Георгий Почепцов - Революция.com: Основы протестной инженерии

Следует обратить внимание на процессы смены достоверностив процессе трансляции и обработки сообщения. Здесь имеют место два основных варианта:

• передача, характеризующаяся сохранением сообщения;

• аргументация, характеризующаяся изменением сообщения.

Это сохранение или изменение внутренней структуры, но есть и внешнего рода трансформации. Так, пропаганда использует размещение сообщения в ином источнике в целях увеличения его достоверности, например, Советский Союз размешает в индийской газете обвинение ЦРУ в создании СПИДа. То есть, сохраняя сообщение на информационном уровне, мы создаем иную конструкцию его поддержки на уровне виртуальном.

Два примера увеличения достоверности сообщения из первой и второй иракских войн. В первом случае PR-фирма, работавшая на Кувейт, Hill&Knowltonвложила в уста пятнадцатилетней девочки рассказ о том, как она видела иракских солдат, достававших младенцев из инкубаторов и клавших их на бетонный пол. Впоследствии оказалось, что девочка ничего не видела, поскольку находилась все это время в Америке, являясь дочерью посла Кувейта в США [44]. Но тут важна четкость обвинений, поскольку со времен Первой мировой войны процесс демонизации противника строится на обвинении его в зверствах по отношению к женщинам, детям и старикам. Зверства по отношению к военным не проходят.

Второй пример уже из второй войны. Обвинения Ирака в разработке оружия массового поражения все время натыкались на отсутствие должного объема доказательств. Тогда для выступления в ООН с этими обвинениями отправили Колина Пауэлла, поскольку было известно, что он является противником войны, тем самым подобные слова из его уст будут более значимыми. Оружие массового поражения так и не было в результате найдено. Но мы можем увидеть, что достоверность виртуального объекта возрастает при определенных сочетаниях с реальными. В данном случае этим объектом становится тип говорящего. В вышеприведенных вариантах речь шла о «привязке» виртуальности к доказательствам в поле реальности. Можно говорить об определенном согласовании полей виртуальности и реальности, при котором создается нужная синергетика.

Можно представить себе обратные процессы, например, когда обвинения мы вкладываем не в нейтральные уста, а в позицию соперника на выборах, что сразу занижает их достоверность, поскольку мы знаем, что именно так он и должен говорить. Это общая проблема, которую Ж. Эллюльсформулировал следующим образом: пропаганда тем эффективнее, чем она незаметнее [45]. Противник / оппонент, наоборот, активирует нашу подозрительность.

Мы видим, что продвижение по шкалам свидетель / несвидетель и сторонник / противник работает на увеличение или уменьшение достоверности одного и того же сообщения. Это информационное сохранение сообщения при ином его физическом и виртуальном контекстах. В этой же области лежит феномен смещения в нейтральную среду, только уже со стороны сторонников. В США разразился скандал по поводу выплаченных 240 тыс. долларов за поддержку программы президента Буша афроамериканскому комментатору Армстронгу Уильямсу, который писал колонки в газеты и имел свое телевизионное шоу [46]. Сама программа No Child Left Behindстоила 7 млрд. долларов в год.

Одновременно есть варианты принципиального отсутствия согласованности всех компонентов, определенная разрывность между ними, характерная при моделировании переходов к будущему. Для человека характерна определенная культура преувеличения, связанная с тем, что мы как на уровне индивидуального сознания, так и сознания массового не в состоянии удерживать все характеристики объекта, речь всегда идет об очень ограниченном объеме этих характеристик. Как следствие, эти характеристики начинают занимать непропорциональное место. Вторым следствием этой культуры преувеличения является доведение подобных характеристик до логического конца. Если мы имеем дело с отрицательным героем, то он окажется полным негодяем, позитивным – он кажется гением человечества. Вероятно, это следствие нашего способа представления и обработки информации. Естественно, что виртуальное пространство дает наиболее идеальную форму для такого рода деятельности. И еще одна тенденция – мы видим победу там, где ее еще нет, строя затем разного рода стратегии по ее достижению, что также способствует расширению как роли виртуального инструментария, так и развитию преувеличения как ментальной способности.

Важной координатой становится и то, на базе кого, ради воздействия на кого строится виртуальный мир. Тут наиболее четкие позиции занимают военные [47]. Они предлагают пять параметров анализа цели:

• определение ключевой аудитории, что делается с точки зрения ее важности для выполнения миссии, а также возможности воздействия для выполнения поставленных задач;

• определение отношений данной аудитории к политическим, военным, экономическим и социальным объектам;

• определение точек уязвимости аудитории;

• принятие решения о содержании сообщения и средств коммуникации;

• тестирование содержания и определение эффективности.

В случае политической борьбы говорится, например, о влиянии на лиц, принимающих решения, а также на тех, кто формирует общественное мнение [46].

Точка зрения получателя сообщения сразу же активирует проблему сопротивления воздействию из-за имеющихся стереотипов [48]. Если стереотип противоречит вводимым фактам, то он либо меняется, что менее вероятно, либо, что более вероятно, спасается за счет введения подвида, когда этот факт подводится под исключение.

Движение вперед может опираться как на реальные составляющие, так и на составляющие виртуальные. Чем сложнее это движение, тем более серьезную информационную и виртуальную «артподготовку» следует вести. При этом не только нарративы прошлого способствуют формированию нашего настоящего, но и сами герои: «Нет сомнения в том, что возможность вызывать революционных героев и жертв является мощным и убедительным инструментом, существенно необходимым как тем, кто будет делать революцию, так и тем, кто будет ей сопротивляться» [49. – С. 91].

Это все чисто виртуальная реальность, сознательно смещаемая в настоящее, чтобы усилить свои позиции в нем.

Ввод в иную виртуальную среду чужих виртуальных объектов всегда будет связан с определенной их трансформацией. При этом она может быть естественной, когда это делает сама аудитория, и искусственной, когда за дело берутся специалисты. Примером второго рода служит трансформация американского человека-паука в индийской среде, в результате чего образуется определенный mix двух культур [50]: «Спайдермен-Павитр носит не брюки, а местные «дхоти», на ногах у него «джути», индийская национальная обувь. Американский мальчик Питер Паркер получил магические способности от укуса радиоактивного паука, а индийский мальчик Павитр Прабхакар – от некоего «йога-мистика». Главный злодей комикса Зеленый Гоблин наделяется вполне узнаваемыми атрибутами индийского классического демона Ракшасы». То есть возникает активация местных национальных кодов, что позволяет беспрепятственно вводить в массовое сознание новые типы сюжетов.