Карл Маркс - Собрание сочинений, том 26, ч.3

Так как сам Джонс описывает такое состояние общества, при котором дело обстоит еще не так, при котором еще существует единство [между работником и условиями труда], то ему, естественно, надлежало бы представить указанное «отделение» как действительный процесс образования капитала. Раз это «отделение» налицо, процесс образования капитала, конечно, наступает, — он продолжается и расширяется, — ибо прибавочный труд рабочего теперь всегда противостоит рабочему как чужой доход, путем «сбережения» которого только и может происходить накопление богатства и расширение масштаба производства.

Обратное превращение дохода в капитал. Если капитал {т. е. отделение условий производства от работника} есть источник прибыли {т. е. источник того, что прибавочный труд выступает как доход капитала, а не труда}, то теперь прибыль становится источником капитала, источником образования нового капитала, т. е. источником того, что добавочные условия производства противостоят рабочему как капитал, как средства для того, чтобы сохранять его в качестве рабочего и все снова и снова присваивать его прибавочный труд. Первоначальное единство между работником и условиями труда имеет { мы не говорим об отношениях рабства, когда сам работник принадлежит к объективным условиям труда} две основные формы: азиатская община (первобытный коммунизм) и мелкое семейное земледелие (с которым связана домашняя промышленность) того или иного типа. Обе эти формы; являются детскими формами, одинаково мало пригодными для того, чтобы развивать труд как общественный труд и повышать производительную силу общественного труда. Отсюда необходимость разъединения, разрыва, противоположности между трудом и собственностью (под последней следует понимать собственность на условия производства). Самой крайней формой этого разрыва, при которой вместе с тем производительные силы общественного труда достигают самого мощного развития, является форма капитала. Первоначальное единство может быть восстановлено лишь на той материальной основе, которую создает капитал, и лишь при посредстве тех революций, которые в процессе этого созидания претерпевают рабочий класс и все общество.

У Джонса недостаточно отмечен еще и следующий пункт:

Тот доход, который непосредственно как доход обменивается на труд, если только это не доход ведущего свое собственное хозяйство работника, нанимающего для себя вторичного работника, есть доход землевладельца, проистекающий из той ренты, которую ведущий свое собственное хозяйство работник платит землевладельцу и которую этот последний вместе со своими слугами и челядью не потребляет целиком in natura {148} , а частично использует для покупки продуктов и услуг вторичных работников. Этот обмен дохода на труд всегда предполагает, следовательно, первое отношение [отношение между землевладельцем и ведущим свое собственное хозяйство работником, платящим ренту землевладельцу].

[1136] {Подобно тому как часть прибыли даже в том случае, когда промышленный капиталист применяет свой собственный капитал, считается процентом только потому, что этот вид дохода имеет отдельную форму существования, так на основе капиталистического способа производства, даже и тогда, когда работник владеет своими средствами производства и не нанимает никакого другого работника, эти средства производства рассматриваются как капитал, а та часть собственного труда работника, которую он реализует сверх того, что образует обычную заработную плату, выступает как прибыль, обязанная своим существованием его капиталу. Сам работник при этом оказывается разложенным на различные экономические типы. В качестве своего собственного рабочего он получает свою заработную плату, а в качестве капиталиста — свою прибыль. Это замечание относится к главе «Доход и его источники» [138].}

«Существует различие между влиянием, оказываемым на производительные силы народов тем богатством, которое было сбережено и расходуется в виде заработной платы с целью получения прибыли, и тем богатством, которое авансируется на содержание труда из дохода. Имея в видя это различие, я употребляю слово капитал исключительно для обозначения той части богатства, которая была сбережена из дохода и употребляется с целью получения прибыли» (стр. 36–37) [Русский перевод, стр. 314].

«Мы могли бы… понимать под капиталом всякое богатство, предназначенное для содержания труда, безразлично, проделало ли оно предварительный процесс сбережения или нет… В таком случае, прослеживая у различных народов и при различных условиях положение трудящихся классов и тех, кто им платит, мы должны были бы проводить различие между таким капиталом, который был сбережен, и таким капиталом, который не подвергался процессу накопления, короче, между таким капиталом, который является доходом, и таким капиталом, который не является доходом» (стр. 36) [Русский перевод, стр. 313–314].

«Во всех странах Старого света, за исключением Англии и Голландии, заработная плата земледельцев не авансируется из фондов, сбереженных и накопленных из доходов, а производится самими работниками и никогда не существует ни в какой иной форме, кроме как в форме запаса для их собственного непосредственного потребления» (стр. 37) [Русский перевод, стр. 314].

От других политико-экономов (исключая, пожалуй, Сисмонди) Джонса отличает то, что он как существенный момент подчеркивает социальную определенность формы капитала и к этой определенности формы сводит все различие между капиталистическим способом производства и другими способами производства. Эта социальная определенность формы капитала состоит в том, что труд непосредственно превращается в капитал и что, с другой стороны, этот капитал покупает труд не ради его потребительной стоимости, а для увеличения своей собственной стоимости, для создания прибавочной стоимости (более высокой меновой стоимости), «с целью получения прибыли».

Но вместе с тем здесь обнаруживается, что само «сбережение дохода» с целью превращения его в капитал и само «накопление» лишь по форме отличаются от других условий, в которых «богатство предназначено для содержания труда». Земледельческие рабочие в Англии и Голландии, получающие свою заработную плату от капитала «авансом», точно так же «производят свою заработную плату сами», как и французский крестьянин или ведущий свое собственное хозяйство русский крепостной. Если рассматривать процесс производства в его непрерывности, то капиталист сегодня авансирует рабочему в качестве «заработной платы» лишь некоторую часть продукта, «произведенного» этим рабочим вчера. Различие [между капиталистическим способом производства и другими способами производства] заключается, стало быть, не в том, что в одном случае рабочий производит свою собственную заработную плату, а в другом не производит. Различие заключается в том, что этот его продукт [в одном случае] выступает как заработная плата; что в одном случае [в условиях капиталистического способа производства] продукт рабочего (та часть продукта рабочего, которая образует «рабочий фонд»), во-первых, выступает как чужой доход; затем, однако, во-вторых, затрачивается не как доход, а также и не на такой труд, в виде которого доход потребляется непосредственно как доход, и, в-третьих, противостоит рабочему как капитал, который возвращает рабочему эту часть продукта в обмен не просто на эквивалент, а на большее количество труда, чем овеществлено в передаваемом рабочему продукте. Таким образом, продукт рабочего выступает, во-первых, как чужой доход, во-вторых, как «сбережения» из дохода для покупки труда с целью получения прибыли, т. е. он выступает в качестве капитала.