Владислав Бугера - Сущность человека

А теперь обратимся к семейным отношениям в азиатском, феодальном и античном способах производства. Коллективизма в них почти нет; те его элементы, которые все же сохранились, очень фрагментарны, рассеянны и носят в высокой степени случайный для данных способов производства характер. Внутри каждой «ячеечной» семьи преобладают, как мы помним, отношения авторитарной собственности и управления. Но даже самые крупные из таких семей-рабовладельческие латифундии-являются лишь малыми клеточками в ткани аграрного общества. Что касается собственности начальников на жен и детей их подчиненных, а также управления воспитанием детей своих подчиненных и половыми отношениями последних со стороны начальников, то эти отношения существуют главным образом в связи со следующими видами деятельности:

обязательное (независимо от воли главы семьи) обучение детей в школах,

решение вопроса о том, какой профессии будет обучаться мальчик или девочка,

разрешение на вступление в брак и подбор будущих супругов,

употребление жен своих подчиненных.

Первое в аграрных обществах встречалось редко и обычно применялось к относительно небольшой части детей, живущих в границах данного государства. Второе также практиковалось начальниками не очень часто по отношению к детям своих подчиненных, не являющихся рабами; большинство примеров этого рода нам дает азиатский строй в периоды подъема, да и то не во все такие периоды и не во всех социальных организмах с данным строем. Третье нередко практиковалось начальниками в феодальных и «азиатских» (но не античных!) государствах; однако действия второго и третьего вида, при всей их важности для дальнейшей судьбы человека, являются лишь однократными актами управления. Наконец, четвертое в системе античных отношений никогда не являлось чем-либо иным, кроме как похищением чужой собственности, и соответствовало наличным отношениям собственности на данную женщину лишь при феодальных и «азиатских» отношениях; однако и в этом случае употребление жен подчиненных было ограничено обычаями и законами, причем по мере развития феодализма и азиатского строя «право первой ночи» и тому подобные вещи постепенно сводились на нет, заменяясь, например уплатой особой подати. Употребление жен подчиненных ограничивалось еще и физическими возможностями господ. Короче говоря, в системе семейных отношений аграрных обществ роль надстроенных над «ячеечными» семьями отношений авторитарной собственности была невелика, а роль соответствующих отношений управления и того меньше (поскольку господа часто не были в состоянии осуществлять ту управленческую деятельность, которую им позволяли осуществлять наличные отношения собственности). В результате всего этого отношения индивидуальной собственности и управления в системе семейных отношений докапиталистических классовых обществ в общем преобладали, а со временем начали преобладать устойчиво и сильно-доминировать.

Тенденция к индивидуализации отношений собственности и управления имела место — в процессе развития системы не только семейных, но и всех вообще производственных отношений — во всех социальных организмах с земледельческой экономикой. У скотоводческих народов колебания в соотношении авторитарности и индивидуальности в системе производственных отношений носили очень случайный характер и в итоге оказывались чисто циклическими (причина тому-характер кочевого скотоводческого производства, тормозивший развитие производительных сил так, как оно не тормозилось ни у одного оседлого народа ни при каком способе производства); что же касается земледельческих социальных организмов, то здесь закономерное увеличение доли отношений частной собственности и индивидуального управления было обусловлено совершенствованием производительных сил и его следствиями-углублением разделения труда (в т. ч. и международного), уменьшением технологической необходимости кооперации земледельческого труда (оно имело место в процессе развития и азиатского, и феодального, и античного способов производства 43 ), расширением и интенсификацией торговли внутри социальных организмов и между ними и пр.

История феодализма и азиатского строя выглядит как то медленное, то быстрое, с откатами назад, но в конечном счете пробивающее себе дорогу возрастание преобладания отношений частной собственности и индивидуального управления; и если в таких раннеазиатских обществах, как Египет эпохи Древнего царства или империя инков, в системе производственных отношений в общем преобладали отношения авторитарной собственности и управления (хотя не следует преувеличивать степень этого преобладания!), то в том же Египте эпохи позднего средневековья и во многих других позднеазиатских обществах преобладают отношения частной собственности и индивидуального управления. При феодализме они преобладают с самого начала (не только у земледельцев, но и у скотоводов тоже). Правда, античный строй является исключением из этого правила: установившееся вскоре после его утверждения преобладание отношений частной собственности и индивидуального управления в системе производственных отношений не увеличивалось, а уменьшалось (по мере вытеснения мелких крестьянских хозяйств рабовладельческими латифундиями, а мелких ремесленников-рабовладельческими мастерскими), хотя и сохранилось до конца. Но античный способ производства и основанная на нем общественно-экономическая формация — это вообще исключение, локальный вывих всемирной истории, который был вправлен в процессе перехода от античного строя к феодализму: если бы этого вывиха не было, то история Европы и всего мира все равно шла бы в основном так же, как она и шла после гибели античного строя. Это исключение, хотя и большое, не может помешать нам признать всеобщей тенденцию индивидуализации собственности на производительные силы и управления экономической деятельностью в земледельческих классовых обществах. Подводя итог всему сказанному, отметим следующее: история человечества от своего начала до разложения феодального и азиатского строя выглядит как переход от стадии преобладания отношений общественной собственности на производительные силы и коллективного управления экономической деятельностью через стадию преобладания авторитарных отношений собственности и управления к стадии преобладания отношений частной собственности и индивидуального управления в экономике 44 .

Однако если из всей совокупности производительных сил выделить те, изготовление и использование которых сделало человека человеком, — орудия труда, — то мы увидим, что в развитии отношений собственности именно на них и управления именно их изготовлением и распределением имеет место обратная тенденция. При первобытном коммунизме в системе отношений собственности на орудия труда преобладали, как мы помним, отношения частной собственности, а в системе отношений управления изготовлением орудий труда — отношения индивидуального управления. С переходом к классовому обществу в системе отношений собственности на орудия труда стало больше отношений авторитарной собственности, и уже при докапиталистических способах производства такие отношения иногда даже стали преобладать (правда, ненадолго и редко в широких масштабах); а с возникновением ремесла в управлении изготовлением орудий труда и их распределением стало больше отношений авторитарного типа. Все это мы просто констатируем как факт, пока что не вдаваясь в рассуждения о том, какое значение он имеет, и тут же оставим его. Перейдем к вопросу об эксплуатации.