Георг Вильгельм Фридрих Гегель - Учение о понятии

Если мы сопоставим в суждении это взаимное определение субъекта и предиката, то результат получается двоякий: 1., субъект есть, правда непосредственное, как сущее или единичное, предикат же – общее. Но так как суждение есть их отношение , и так как субъект определен через предикат, как общее, то субъект есть общее; 2., предикат определен в субъекте, ибо первый есть не определение вообще , а определение субъекта ; роза благоуханна – это благоухание не неопределенное благоухание, а благоухание розы; стало быть, предикат есть нечто единичное . А так как субъект и предикат находятся в отношении суждения, то они должны оставаться противоположными по определениям своих понятий; подобно тому, как во взаимодействии причинности прежде, чем она достигнет своей истины, обе стороны должны в противоположность равенства своего определения оставаться еще самостоятельными и противоположными. Если поэтому {46}субъект определен, как общее, то и от предиката нельзя отнять определения общности, ибо иначе не было бы никакого суждения, но было бы лишь его определение единичности; а также поскольку субъект определяется, как единичное, предикат должен быть принимаем за общее. Если рефлектировать над этими двумя простыми тожествами, то получаются следующие два тожественных предложения.

Единичное есть единичное,

Общее есть общее,

причем определения суждений совершенно выпадали бы одно из другого, выражалось бы лишь их отношение к себе, отношение же одного к другому уничтожалось бы, и тем самым снималось бы суждение. Из этих двух предложений одно: общее есть единичное выражает суждение по его содержанию , которое в предикате есть единичное определение, а в субъекте полнота определения; другое же: единичное есть общее выражает форму , которая непосредственно указана через него. В непосредственном положительном суждении крайние члены еще просты, поэтому форма и содержание еще соединены. Или, иначе, оно не состоит из двух предложений; двоякое отношение, присущее ему, образует собою непосредственно одно положительное суждение. Ибо его крайние термины a., суть самостоятельные, отвлеченные определения суждений и b., каждый термин определяется другим через посредство образующей между ними отношение связки. В себе же ему именно потому присуще, как выяснилось, различение формы и содержания; и именно то, что содержится в первом предложении: единичное есть общее , принадлежит форме, так как это предложение выражает собою непосредственную определенность . Напротив, отношение, выражаемое вторым предложением: общее единично , т.е. субъект определяется, как общее, а, напротив, предикат, как частное или единичное, касается содержания , так как его определения выступают лишь через рефлексию в себя, которою непосредственные определенности снимаются, и тем самым форма обращает себя в некоторое возвращающееся внутрь себя тожество, сохраняющееся вопреки различению формы, в содержание.

3. Если же бы оба предложения – формы и содержания:

Субъект. Предикат.

Единичное есть общее,

Общее есть единичное,

в силу того, что они содержатся в одном положительном суждении, соединены были так, что тем самым оба, и субъект, и предикат, были определены, как единство единичности и общности, то оба они были бы частными , что в себе должно бы было быть признано их внутренним определением. Но эта связь была бы осуществлена отчасти лишь через внешнюю рефлексию, отчасти же вытекающее отсюда предложение: частное есть частное было бы уже не суждением, а пустым тожественным предложением, каковы и только что установленные предложения: единичное единично и общее обще . Единичность и общность не могут еще быть соединены в частность, {47}так как в положительном суждении они положены еще, как непосредственные . Или, иначе, суждение должно еще быть различаемо по своей форме и своему содержанию, так как именно субъект и предикат еще различаются, как непосредственное и опосредованное, или так как суждение по своему отношению есть и то и другое, и самостоятельность соотносящихся, и их взаимное определение или опосредование.

Таким образом, суждение, рассматриваемое, во-первых , по своей форме, таково:

Единичное есть общее . Правильнее сказать, такое непосредственное единичное не обще; его предикат имеет более широкий объем, и потому оно ему не соответствует. Субъект есть нечто непосредственно сущее для себя и потому противоположность этой отвлеченности, этой положенной через опосредование общности, которая должна была быть им высказана.

Во-вторых , в суждении, рассматриваемом по его содержанию или как предложение: общее единично , субъект есть нечто общее, качество, конкретное, бесконечно определенное; и так как его определенности суть лишь качества, свойства или акциденции, то его полнота есть их ложная бесконечная множественность . Поэтому такой субъект не есть собственно некоторое такое единичное свойство, какое высказывается его предикатом. Поэтому оба предложения должны быть отрицаемы , и положительное суждение должно быть положено скорее, как отрицательное .

1. Выше была уже речь о том обычном представлении, по коему лишь от содержания суждения зависит, истинно оно или нет, так как логическая истина касается только формы и требует только, чтобы это содержание не противоречило самому себе. Форма самого суждения принимается состоящею лишь в том, что она есть отношение двух понятий. Но было выяснено, что обоим этим понятиям присуще не только безотносительное определение некоторого числа , а они относятся между собою, как единичное и общее . Эти определения образуют собою истинно-логическое содержание ; какое-либо другое содержание , оказывающееся в суждении ( солнце кругло , Цицерон был великий римский оратор , теперь день и т.п.) не входит в состав суждения, как такового; суждение высказывает лишь одно: субъект есть предикат , или, так это суть лишь названия, то определеннее: единичное есть общее и наоборот . По этому чисто логическому содержанию положительное суждение не истинно , но имеет свою истину в отрицательном суждении. Требуется, что содержание суждения не противоречило себе; но, как было показано, оно противоречит себе в этом суждении. Но так как совершенно безразлично, называть ли это логическое содержание также формою, а под содержанием разуметь лишь одно {48}эмпирическое наполнение суждения, то оказывается, что форма содержит не только то пустое тожество, вне которого лежит определение содержания. Поэтому положительное суждение по своей форме положительного суждения не имеет истины; если бы кто-нибудь назвал правильность некоторого воззрения или восприятия , согласие представления с предметом, истиною , то у него по меньшей мере не было бы никакого выражения для того, что есть предмет и цель философии. Последние следовало бы по меньшей мере назвать разумною истиною; и, конечно, придется признать, что суждения вроде: Цицерон был великий оратор, теперь день и т.п. не суть разумные истины. Но они не суть таковые, не потому что они как бы случайно имеют эмпирическое содержание, а потому что они суть только положительные суждения, не могущие и не долженствующие иметь никакого иного содержания, кроме непосредственно единичного и некоторой отвлеченной определенности.