Владислав Костюченко - Класическая веданта и неоведантизм

Основоположник двайта-веданты родился в деревне Паджакакшетра в Южной Индии (нынешний штат Майсор) в семье брахмана Мадхьягеха. Единодушно относя время его жизни к XIII в., исследователи расходятся, однако, при определении точных дат его рождения и смерти. Согласно одной версии, это 1198–1278 гг., согласно другой (более современной) — 1238–1317 [276] Siauve S. La doctrine de Madhva. Pondicherry, 1968, p. 4–5. . При рождении он был наречен Васудевой (один из эпитетов Вишну). Впоследствии же — после обучения у адвайтиста Ачьютапрекши, разрыва с учителем и принятия обета саньяси — ему были даны новые имена, которые традиция и связала с его учением, — Пурнапраджня («полнота мудрости»), Анандатиртха («источник блаженства») и Мадхва («сладостный» или «медоточивый») [277] Под именем Пурнапраджни он нередко фигурирует в традиционных «сводах систем», напр. в «Сарва даршана-самграхе» Мадхава-чарьи. Madhu— досл. «мед». . Биография Мадхвы, написанная одним из его учеников [278] Ее заглавие — «Madhvavijaya», досл. «торжество Мадхвы». , включает в себя ряд традиционно-мифологических мотивов. И как обычно, они небезынтересны с точки зрения уяснения сути вполне «земной» деятельности описываемого лица. Так, Мадхва провозглашается одним из аватаров Ваю (двумя другими были сподвижник Рамы — Хануман и Кришны — Бхима). Здесь на жизнь Мадхвы как бы «проецируется» весьма характерное для него стремление связать божества древнего ведийского пантеона с более поздней вишнуистской мифологией, соответственно перетолковав их.

Что касается «обыденных» аспектов жизни Мадхвы, то они во многом похожи на те, что выступают в жизнеописаниях Рамануджи: здесь и отречение от идей бывшего учителя, и полемика с представителями адвайты и бхеда-абхеды, и поездки в священные места (в том числе на севере Индии), и основание собственной общины. Но, конечно, самым значительным итогом жизни Мадхвы были его многочисленные (свыше трех десятков!) сочинения [279] Перечень этих работ и их краткую характеристику см.: Sharmа В. N. К. A history of dvaita school of vedanta and its literature. vol. 1 Bombay, 1960. . Среди них и комментарии к «прастхана трайе» (принесшие Мадхве, как до него Шанкаре и Раманудже, титул и славу ачарьи), и комментарии к ритуальным частям ведийского канона, и разъяснения к «смрити» («Махабхарате» и пуранам), и, наконец, ряд кратких философских трактатов [280] Знание смрити Мадхва получил от отца, обладавшего почетным титулом бхатта. Детальный анализ философских трактатов Мадхвы см.: Naga Raja Sharma R. Reign of realism in Indian philosophy. Madras. 1937. . Особое значение для выяснения внутренней структуры и главных идей философии Мадхвы имеют комментарий к «Брахма-сутре» (так называемая «Мадхва-бхашья»), повторные разъяснения к данному комментарию (так называемая «Анувьякхьяна») и небольшой, но чрезвычайно важный трактат, в котором содержится своего рода резюме философии Мадхвы, — «Таттвасамкхьяна» («Перечисление сущностей») [281] При подготовке данной главы были использованы оригинальный текст комментария Мадхвы (The Brahmasutra Bhashya of Sn Madhvaca rya Musore, 1911 (далее — МБ) и перевод The Vedanta-sutra, with commentary by Sri Madhvacharya, transl. by S. Subba Rao. Madras, 1904, а также Ananda Tirtha Tattvasamkhyana. Bombay, 1896 (далее — ТС). Что касается «Анувьякхьяны» (АВ), то ряд наиболее существенных отрывков из нее (оригинал и перевод) см.: Siauve S. Les hierarchies spiri tuels selon L'Anuvyakhyana de Madhva. Textes choisis et traduits Pondic herry, 1971. Мы цитируем данное издание. .

