Карл Маркс - Собрание сочинений, том 26, ч.1

Что же касается последней 1/ 3угля, то углепромышленник не может затратить ее на предметы своего индивидуального потребления, не может затратить ее как доход. Она принадлежит процессу производства (или процессу воспроизводства) и должна быть превращена в железо, дерево, машины, в те предметы, которые образуют составные части его постоянного капитала и без которых не может быть возобновлено или продолжено производство угля. Конечно, он мог бы и эту 1/ 3обменять на предметы потребления (или, что то же самое, на деньги производителей этих предметов), однако лишь с тем, чтобы эти предметы потребления обменять обратно на железо, дерево, машины, так что они не войдут ни в его собственное потребление, ни в расходование его дохода, а войдут в потребление и расходование дохода производителей дерева, железа, машин, причем все эти производители дерева, железа и т. д., в свою очередь, сами находятся в таком положении, что 1/ 3своего продукта они не могут затратить на предметы индивидуального потребления.

Но предположим теперь, что уголь входит в постоянный капитал производителя железа, производителя дерева, машиностроителя. С другой стороны, железо, дерево, машины входят в постоянный капитал углепромышленника. Поскольку, таким образом, эти их продукты взаимно входят одинаковой суммой стоимости [в их постоянные капиталы], постольку они возмещают друг друга in natura, и одному из контрагентов остается лишь уплатить другому балансовую разницу в размере излишка того, что куплено, над тем, что продано. И действительно, деньги выступают здесь на практике (посредством векселей и т. д.) лишь как средство платежа, а не как монета, не как средство обращения, и служат только для уплаты балансовой разницы. Некоторая часть этой 1/ 3угля понадобится производителю угля для его собственного воспроизводства, совершенно так же, как некоторая часть от 2/ 3была удержана им для своего собственного потребления.

Все это количество угля, железа, дерева и машин, которые таким путем взаимно возмещают друг друга посредством обмена постоянного капитала на постоянный капитал, постоянного капитала в одной натуральной форме на постоянный капитал в другой натуральной форме, не имеет абсолютно ничего общего ни с обменом дохода на постоянный капитал, ни с обменом дохода на доход. Эта часть продукта играет совершенно такую же роль, как семена в земледелии или основной фонд скота в животноводстве. Это та часть произведенного за год продукта труда, — речь идет не о продукте вновь присоединенного в данном году труда, а о продукте как этого труда, так и прошлого труда, — которая (при неизменных условиях производства) ежегодно возмещает самоё себя как средство производства, как постоянный капитал, — возмещает, не входя ни в какое другое обращение, кроме обращения между одними «деловыми людьми» и другими, и не оказывая влияния на стоимость той части продукта, которая входит в обращение между «деловыми людьми» и «потребителями» {27} .

Предположим, что вся эта 1/ 3угля обменивается указанным образом in natura на свои собственные элементы производства, на железо, дерево, машины. { Могло бы быть и так, что она непосредственно обменивается, например, только на машины, но машиностроитель, в свою очередь, обменивает ее как постоянный капитал не только на свой собственный постоянный капитал, но и на постоянный капитал производителя железа и лесопромышленника.} В таком случае каждый центнер каменного угля из тех двух третей продукта углепромышленника, [352] которые он обменял на предметы потребления, т. е. обменял как доход, состоял бы, правда, по своей стоимости — как и весь продукт — из двух частей: 1/ 3центн. была бы равна стоимости средств производства, потребленных на производство одного центнера угля, а 2/ 3центн. были бы равны труду, вновь присоединенному к этой 1/ 3производителями угля. Однако если весь продукт углепромышленника составляет, например, 30000 центн., то в качестве дохода углепромышленник обменивает только 20000 центн. Остальные 10000 центн., согласно предположению, возмещаются железом, деревом, машинами и т. д. и т. д.; словом, вся стоимость вошедших в 30000 центн. средств производства возмещается in natura средствами производства того же рода и той же стоимости.

Таким образом, покупатели 20000 центн. на деле не платят ни одного фартинга за стоимость прошлого труда, содержащегося в 20000 центн.; ибо 20000 центн. представляют лишь те 2/ стоимости совокупного продукта, в которых овеществляется вновь присоединенный труд. Получается то же самое, как если бы эти 20000 центн. представляли лишь вновь присоединенный (например, в течение года) труд и совсем не представляли бы прошлого труда. Покупатель оплачивает, таким образом, всю стоимость каждого центнера: прошлый труд плюс вновь присоединенный труд, и тем не менее он оплачивает только вновь присоединенный труд; и это потому именно, что он покупает только 20000 центн., т. е. только ту часть всего продукта, которая равна стоимости всего вновь присоединенного труда. Точно так же покупатель не оплачивает семена земледельца сверх той пшеницы, которую он ест. Производители железа, дерева, машин и т. д. возместили друг другу эту часть продукта; не надо, стало быть, возмещать ее им вторично. Они возместили ее той частью своего собственного продукта, которая, будучи годовым продуктом их труда, отнюдь не является продуктом труда, присоединенного ими в данном году, а, наоборот, является той частью их годового продукта, которая представляет прошлый труд. Без нового труда не было бы продукта; но его не было бы и без того труда, который овеществлен в средствах производства. Если бы он был продуктом только нового труда, то его стоимость была бы меньше, чем теперь, и тогда ни одной части продукта не нужно было бы возвращать производству. Однако если бы другой способ труда [т. е. тот способ, который основан на применении средств производства] не был производительнее и не давал большего количества продукта, — несмотря на то, что часть продукта должна быть возвращена производству, — то его никто бы и не применял.

Хотя ни одна составная часть стоимости этой 1/ 3угля не входит в 20000 центн. угля, продаваемых в качестве дохода, тем не менее всякое изменение стоимости постоянного капитала, представленного этой третью, или 10000 центн., вызвало бы изменение стоимости остальных 2/ 3, продаваемых в качестве дохода. Допустим, что производство железа, дерева, машин и т. д., словом, тех элементов производства, к которым сводится указанная 1/3 продукта, становится дороже. Производительность же труда по добыванию угля остается прежней. При затрате того же самого количества железа, дерева, угля, машин и труда производится по-прежнему 30000 центн. угля. Но так как железо, дерево и машины стали дороже, стоят большего рабочего времени, чем прежде, то за них приходится отдавать больше угля, чем прежде.