Александр Субетто - Ноосферный прорыв России в будущее в XXI веке

Этот ответ недосказан, поскольку чересчур обобщен, оторван от смысла жизни конкретного человека. Но в этой недосказанности и заложен великий смысл. Потому что жизнь – это поток жизни, освоение будущего, а будущее привносит в жизнь принципиальную неопределенность, можно сказать тайну.

Смысл жизни включает в себя тайну жизни, и осознание ее, и понимание, что раскрытие этой тайны происходит не только за счет познания тайн жизни, но и за счет творчества, созидания. Смысл жизни конкретного человека – в продолжении жизни после себя. Поэтому смысл жизни всегда обретается на путях альтруизма, в жизни для других, и только через смысл жизни для других человек обретает смысл жизни для себя.

Карл Маркс в «Святом семействе» писал (произвожу его мысль по памяти), что в человеке столько человека, сколько в нем и Петра, и Ивана, и Николая, и других людей. Эта формула не есть формула простой рефлексии. Она очень глубока. Человек – коллективистское, иными словами – родовое, общинное, соборное существо, потому что даже его индивидуальная, конкретная жизнь социального человека может состояться только в обществе, только через его социализацию, приобщение к культуре как социально-исторической памяти людей, а через нее – приобщение ко всем людям, как жившим на протяжении всей истории народа, этноса, страны, человечества, так и к ныне живущим вместе с ним.

Если процесс социализации в раннем детстве (до пяти лет) прерывался (например, человек, будучи ребенком, попадал в мир зверей и там долго жил и ими воспитывался), то потом уже, даже попав в социум, он не мог в своем развитии возместить пропущенный период социализации, и в полном смысле социальным человеком так и не становился.

Социальность человека – это его социальное, окультуренное «МЫ-бытие». В монографии «Онтология и феноменология педагогического мастерства» (1999) автор ввел это понятие и противопоставил его «Я-бытию». В этой работе мною введена формула: в человеке тем содержательнее «Я-бытие», чем в этом «Я-бытии» больше «МЫ-бытия». «Я-бытие» вырастает на базе «МЫ-бытия», в котором и выражается становление человека в каждом индивиде только в обществе, в культуре, в семье, где в раннем возрасте концентрируются все потоки знаний и смыслов, идущих от культуры, общества, конкретных сообществ соответствующих поселений – деревни, села, поселка, города и т.п.

Страшное историческое преступление капитализма перед человечеством состоит в том, что он отверг коллективистские начала в бытии и жизни человека, сделал ставку не просто на эгоизм, а на эгоизм в n-ной степени, – гиперэгоизм, который, по сути, означает духовную смерть человека, потому что сама духовность, как бы мы ее ни определяли – в светском или религиозном смысле, – является формой выражения в смысле жизни «МЫ-бытия», жизни для других – людей, человечества, сохранения природы (вспомним принцип Альберта Швейцера – «принцип благоговения перед жизнью»).

Поэтому западную, рыночно-капиталистическую цивилизацию называют индивидуалистической цивилизацией. Западная экономическая мысль построила идеал экономического человека, назвав его «homo economicus», в центре которого она поставила такое его поведение и цепочку «выборов», которые бы максимизировали его прибыль, а попросту говоря, – наживу. Homo economicus становится «центром прибыли» и начинает конкурировать с другими «центрами прибыли», причем жестоко и жестко, используя любые средства, включая и преступные, в том числе и убийства.

Происходит капиталорационализация человека и его жизни, за которой скрывается ее деинтеллектуализация, духовно-культурное опустошение, на что обратил внимание еще К.Маркс. Именно это капиталорационалистическое расчеловечивангие человека привело его к антропологической и экологической катастрофам.

Когда-то, на «заре туманной юности» капитализма, Т. Гоббс подчеркивал, что буржуазное общество – это такое, в котором действует принцип «человек человеку – волк», а право выстраивается именно для того, чтобы заставить «волков» – «центры прибыли» действовать по правилам, записанным в законе. Спустя 200 лет Дж. Сорос в книге «Кризис мирового капитализма» (1999) только подтвердил эту жестокую «истину капитализма» – «человек человеку – волк». Сама эта установка сопровождается формированием ложного взгляда на процессы становления человека: вначале интересы моего «Я», а потом уже (или никогда) интересы другого «Я», «другого человека», т.е. интересы «МЫ». Формируется «ложная обманка человека», вступающая в конфликт с истинной «МЫ-природой человека» и убивающая человека. «Люби себя любимого» – рекламный слоган, который часто бросается в глаза на нынешних улицах Петербурга. Но что значит «любить себя любимого»? А как же быть с заповедью Иисуса Христа «возлюби ближнего своего».

Известный английский историк ХХ в. А. Тойнби, анализируя ценностные основания западной индивидуалистической цивилизации, пришел к неутешительному для нее выводу: западная цивилизация способна только разъединять народы и людей, но не способна их объединять.

А ведь императив экологической выживаемости человечества в XXI в. требует от народов и людей именно способности к объединению ради спасения жизни на Земле.

Индивидуалистическая установка делает смысл жизни ложным, входит в конфликт с истинной природой человека – «МЫ-бытием» – и начинает мстить ему одиночеством, массовыми психозами, массовым суицидом и т.д.

Неверно определенный человеком смысл жизни убивает его самого, прерывает поток жизни. Превращенная форма капиталистического бытия убивает человека в человеке через процесс отчуждения, доводит его до физической смерти, которая в XXI в. стала приобретать контуры совместной экологической смерти, т.е. гибели всего человечества.

2.3. Второй ответ на вопрос о смысле жизни

Второй ответ звучит так: смысл жизни человека в самой жизни. Такой ответ часто формулируется у разных писателей и философов. Он лежит на «поверхности» жизни. Но его кажущаяся простота, если вдуматься в смысл этой формулы, превращается в нечто противоположное. Потому что жизнь конкретного человека есть продолжение жизни его родителей, дедов и бабушек, пращуров. Причем при взгляде в прошлое дерево генеалогии разрастается по мере продвижения мыслью ко все более дальним поколениям предков.