Георг Вильгельм Фридрих Гегель - Учение о понятии

Название душа применялось собственно вообще к единичным, конечным духам, и умозрительная или опытная наука о душе должна была означать то же, что наука о духе . При выражении душа нам предносится представление, будто она есть некоторая вещь , как другие вещи; спрашивается о ее местопребывании , о пространственном определении действия ее сил ; еще более о том, каким образом эта вещь неуничтожима , подвержена условиям временности и, однако, неизменна . Система монад повышает материю в нечто подобное душе, душа есть по этому представлению некоторый атом, как и атомы материи вообще; атом, выходящий, как пар, из чашки кофе, по счастливому стечению обстоятельств был бы способен развиться в душу, и лишь бóльшая смутность его представления отличает его от некоторой такой вещи, которая является душою. Сущему для самого себя понятию необходимо причастно и непосредственное существование ; в этом субстанциальном тожестве с жизнью, в своем погружении в свою внешность оно должно быть рассматриваемо в {164} антропологии . Но и здесь должно чуждаться той метафизики, по которой эта форма непосредственности приравнивается душе, как вещи , некоторому атому , атомам материи. Антропологии должна быть предоставлена лишь та темная область, в которой дух, как это говорилось ранее, находится под звездными и земными влияниями, живет, как природный дух, в симпатии с природою, узнает ее изменения в грезах и чаяниях , присущ мозгу, сердцу, нервным узлам, печени и т.п., которым по Платону Бог, дабы и неразумная часть пользовалась его милостью и была причастна высшему, даровал дар предсказания , над коим самосознательный человек возвышается. К этой неразумной стороне принадлежит далее отношение представления и высших духовных деятельностей, поскольку они в единичном субъекте преданы игре совершенно случайных телесных состояний, внешних влияний и единичных обстоятельств.

Это низшее из конкретных образований, в коем дух погружен в материальность, имеет свое непосредственно высшее в сознании . В этой форме свободное понятие, как сущее для себя я , удаляется из объективности, относясь к ней, однако, как к своему другому , как к противостоящему ему предмету. Так как дух здесь есть уже не душа, но в достоверности его самого непосредственность бытия имеет скорее значение чего-то для него отрицательного , то тожество, в коем он состоит в предметности с самим собою, есть, вместе с тем, лишь видимость , так как предметное имеет также еще форму сущего в себе . Эта ступень есть предмет феноменологии духа , науки, которая стоит между наукою о природном духе и духе, как таковом, и рассматривает сущий для себя дух , вместе с тем, в его отношении к его другому , которое тем самым, как упомянуто, определяется, и как сущий в себе объект, и как отрицательное, а дух, таким образом, изображается, как являющийся в противоположности себе самому.

Но высшая истина этой формы есть дух для себя , для которого данный сознанию сущий в себе предмет имеет форму собственного определения духа, представления вообще; этот дух, действующий на определения, как на свои собственные, на чувства, представления и мысли, тем самым внутри себя и в своей форме бесконечен. Рассмотрение этой ступени принадлежит учению о духе в собственном значении этого слова, которое обнимало бы то, что составляет предмет обычной опытной психологии , но которое, дабы быть наукою о духе, должно исполнять свое дело не эмпирически, а быть донимаемо научно. Дух на этой ступени есть конечный дух, поскольку содержание его определенности есть непосредственно данное; наука о нем должна указать путь, который освобождает его от этой его определенности и ведет к постижению его истины, бесконечного духа.

Напротив, идея духа , составляющая предмет логики , находится уже внутри чистой науки; поэтому она не должна рассматривать его, как проходящий тот путь, на котором он смешан с природою, с непосредственною определенностью или с своим материалом или представлением, – это рас {165}сматривается в упомянутых трех науках; она имеет этот путь уже за собою или, что то же самое, скорее перед собою, – первое поскольку логика признается последнею наукою, второе поскольку она признается первою , из коей идея только переходит в природу. Поэтому в логической идее духа я есть тотчас же, что обнаружилось из понятия природы, как ее истины, свободное понятие, которое в своем суждении есть предмет для самого себя, понятие, как его идея . Но и в этом виде идея еще не завершена.

Так как хотя она есть свободное, имеющее себя само предметом понятие и, стало быть непосредственна , но именно потому, что она непосредственна, она есть идея еще в своей субъективности и потому вообще в своей конечности. Она есть цель, которая должна реализовать себя, или сама абсолютная идея еще в своем явлении . То, чего она ищет , есть истинное , тожество самого понятия и реальности, но она только ищет его, ибо здесь, будучи еще во-первых , она есть еще нечто субъективное . Предмет, сущий для понятия, есть здесь поэтому хотя также данный, но он не выступает, как воздействующий объект или как такой предмет, который, как таковой, существует для себя или как представление в субъекте, но последний преобразует его в некоторое определение понятия ; в предмете осуществляется понятие, относится в предмете к себе и тем самым, что оно сообщает себе в объекте свою реальность, находит истину .

Идея есть следовательно ближайшим образом один из крайних терминов некоторого умозаключения, как понятие, которое, как цель, ближайшим образом, имеет само себя субъективною реальностью; другой крайний термин есть предел субъективного, объективный мир. Оба крайних термина тожественны в том, что они суть идея; их единство есть, во-первых, единство понятия, которое в одном из них есть лишь для себя , в другом – лишь в себе ; во-вторых, реальность в одном отвлеченна, в другом имеет конкретную внешность. Это единство положено через познание; оно есть, ибо оно субъективная идея, исходящая от себя, как цель, ближайшим образом средний термин . Познающее через определенность своего понятия и именно отвлеченное бытие для себя правда относится к внешнему миру, но в абсолютной достоверности себя самого для того, чтобы возвысить свою реальность в себе самом, эту формальную истину, в истину реальную. Оно имеет в своем понятии всю существенность объективного мира; его процесс состоит в том; чтобы положить ее конкретное содержание для себя, как тожественное с понятием , и наоборот – последнее, как тожественное с объективностью.