В ходе интерпретации «священных» текстов Мадхва во многом продолжает тенденции, наметившиеся уже у Рамануджи в противовес Шанкаре. Так, он, подобно Раманудже, против шанкаровского противопоставления ритуальной (карма-канда) и созерцательно-теоретической (джняна-канда) частей ведийского канона. Точно так же он стремится как можно основательнее опереться не только на шрути, но и на (вишнуистское) смрити, трактуя их как некий единый по сути комплекс, не противопоставляя друг другу. Однако Мадхва делает при этом гораздо более далеко идущие выводы. Так, если для Рамануджи обе части ведийского канона (и обе их интерпретации: пурва и уттара-миманса) составляют единое целое вследствие того, что они непосредственно продолжают друг друга, то для Мадхвы они скорее пронизывают друг друга, вследствие чего вообще исчезает грань между ними, и с самого начала веды имеют своим предметом не только действие, но и знание, и даже прежде всего его (позиция, «зеркально» противоположная позиции пурва-мимансы, согласно которой даже в упанишадах «знание» есть лишь подчиненный действию, вспомогательный элемент) [282] Siauve S. La doctrine de Madhva, p. 237. . Точно так же он стремится не просто связать вишнуистское смрити со шрути, но и отыскать в самом ведийском каноне вишнуизм, «вкладывая» в ранние слои религиозных текстов содержание слоев последующих. Все это отнюдь не случайность. Предельно четко у Мадхвы нашло свое выражение свойственное многим индийским мыслителям (вплоть до новейших времен!) стремление к универсализации смысла и значения ведийского канона. С его точки зрения, веды не только вечны, безошибочны, «надличны» и т. д., но и содержат в себе знание абсолютно обо всем (МБ II 1, 16). А значит, все дело в том, чтобы извлечь из них разнообразные «смысловые ряды», скрытые за первым, непосредственно данным рядом. И Мадхва занимается таким «извлечением», причем его прежде всего интересуют ряды теологического и философского типа.

Что касается первого, то тут он «реконструирует» своего рода иерархию ведийских божеств (АВ III 3, 87–88,124–125, 193–203). Каковы же наиболее характерные особенности этой «реконструкции»? Во-первых, вместо весьма пластичной и неоднозначной системы соотношений ведийских божеств, системы, в которой даже место главенствующего бога никогда не было вполне четко определено, представляется система, жестко регламентированная и основанная на постоянном соблюдении принципа субординации. Во-вторых, в качестве верховного бога выдвигается Вишну (отнюдь не игравший подобной роли в ведийские времена), а в качестве непосредственно соподчиненного ему начала — богиня Шри (Лакшми, Рама) — традиционная женская ипостась этого бога. В-третьих, высочайшее среди остальных богов место занимают такие божества, как Брахма и Ваю, попеременно сменяющие друг друга при смене космических циклов. Любопытно, что эти боги, согласно Мадхве, «воплощают» в себе брахманское и кшатрийское начала, так что их попеременное правление является своего рода космическим санкционированием особой социальной роли этих двух высших варн. В-четвертых, специально подчеркивается чисто служебная роль основного «конкурента» Вишну в рамках индуизма — Шивы. Последний, именуемый ведийским именем Рудра, выступает в качестве такого же слуги Вишну, как и его знаменитый «носитель» (вахана) — гигантская птица Гаруда. Наконец, в-пятых, вся иерархическая система в целом трактуется как извечная (хотя и циклически разрушаемая и воссоздаваемая, за исключением ее верхушки Вишну и Шри). Она не возникает на креационистский манер «из ничего» (поскольку всегда воссоздается структура, характерная для предшествующего космического цикла, а сами циклы безначальны), не возникает она и посредством эманации из высшего божества (Мадхва не прибегает в данном случае к теории вьюх или чему-то подобному). Характерно при этом извлечение Вишну (и его женской ипостаси) из потока космического становления — тем самым он выступает не просто как высший бог, но и как бог в собственном смысле слова (в отличие от всех остальных), как единственная устойчиво пребывающая и независимая опора всей системы в целом. Перед нами ярчайшее воплощение доктрины супраполитеистического (но не антиполитеистического) теизма, который определяет свои позиции (с помощью категорий: «зависимость» и «независимость») посередине между такими теоретически возможными полюсами, как эманационизм и креационизм [283] Отметим, что это «середина», определяемая при привлечении не только индийского материала. В Индии же это, скорее крайность, поскольку подлинного и безусловного креационизма там (во всяком случае, до Нового времени) просто не существовало. .