трактует очень широко. По сути дела, в идеологию им включаются все формы общественного сознания, дополнительно в нее входят также язык, речь и т. п. Вот одно из его описаний содержания понятия «идеология»: «Огромный вопрос об идеологиях, то есть о формах речи, мышления, права, морали и прочее, вопрос, охватывающий обширную область социальных наук» [245]. Таким образом, идеология у Богданова совпадает с духовной сферой жизни общества и, согласно его марксистским убеждениям, является надстройкой над экономическим базисом, которым она и определяется.

Суть марксизма Богданов усматривает в социальной философии Маркса: общественное бытие определяет общественное сознание. Этот принцип он раскрывает, опираясь на Марксовы тезисы о Фейербахе, и в этой связи пишет: «Карл Маркс в своих 11 тезисах о Фейербахе три четверти века тому назад наметил программу революционной философии. Сущность ее такова. Необходимо рассматривать действительность, как живую конкретную практику (тезисы 1, 5), и притом как практику социальную, потому что в своей деятельности человек есть существо социальное (тезисы 6, 8). Практика и есть объективный критерий истины (тезис 2). Философия же, с этой точки зрения, должна стать не простым объяснением, истолкованием мира, но средством изменения мира (тезис II)» [246]. Богданов считает, что классики марксизма, создав исторический материализм, выполнили эту программу в области социальной философии. «Выполнение [ее] в общефилософском масштабе является для рабочего класса также насущной задачей. Этой задаче я посвятил свои силы, над ней работаю больше четверти века» [247], — написал Богданов в только что процитированной статье [248], в которой он попытался подвести некоторые итоги своих размышлений по проблемам философии марксизма.

Решение поставленной Богдановым задачи в общефилософском масштабе отнюдь, по его мнению, не сводится только к построению философского обоснования марксизма. Для того чтобы решить последнюю задачу, необходимо «прежде всего обосновать саму философию — как завершение системы знаний — на всей сумме опыта и науки». Задача, которую поставил перед собой Богданов, таким образом, превращается в фундаментальную проблему обоснования всей философии, что для марксиста Богданова означает необходимость «марксистски обосновать философию… но никак не обосновывать марксизм на какой-то философии» (см. с. 228), как ошибочно считали в конце XIX в. русские так называемые критические марксисты (с. 227) [249].

Можно выделить два принципиальных пункта богдановской программы обоснования философии: 1) философия должна быть обоснована на результатах научного, строгого и доказательного знания, современная философия — на результатах современного научного знания, прежде всего естествознания; 2) для своего обоснования философия должна встать на организационную точку зрения как по отношению к пониманию предметов, которые она призвана изучать, так и по отношению к ней самой, поскольку она сама также является определенной социально-организационной деятельностью. Первый пункт представляется очевидным и не требует каких-либо пояснений. О втором надо сказать несколько слов.