Абдусалам Гусейнов - Великие пророки и мыслители. Нравственные учения от Моисея до наших дней

Словом, общие рамочные условия социальных систем включают в себя моральную компоненту, не говоря уже о том, что само существование и развитие социума в режиме объективных систем, гарантирующих бесперебойное выполнение его важнейших функций, является величайшим общественным благом. Только поэтому деловое (профессиональное) поведение индивидов, детерминированное логикой системно организованной предметной деятельности, само по себе является в то же время нравственно ценным. Это тот случай, когда эффективность может считаться мерой нравственности. Профессионализм и деловая эффективность тогда оказываются мерой нравственности, когда они обнаруживают себя в нравственно санкционированной деятельности.

Во-вторых, сколь бы управляемой, рационально упорядоченной, схематизированной жизнь общества ни была, в ней всегда остаются огромные зоны личностного присутствия — зоны, где решающую роль играют индивидуально-ответственные решения. Иначе не может быть, поскольку речь идет о разумных существах человеческого типа.

В рамках социальных систем и делового поведения к таким зонам относятся ситуации, где решения принимаются голосованием и где ответственность персонифицирована, закреплена подписью конкретного лица. Но и в тех случаях, когда деловое поведение является анонимно-серийным, имеет механическую природу, вполне допускающую замену работника роботом, и в таких крайних случаях работник не становится роботом; он остается живым индивидом со сложным внутренним миром, нравственным строем души и даже в узких рамках профессиональной деятельности не может полностью отвлечься от моральной аргументации. Неслучайно поэтому рациональная организация труда пытается утилизовать моральную мотивацию поведения, что выражается, в частности, в культивировании корпоративной этики.

Наряду с системно-организованными формами деятельности, в отличие, а часто и в противовес им в обществе есть такие сферы, для которых личностное присутствие и нравственная мотивация поведения имеют решающее значение. К ним относятся область межличностных отношений, а также публичное пространство политики, понятое в аристотелевском смысле как общение свободных граждан в связи с их стремлением к высшему благу и добродетельной жизни. Давно и хорошо известно: жить в обществе и быть независимым от общества нельзя. Общество навязывает индивидам свои законы в качестве неотвратимого условия их существования. Однако это подчинение обществу не является тотальным. Не говоря о том, что человек вообще может противостоять обществу, оно, это подчинение, охватывает необходимое время его жизни. Наряду с этим существует также досуг (по объему в современном обществе вполне сопоставимый с необходимым временем), в рамках которого соотношение индивидов и общества меняется коренным образом и теперь уже индивид сам или в свободном союзе с другими формирует общество, культивируя такие практики, которые он находит наилучшим для себя, более соответствующим человеческому назначению. Ничуть не идеализируя возможное наполнение свободного времени, понимая его связанность, а в значительной степени и зависимость от необходимого времени, признавая опасную для человеческого существования тенденцию выхолащивания, обессмысливания досуга, следует тем не менее признать тот существенный в рамках нашего рассуждения факт, что решающей основой досужего поведения является свободный выбор личности, осуществляемый ею в соответствии со своей индивидуальной структурой ценностных предпочтений. Насколько деятельность индивидов в сфере необходимого труда оказывается автономной от их моральных качеств, настолько же их поведение в пространстве свободного времени зависит от последних. И применительно к досужему поведению современного человека теоретические обобщения этики добродетелей вполне сохраняют свою познавательную ценность. Так, основные типы досужего поведения вполне укладываются в классическую схему трех образов жизни, один из которых нацелен на чувственные удовольствия (вино, секс, дискотеки, курорты и прочие соблазны потребительского общества), другой — на общественную активность (участие в гражданских инициативах, политической борьбе, благотворительной деятельности и т. п.), третий — на созерцание (духовные практики, интеллектуальные увлечения и т. п.).

В-третьих, сохраняет полную силу исконная функция морали, состоящая в том, чтобы очертить предельные параметры человеческой деятельности (ограничить пространство человечности) через посредство безусловных запретов, первым среди которых остается запрет на насилие. Условием её деятельности в этом качестве могут быть только морально цельные и стойкие индивиды, но никак не безличные структуры и эффективные технологии.

Таким образом, хотя функционирование и развитие современных обществ протекает в режиме управляемых объективных процессов, тем не менее сохраняется, а отчасти и возрастает значение морали в личностной выраженности — как индивидуально-ответственного способа существования в мире. Это значит, что сохраняют актуальность образы и образцы морали, заданные великими моралистами.

«Лунь юй» («Беседы и суждения») содержит суждения Конфуция, которые были записаны и собраны в единое произведение его учениками после смерти учителя. Произведение представляет собой сумму отдельных фрагментов, которые сложены между собой и объединены в главы довольно бессистемно или в такой системе, внутренний смысл которой исследователями не разгадан. Предлагаем выборку фрагментов, которые условно тематизированы следующим образом: первая часть — жэиь (человеколюбие); вторая часть — ли (ритуал); третья часть — цзюнь-цзы (благородный муж). Фрагменты даны в переводе В. А. Кривцова по изданию: Древнекитайская философия. Т. 1. М., 1972.

Учитель сказал: «Не беспокойся о том, что люди тебя не знают, а беспокойся о том, что ты не знаешь людей» (1, 16).

Учитель сказал: «Правящий с помощью добродетели подобен полярной звезде, которая занимает свое место в окружении созвездий» (2, 1).

Учитель сказал: «Если человек не обладает человеколюбием, то как он может соблюдать ритуал? Если человек не обладает человеколюбием, то о какой музыке может идти речь?» (3, 1).

Учитель сказал: «Если утром познаешь правильный путь, вечером можно умереть» (4, 8).

Учитель сказал: «Такой принцип, как «золотая середина», представляет собой наивысший принцип. Люди [уже давно не обладают] им» (6, 27).

Учитель сказал: «Есть простую пищу, пить воду, спать, подложив руку под голову, — в этом тоже есть удовольствие, Богатство и знатность, полученные нечестно, для меня подобны облакам, плывущим по небу» (7, 17).