Савитри Деви - Радость Солнца: Прекрасная жизнь Эхнатона, Царя Египта, рассказанная молодому поколению

Священники Амона были настолько богаты, что не знали, что делать со всеми своими сокровищами. Они обладали огромными наделами земли — полями и пальмовыми рощами, пастбищами и плантациями кукурузы — постоянно растущими доходами, огромными стадами рогатого скота и бесчисленным множеством рабов. Большая часть дани завоеванных народов была отдана им. Их власть уступала лишь власти фараона, и их влияние чувствовалось повсюду. Простой люд, бедный и неосведомленный народ смотрел на них, как будто они были богами на земле, и даже сам фараон — сын Солнца — боялся вызывать у них недовольство. Они долго отвыкали от привычной скромной жизни и благочестивых размышлений. Теперь священнослужители все свое время тратили на интриги с целью заполучить от фараона как можно больше привилегий; они вынуждали людей совершать дорогостоящие жертвоприношения и вносить пожертвования храмам. Жрецы жили в роскоши.

В Фивах было много иностранцев. Сирийский принцев — сыновей и внуков побежденных царей — посылали туда, чтобы изучать египетские манеры. Ливийцы и нубийские солдаты, служащие в египетской армии, встречались там наряду с критскими мастерами, моряками с Кипра и Эгейских островов. Вавилоняне обосновались там; они зарабатывали на жизнь, предоставляя ссуды, гадая, или давая уроки своего родного языка, являвшегося в те времена международным в сфере торговли и дипломатии, сыновьям богатых торговцев Фив или будущим клеркам египетского Министерства иностранных дел. Иногда, на невольничьем рынке, можно было бы столкнуться с уроженцами других стран: с высокими розовыми и белыми варварами с голубыми глазами, доставленными финикийцами с туманных островов на западном конце мира, или, чаще, с чернокожими толстогубыми охотниками с дальнего юга, привозившими шкуры антилоп и отравленные стрелы. Они украшали зелеными и красными перьями свои курчавые волосы, и жили в неизвестных влажных лесах, полных носорогами и дикими слонами.

Все эти люди приходили и уходили, женились и страдали, поклонялись своим родным от рождения богам, иногда перенимали и иностранных, когда считали, что это принесет пользу. Они все смотрели на Египет, как если эта империя существовала бы вечно и её блеск никогда бы не померк. Они наслаждались удовольствиями повседневной жизни Египта, восторгались искусством мастеров, восхищались и боялись его военной мощи, делавшей Империю, как казалось, непобедимой. Но больше всего они боялись Амона, великого бога Империи, и его священников и царя Аменхотепа, её Фараона, хотя он и никогда не водил свои армии через Сирию, как его отец и его предки.

Что касается Египтян, они всегда были гордой нацией. Двести лет постоянных побед сделали их более гордыми, чем когда-либо. Они были добры и гостеприимны к незнакомцам, но чувствовали себя превосходящими все остальное человечество, кем бы они ни были. Они глубоко чтили своих национальных богов — особенно Амона — и смотрели на своего царя как на райское солнце.

Итак, вся западная часть мира лежит у ног Египта, а Египет у ног своего царя, Аменхотепа Третьего, сына Солнца, первого царя всего мира — любимого Амоном, великим богом Египта.

У Царя Аменхотепа было много жен: одна из них — принцесса Митанни, другая — сестра вавилонского царя, и множество других из дальних и соседних стран. Но главную жену — Царицу Тию [1] Есть различные варианты написания — Тия, Тейе, Тиу. (Здесь и далее — прим. переводчика). , он любил больше всех.

Он построил для неё летний дом на берегу Нила, чтобы она могла проводить там с ним долгие часы, среди обильных цветников и рощ редких деревьев. И он приказал вырыть рядом озеро, чтобы она могла вместе с ним плавать по его гладкой поверхности в позолоченной лодке с парусами, столь же тонкими и красивыми как крылья бабочки. Он дал ей власть над всеми другими женами и полностью доверял ей.

Она была умна и честолюбива. Её не удовлетворяла её власть во дворце, и она помогала своему мужу править Египтом и Империей. Она управляла одна, когда царь Аменхотеп уставал от своего напряженного распорядка жизни.

Царица Тия была замужем 26 лет. У неё было несколько дочерей, но ни одного сына. И так как она уже начинала стареть — ей было между тридцатью пятью и сорока — разочарование её было велико. Она молилась множеству богов и богинь, прибегала к колдовству, ходила в паломничества, касалась чудодейственных статуй и пила воду из священных источников, которая, как говорили, дарит сыновей даже бесплодным женщинам. Но все было бесполезно. Однако царица продолжала молиться и надеяться.

И она была права, её молитвы и надежды не были напрасными, её желание исполнилось, и у неё родился сын. Во дворце и повсюду в стране царила радость. Бедным была роздана еда, преступникам даровано прощение, так что сердце даже самого несчастного могло наполниться радостью по случаю рождения наследного принца.

О судьбе ребенка консультировались с астрологами, и они сказали, что он станет величайшим из всех царей Египта. Один из астрологов — человек выдающейся мудрости — сказал, что наследник «покажет миру настоящее лицо своего отца». Когда его попросили разъяснить предсказание, он промолчал. Царице Тие эти слова запали глубоко в сердце, но пройдут годы, прежде чем она сможет понять их истинное значение.

Маленького принца назвали в честь своего отца Аменхотепа, что означало «Амон доволен». Он был болезненным ребенком, ему едва хватало сил плакать, и он выглядел так, как будто не выживет. Его мать любила его всё больше. Она следила за ним днем и ночью, как следят за бесценным сокровищем, которое боятся потерять. Ребенок был окружен всей роскошью египетского двора. У него была лучшая еда, лучшая одежда, и самые изумительные игрушки, которые только могли придумать, чтобы привести его в восхищение. Ему дали товарищей его возраста, чтобы он играл с ними. Но, не смотря на то, что он их любил, обычно мальчик недолго разделял их игры. Характера он был тихого и мечтательного и искал компании взрослых людей. Мальчик любил сидеть со своей матерью, которая рассказывала ему истории о временах, когда жили гиганты и монстры, животные могли разговаривать, а люди имели способность становиться невидимыми. Или же он лежал на подушке, вдыхая аромат открытого лотоса, как будто медленно пил его душу, или тихо пристально глядел на небо. Во дворце, как во всех египетских зданиях, окна были маленькими и находились высоко в стенах из-за яркого света и высокой температуры. С маленькой кушетки на полу, через узкое окно, безоблачное небо виделось ему еще более синим и еще более далеким. Ребенок чувствовал себя так, будто он сам таял в бесформенной пылающей глубине; и это чувство было для него самой большой радостью. Но это было вне слов, и он не мог рассказать об этом даже своей матери.