Федор Константинов - Диалектика природы и естествознания

Многочисленными исследованиями установлено, что групповое обучение гораздо эффективнее индивидуального. Так, В. Я. Кряжев показал, что животные в стаях, стадах и других группировках обучаются значительно быстрее, чем в одиночку [345]. Б. П. Мантейфель отмечает, что обучение в сообществе является особым способом эпигенетической передачи видоспецифической информации, накапливаемой из поколения в поколение [346].

Таким образом, длительный процесс диалектического развития высшей нервной деятельности после сформирования механизма эмоций привел на базе инструментализации условных рефлексов, подражательного поведения и эмоциональной экспрессии к своеобразной коммуникативности между членами сообществ животных, явившейся предшественником второй сигнальной системы и биологической основой возникновения социального как особой формы движения материи.

Многосторонность проблемы сознания, наличие многих подходов к ее исследованию — нейрофизиологического, кибернетического, психологического, медицинского, философского — порождает значительные трудности в определении этого понятия. В материалистической диалектике сознание рассматривается как чисто человеческое свойство, т. е. его содержание всегда носит общественный характер. В то же время оно неотрывно от мозга человека и, следовательно, представляет собой индивидуальную субъективную реальность. Д. И. Дубровский характеризует сознание как свойство определенного класса нейрофизиологических процессов, протекающих в головном мозге человека. «Сознание, — пишет он, — есть свойство общественного индивида, обеспечивающее ему качественно высший тип саморегуляции в сравнении с психической деятельностью животных» [347]. Вследствие этого вид Homo sapiens обладает наивысшей адаптивностью, позволившей ему овладеть всей планетой. Важнейшей характеристикой сознания как обоснования субъектом объективной реальности [348]является интроспективная репрезентированность образов предметов и явлений реального мира, их причинно-следственных связей вне непосредственной зависимости от реальной обстановки и текущих событий.

Появление сознания является качественным скачком в развитии живого, и генезис его представляет исключительно сложную проблему. Все еще идут горячие споры о том, отделен ли человек от животных пропастью или связан длинным мостом эволюционных преобразований [349]. При учете общих закономерностей развития живого на земле более обоснованно представлять этот скачок в виде поэтапного прогресса ряда свойств мозга животных, в которых уже была заложена потенциальная возможность формирования этого высшего и качественно нового свойства материи.

В чем фундаментальные отличия сознания человека от психики животных? В основном они связаны с высоким развитием абстрактного мышления и социальным содержанием сознания. У животных оба эти свойства имеются в зачаточной форме, у человека они превращаются в определяющие, главные характеристики сознания.

Мы попытаемся в гипотетической форме и лишь частично реконструировать формирование в процессе эволюции этих характеристик сознания. Известно, что психическая деятельность вплоть до ее высшей формы развивалась на основе естественного отбора, и только возникновение сознания у наших предков вывело вид Homo sapiens из сферы законов биологической эволюции и открыло начало человеческой истории. После этого дальнейшие перестройки сознания пошли под воздействием уже социальных закономерностей. Поэтому наша задача заключается в том, чтобы выйти на рубеж между биологической эволюцией предков человека и человеческой историей.

У самых высокоорганизованных видов животных в процессе эволюции развивались механизмы эмоций — эти интеграторы и усилители жизненных потребностей и подкреплений. Эмоциональные переживания являются важнейшим фактором возникновения сознания. Ведь «сам факт осознания объектов внешнего мира как „предметов“, т. е. как объектов, увязанных с деятельностью, уже выражает существование определенного отношения познающего субъекта к этим объектам и, следовательно, неразрывную связь „осознания“ с этим „отношением“» [350]. Как показано ранее, такое «отношение» появляется как результат переживания определенного качества эмоционального состояния. Возникнув на основе и в связи с циклом «жизнедеятельность — потребность — активность — подкрепление», эмоции в результате эволюционного саморазвития и внутреннего усложнения (афференцирования) стали формировать у организма и в сфере психики новые потребности и соответственно «подкрепления», не существовавшие у более примитивных предков. К числу таких потребностей можно отнести, например, «информационный голод», «стремление к лидерству» [351], потребность в «эмоциональных контактах» и «эмоциональной экспрессии» [352].

Эмоциональный механизм организации поведения начинает отрываться от базисных потребностей и их удовлетворения, автономизироваться и, утрачивая постепенно свою связь с жизненными потребностями, превращается в результате саморазвития в аппарат формирования новых потребностей и «подкреплений» более высокого уровня. Таким путем создаются условия для образования новых целей. Эмоции все теснее сращиваются с «отражательной» условнорефлекторной деятельностью мозга и придают последней более активный и целенаправленный характер. Не случайно В. П. Осипов назвал первую стадию формирования всякого условного рефлекса — стадию генерализации — «эмоциональной» в отличие от более поздней — интеллектуальной, познавательной стадии упроченного рефлекса [353].

Интенсификация целеобразования имеет огромное значение в связи с тем, что в эволюции деятельности мозга, как уже отмечалось, возникла прогрессирующая тенденция к переходу от генетического способа передачи информации, необходимой для выживания вида, к эпигенетическому. Иными словами, чем более высокое место занимает вид на эволюционной лестнице, тем меньшее значение в обеспечении адаптивного поведения особи имеют врожденные, инстинктивные, безусловнорефлекторные программы и тем большее значение приобретают условнорефлекторные программы, индивидуально формируемые в онтогенезе. В связи с этим образование и закрепление новых целей расширяет возможности вида в освоении окружающей среды и заполнении новых экологических ниш, вытесняя менее приспособленные виды. Реальность такой тенденции косвенно подтверждается многочисленными экспериментами с выращиванием животных с момента рождения в условиях частичной сенсорной и полной внутривидовой изоляции.