Георгий Почепцов - Революция.com: Основы протестной инженерии

Поле действия в этом плане начинает состоять из участков реального пространства, чередующихся с участками пространства виртуальности. При этом оппозиции, как и власти, никогда нельзя оказаться в чисто реальном поле, поскольку в этом случае исчезает возможность как для оправдания, так и для обещания, которые наиболее эффективны при построении определенных виртуальных конструкций. Сходно строится и поле противодействия, где роль виртуальности остается не менее сильной. Более того, это поле, позволяющее вырабатывать оценки чужих действий, разрешает чисто виртуальное существование, примером чего может служить вся деятельность Владимира Жириновского.

Интернет наполнен виртуальным компроматом, который воспринимается лишь как частично правдивый, чем задается соответствуюшая характерная черта интернет-коммуникаций. Сильный политический игрок одинаково активно работает как в пространстве реальности, так и в пространстве виртуальности, не давая возможности противнику для перехватывания у него инициативы.

Владимир Преображенскийконстатирует конец мира печатного слова [36]. Новые методы передачи информации создают все большие возможности для манипуляции сознанием. В обществе увеличивается объем людей, занятых процессами обработки и порождения информации. Поскольку изменились и методы подачи информации в связи с возникновением Интернета, то некоторые долговременные программы могут форматироваться под возможности компьютера. Речь идет об играх компании Eidos – Republic: The Revolution, Hitman и Commandos. Как пишут «Российские вести» в статье с характерным названием «Как свергнуть ВВП»: «Это три игры, основной задачей которых является не что иное, как популяризация основных методик захвата власти в условиях системы власти, характерной именно для России и ряда других государств бывшего СССР. Так сказать, своеобразный лабораторный практикум, закладывающий теоретическую базу для таких необходимых «демократических» навыков, как пропаганда и контрпропаганда (Республика: Революция), физическое устранение неугодных лиц (Hitman) и, наконец, проведение диверсионных действий в условиях открытого военного или революционного конфликта» [37].

Реализуется феномен новых методов обучения, достаточно эффективных и привлекательных. Только информация при этом подается та, в которой заинтересованы создатели подобного рода игр. То есть в виде игры вводится та информация, которая в противном случае вызвала бы резкое сопротивление власти.

Иным вариантом использования Интернета может служить интерпретационное поле, когда реагирование на действия властей становится все более негативным. В этом случае у находящегося в Интернете формируется четкое представление о том, что все значимые действующие лица выступают против того, что делает власть. Сергей Телегинувидел определенный аналог подобного состояния дел в ситуации после 1905 года: «В ходе реформы власть РФ загнала себя в ловушку, сходную с той, в которой оказалась российская монархия после 1 905 года – любой шаг царского правительства истолковывался в обществе так, что положение режима ухудшалось» [38]. Если интерпретационное поле, что вполне можно сделать с помощью Интернета, оказывается захваченным иной точкой зрения, то фактическое поле действий сразу теряет свою значимость, поскольку в чистом виде его никто не наблюдает, зато все видят заданные оценки. Как видим, виртуальная действительность захватывает все новые и новые фрагменты, тем самым создавая ситуацию, которую адекватно не сможет оценить власть, в которой все построено ради отражения опасности в поле реальности.

Развитие человечества постепенно привело к тому, что виртуальный фактор стал доминирующим во многих областях. Некоторые индустрии по производству виртуальных ценностей (например, кино) стали столь же прибыльными, как и те, что производят материальные ценности. И эта их экономическая составляющая всегда подкрепляется политической, поскольку производство виртуальных ценностей всегда идеологично, хотя это можно и скрывать, поскольку часто это находится на втором, третьем плане. Любовь тракториста из фильма советского или любовь миллионера в фильме американском несут в этом плане разные сообщения. Они могут быть едиными в плане физического или даже информационного поля, но разными в плане поля виртуального, поскольку строят разные жизненные модели, акцентируют разные модели успеха. От единой точки физического пространства мы начинаем получать разные линии в пространствах информационном и виртуальном.

Виртуальные характеристики стали главным объектом в таких областях, как выборы и избирательные технологии, политическая борьба. Виртуальные объекты интересны в том плане, что легко создаются и удерживаются в поле внимания. Борис Ельцинили Леонид Кучма, идя против кандидата от компартии, боролись со специально созданным виртуальным драконом, которого создавали и лелеяли именно для избирательных целей. Это просчитанный враг, с которым всегда легче.

Человечество использовало виртуальные заменители реалий для стабилизации или дестабилизации ситуации. Например, малые отряды римлян могли удерживать большие территории, поскольку было известно, что они всегда вернутся, чтобы наказать восставшие племена, что они непобедимы. То есть виртуальность может удерживать реальность, программируя ее соответствующим образом. Когда в Киеве открылся первый «Макдоналдс», то в словах человека, отстоявшего в очереди, чтобы попасть туда в числе первых, прозвучало: «Я пришел попробовать вкус американской культуры». В этом случае реальность (гамбургер, а точнее просто мясо) становится востребованной только благодаря виртуальности.

Крестовые походы также можно понимать как общественное движение, ведомое виртуальными целями. Аскетизм – это также определенного рода «наказание» материальной составляющей ради составляющей виртуальной. Все это говорит о том, что религия одной из первых взяла на вооружение именно виртуальную политику. В принципе удержание рамок возможно только с помощью виртуальных конструкций.

«Мягкая сила» Дж. Ная, являющаяся феноменом виртуального мира, становится сегодня в центр международной политики, создавая необходимые виртуальные контексты для последующих реальных действий, актуальных или потенциальных [39]. Однотипно движется и public diplomacy, работая на сближение контекстов страны-цели и страны-источника. Немецкий афоризм XIX века утверждал, что полиглот не может быть патриотом. Отсюда следует вывод, что для создания образа врага нужно знать о нем как можно меньше, а не как можно больше.