Дэвид Лоуренс - Психоанализ и бессознательное. Порнография и непристойность

Ну и что из этого следует? — спросите вы. Что следует из того, что верхние центры наконец активны и позитивны? О, здесь начинается совсем другая история! История о том, как глаза обретают новое зрение, уши — новый слух, горло — новый голос, а губы — новую речь. Из груди вздымается новая песнь, в мозгу шевелятся новые мысли, и в сердце рождается жажда новых свершений. Новой совместной деятельности. То есть жажда новой поляризованной связи с другими существами, другими людьми.

Эта жажда новой поляризованной связи с другими, жажда нового единства — является ли она сексуальной по своей природе, подобно изначальному вожделенному стремлению к женщине? Не вполне. Весь расклад полюсов здесь совершенно иной. Теперь положительные полюса — это полюс груди, полюс плеч, полюс горла, полюса деятельности и полного сознания. Мужчины, сами обновившись в акте соития, жаждут обновить и весь мир. Возникает новое притяжение между мужчинами, заряженными одинаковой энергией, а сексуальное напряжение между мужчиной и женщиной спадает и отходит на второй план. Ночь сменяется днем, теперь не время думать о сексе, а время засучив рукава строить новый мир.

Эта новая полярность, новое притяжение между коллегами и сотоварищами по общему делу — является ли она сексуальной? Ведь это тоже живая циркуляция поляризованной страсти. Стало быть, это секс?

Разумеется, это не секс. Ибо каковы в данном случае полюса позитивной связи? Это верхние, деловые полюса. И каков динамический контакт? Это единство духа, взаимопонимание, единение в одном большом деле. Слияние нескольких индивидуальных страстей ради достижения одной большой цели. Да, это тоже кульминация и триумф мужской силы. Но секс ли это? Зная теперь, что такое секс, можем ли мы и это называть сексом? Ответ очевиден: не можем.

Итак, единение многих ради достижения одной большой цели не имеет отношения к сексу. Это движение в противоположном направлении. Заветное желание каждого мужчины — заниматься целенаправленной деятельностью ради достижения большой цели. Когда мужчина теряет этот глубокий смысл целенаправленной творческой деятельности, он теряет самого себя. Пытаясь компенсировать эту потерю реализацией себя в сексуальном отношении, он вступает на путь разочарований. Увы, когда мужчина превращает женщину — или же ребенка и женщину — в главный смысл своей жизни, он не полностью реализует себя.

Мужчина должен иметь смелость исходить в своих действиях и поступках из своей собственной души, из своего собственного жизненного долга и быть творческим авангардом жизни. Но в то же время он должен иметь мужество всегда возвращаться домой, к своей женщине, в ответ на ее глубокий сексуальный призыв. Единственное, чего он никогда не должен делать, — это путать и смешивать эти два своих долга. Мужчина всегда был и будет первопроходцем в жизни, смелым искателем новых приключений, одиноко идущим своим собственным путем на призыв своей отчаянной, бесстрашной души. Женщина для него начинает существовать лишь в сумерках, у костра на привале, когда свет дня уже померк. Вечера и ночи принадлежат ей.

Психоаналитики, навязывая нам мысль о том, что полностью реализовать себя мы можем лишь в сексе, наносят нам непоправимый вред.

Нам нужно вырваться из их цепких лап и возвратиться в ряды единого человечества для осуществления некой великой цели. Цели, которая ничего общего не имеет с сексом. Секс всегда индивидуален. У каждого мужчины — свой собственный секс. В сексуальном плане он в одиночестве, и это не та великая цель, ради которой он с кем-то должен «сливаться», кроме партнерши. Поэтому превращение секса в общее дело — ложная и недостижимая цель. Объединить людей на основе общего интереса к сексу попросту невозможно.

Нам нужно возвратиться к великой цели человечества, к страстному единению в деятельном переустройстве мира. Только в этом случае возможно слияние многих. За такое слияние мы готовы поплатиться своей индивидуальностью. Такое слияние в сексе недостижимо: в сексе мы имеем дело с одним партнером, один на один. Это сугубо индивидуальное дело, где нет высших и низших. Но в слиянии ради одной и великой цели каждый индивид совершает обряд ритуального жертвоприношения своей индивидуальности. Ради служения собственной душе он подчиняет свою индивидуальность тому великому побуждению, которое выше его. Быть может, ему для этого придется пожертвовать именем, славой, удачей, жизнью — всем. Но если мужчина, ради целостности своей индивидуальной души, преисполняется веры в общее дело, он подчиняет свою собственную индивидуальность этой вере и становится частью общего дела в рядах единого человечества. Он идет на это сознательно и подчиняется общим интересам, не теряя достоинства, в полном согласии со страстным желанием своей души. Он подчиняется, понимая необходимость своего подчинения.

Но если кто-то сумеет его убедить, что реализоваться как личность он может в одном только сексе? Тогда служить общечеловеческой цели он станет лишь до тех пор, пока это будет приносить ему удовольствие. А потом отвернется от общего дела и предастся одному только сексу.

Секс как единственный высший мотив бытия неизбежно ввергнет наш мир в состояние отчаяния и анархии.

Великая, страстная коллективная вера, объединяющая сотоварищей и соратников, преданных своему лидеру или лидерам, в кого они верят и кому доверяют, — это не сексуальная страсть. Никоим образом и ни в малейшей степени. Секс объединяет двоих, но общество в целом раскалывает, если оно не объединено мужской страстью к осуществлению великой совместной цели.

Но когда сексуальная страсть подчинена великой совместной цели, великому общему делу — тогда обретается полнота. Хотя, с другой стороны, совместная цель может стать долговременным объединяющим фактором только в том случае, если она основана на удовлетворении каждым из составляющих общество индивидов своей личной сексуальной страсти. Никакая великая цель, никакой идеал или общественный принцип не сможет прожить и короткое время, если сексуальная страсть каждого из тех, кто составляет широкие массы, преданные этой цели, этому идеалу или принципу, не обретет своего полного воплощения.

Здесь следует соблюдать меру и в том, и в другом отношении. Признайте секс высшей, конечной целью — и получите коллапс активной жизнедеятельности мужчин, хаос и анархию. Утвердите социальную целеустремленность в качестве единственной и высшей цели — получите единообразную, унылую стерильность, каковой характеризуется наша нынешняя деловая, общественная и политическая жизнь. Ну а стерильность опять-таки неизбежно приводит к анархии. Таким образом, великая, целенаправленная жизнедеятельность общества должна строиться на фундаменте интенсивной сексуальной жизни всех составляющих его индивидов. Именно так тысячелетиями стоял Египет. Но не менее важно, чтобы воплощение сексуальной страсти каждого индивида было подчинено великой, целенаправленной жизнедеятельности всего общества, и равновесие между этими двумя великими побудительными силами, определяющими существование человечества, никогда не должно нарушаться.