Петр Кропоткин - Взаимная помощь среди животных и людей как двигатель прогресса

Годовой расход 31 473 производительных и потребительных ассоциаций на среднем Рейне был показан в 1890 году в 18 437 500 фунтов (около 180 000 000 рублей); из них 3 675 000 ф. ст. (около 35 000 000 руб.) были выданы в течение года в ссуду. С тех пор все эти цифры удвоились или утроились.

British Consular Report. Apr. 1889.

Капитальное исследование по этому вопросу было напечатано г. Егизаровым в «Записках Кавказского географич. общества» (Тифлис, 1891. Т. VI, 2).

Побег из французской «центральной» тюрьмы чрезвычайно затруднителен; но несмотря на это, в 1884 или в 1885 году одному арестанту удалось убежать из одной из французских центральных тюрем. Ему даже удалось скрываться в течение целого дня, несмотря на поднятую тревогу и на устроенную на него облаву. Утром следующего дня он скрывался в канаве, поблизости одной небольшой деревушки. Может быть, он рассчитывал стащить какие-нибудь съестные припасы и одежду, чтобы переменить арестантский костюм. Но в то время, как он лежал в канаве, он видел, как из одного дома вышел молодой мужчина, провожаемый его женою, и ушел, должно быть, на работу. Вскоре после этого в доме вспыхнул пожар. Та же женщина выбежала из горевшего дома, и он слышал ее отчаянные вопли о помощи ребенку, находившемуся в верхнем этаже горевшего дома. Но никто не откликнулся на эти вопли. Тогда беглый арестант выскочил из своего убежища, вбежал в горевший дом, и, с опаленным лицом и горевшею на нем одеждою, вынес ребенка из огня и передал его матери. Конечно, его сейчас же арестовал деревенский жандарм, не преминувши появиться при этой оказии и отправивший его обратно в тюрьму. — Об этом факте сообщили во всех французских газетах, но ни одна из них не подняла агитации об освобождении героя-арестанта. Если бы он защитил тюремного надзирателя от нападения товарища по тюрьме, его, конечно, немедленно провозгласили бы героем. Но его поступок был актом простого человеколюбия, он не мог послужить к прославлению государственного идеала; сам арестант не объяснял его божественною благодатью, ниспосланною свыше, и этого было достаточно, чтобы об нем забыли. Впрочем, может быть, ему прибавили еще полгода или год тюрьмы, за «похищение казенного имущества», т. е. арестантской одежды, в которой он бежал. Сам побег, во Франции, не считается преступлением, но унести на себе казенную куртку составляет «похищение».

Женский медицинский институт (давший России большую часть ее первых 700 женщин-врачей), четыре учреждения, именуемых высшими женскими курсами, в которых было около 1000 студенток в 1887 году, когда они были закрыты (открыты снова в 1895 г.) и высшая коммерческая школа для женщин были всецело результатом работы таких частных обществ. Этим же обществам мы обязаны высоким уровнем, которого достигли женские гимназии со времени их основания в шестидесятых годах. Около ста гимназий, рассеянных по всей империи и насчитывающих около 70 000 учениц, соответствуют «высшим школам» для девушек в Англии, с тою лишь разницей, что все учителя в русских гимназиях должны обладать университетским образованием, чего нет в Англии.

Германский союз для распространения полезных знаний (Verein für Verbreitung gemeinnutzhlicher Kenntnisse), хотя и насчитывает всего лишь 5 500 членов, но уже в первые же годы после открытия (1895 г.) открыл более 1 000 публичных и школьных библиотек, организовал тысячи лекций и издал массу полезных книг.

Очень немногие социологи обращали внимание на это явление. Одним из них был Иеринг (Dr. Ihering), и его работа об этом предмете очень поучительна. Когда этот великий немецкий юрист приступил к своей философской работе «Der Zweck im Rechte» («Цель в праве»), он намеревался разобрать «активные силы, вызывающие и поддерживающие прогресс общества», и, таким образом, дать «теорию общительного человека». Прежде всего он рассмотрел влияние эгоистических сил, включая современную систему заработной платы и принуждения, во всем разнообразии наших политических и социальных законов. И, согласно тщательно разработанному плану своего труда, он намеревался отвести последнюю главу этическим силам — чувству долга и взаимной любви — способствующим той же цели. Но когда он стал обсуждать общественное значение этих двух деятельных сил, он был вынужден, вместо одной главы, посвятить им целый второй том, по объему вдвое больше первого; при этом он успел рассмотреть только личные факторы, которым мы посвящаем на следующих страницах всего несколько строк. — L. Dargun положил ту же самую идею в основание своей работы «Egoismus und Altruismus in der Nationalökonomie» (Leipzig, 1885), добавив несколько новых фактов — «Liebe» Бюхнера и перефразировки этой книги, появившиеся в Англии и Америке без означения их источника, касаются того же самого предмета.

Light and Shadows in the Life of an Artisan / by Joseph Guttridge. Coventry, 1893.

Богатые люди часто не могут понять, каким образом бедняки могут помогать друг другу, так как богатые люди не могут себе представить, от какого ничтожного количества пищи или денег часто зависит самое существование бедняка. Лорд Шафтсбэри вполне понимал эту ужасающую истину, когда основал свой «Фонд цветочниц и продавщиц кресона» (для салата). Из этого фонда выдавались ссуды, размером в один и изредка даже в два фунта стерл. (10 и иногда 20 рублей), чтобы доставить девушке, впавшей в нищету с наступлением зимы, возможность купить себе корзину и несколько цветов и начать торговлю цветами. Ссуды выдавались девушкам, у которых, писал Шафтсбэри, «не было сикспэнса (25 к.) за душой», и тем не менее они всегда находили поручителей за себя среди бедняков. «Из всех движений, в которых мне приходилось принимать участие, — писал он дальше, — я смотрю на это движение для оказания помощи цветочницам и продавщицам кресона, как на самое успешное… Оно началось в 1872 году, и мы выдали от 800 до 1000 ссуд, причем за все это время не потеряли даже и 50 фунтов стерл.; потеряли мы сущие пустяки, да и то по таким извинительным причинам, как смерть или болезнь, но никогда не вследствие обмана». (The Life and Work of the Seventh Earl of Shaftesbury/ By Edwin Hodder. London, 1885–1886. Vol. III. P. 322,). О некоторых подобных фактах см. в Ch. Booth's «Life and Labour in London». Vol. I; в Miss Beatrice Potter's «Pages from a Work Girl's Diary» («Nineteenth Century», Sep. 1888. P. 310); и т. д.

Plimsoll S. Our Seamen. London, 1870. P. 110 (дешевое издание).

Plimsoll S. Our Seamen. P. 110. К этому Плимсоль прибавляет: «Я не желаю унижать богатых, но думаю, что имеются достаточные основания сомневаться в полном развитии подобных же качеств у них; ибо хотя немногие из них не знакомы с требованиями, исходящими, — правильно или неправильно, это другой вопрос, — от бедных родственников, но все-таки альтруистические качества богачей не подвергаются постоянному упражнению. Кажется, что богатство во многих случаях действует развращающе: симпатии обладателей богатства не то что суживаются, а приобретают, так сказать, классовую окраску: ложатся слоями . Они сохраняются лишь для страданий их собственного класса, а также чтобы скорбеть о людях занимающих высшее положение. Богатые редко обращают внимание на нижние слои и скорее склонны восхищаться храбрым поступком, чем теми повседневными проявлениями мужества и добросердечия, которыми характеризуется жизнь английского рабочего», — и рабочих всего мира, прибавлю я.