Иван Ильин - Философия как духовное делание (сборник)

В этом, пожалуй, можно найти подтверждение тому, что вся сфера жизни души может быть подвергнута нравственному рассмотрению. Но мы, говоря о «нравственном», будем иметь в виду не этот стирающий все границы смысловой характер его. Нам важен специфически этический смысл нравственного; мы спрашиваем: что есть добро и что есть зло ? Что может быть добром и злом ? В таком значении нравственный «как добро или зло квалифицируемый».

[Ясно, что нам необходимо выделить из всего бесконечного потока возможных человеческих переживаний те именно, которые можно характеризовать как добрые. ] 108

Итак, «нравственное» есть «доброе переживание души» или «злое переживание души». Есть ведь и еще значение у термина «нравственный», вносящее немало недоразумений и затруднений в споры. Именно: «нравственным» поступком называют добрый, хороший поступок; «безнравственным» – дурной, нехороший.

У нас выработались даже особые термины «имморальный» и «аморальный» для обозначения различных оттенков безнравственного состояния души. «Аморальным» душевное состояние является тогда, когда человек теоретически или практически, а может быть и то и другое, вовсе чужд различению добра и зла, живет, и движется, и мотивирует свои поступки так, как если бы такого ценностного различия никогда и не существовало. «Имморальным» душевное состояние становится тогда, когда человек, зная о добре и зле и признавая это ценностное различие, склоняется к злому поступку, злое предпочитает, злому отдается, злом свой выбор мотивирует.

Вы видите, что в этом многозначии одном кроется возможность бесчисленных недоразумений и споров в этике. Будем поэтому держаться впредь более определенного и точного словоупотребления.

5) Мы ищем формального и содержательного определения «добра» и «зла». И в этом направлении мы до сих пор добыли следующее. «Добром» не может быть ни физическая вещь 109, ни логический смысл. Но только известное человеческое душевное состояние.

Добро есть известное доброе , или этически ценное душевное состояние. Следовательно, добро есть sui generis ценность .

Само собой разумеется, что не всякая ценность есть добро: исключается 1) всякая не философская ценность (экономическая etc.), 2) другие виды философской ценности – истина, красота.

Добро есть sui generis философская ценность , в отличие от нефилософских ценностей и иных философских ценностей. Это значит, что этика с самого начала допускает разнокачественность, разноценность рассматриваемых ею душевных состояний. Не все душевные состояния имеют одинаковое достоинство; это мы переживаем каждый день – применительно к себе и применительно к другим. Мы говорим и испытываем в себе и в других как добро, так и зло. Но заставьте нас, испытывающих и судящих, определить, формулировать и доказать – мы оказываемся беспомощными младенцами.

Решение этой познавательной задачи и берет на себя этика: формулирование и обоснование верховного, все различающего критерия добра и зла.

В этом исследовании и определении добро естественно отбирается, отслаивается, очищается от тех примесей сомнительного и злого, в которых оно существует всегда в реальном человеческом переживании.

Возникает постепенно представление об идеально добром, совершенном душевном состоянии, которое может быть и в действительности существует или существовало, но которое в этике важно, прежде всего, как чистая идеальная формула самого добра . Эта идея добра есть, по существу, идея о совершенном по достоинству и качеству душевном состоянии . Она-то и называется в обыденной жизни нередко самим добром . Она-то и образует в этике идеальный верховный критерий, совпадение с признаками которого заставляет нас сказать фактическому, оцениваемому душевному состоянию – трансцендентальное, ценностное «да», а несовпадение – такое же «нет», «нет» неодобрения.

Ясно, далее, согласно установленному нами определению нормы и цели, что идея добра как совершенного душевного состояния является нормой, или системой норм – по отношению к дурной действительности, в коей она может осуществиться; и получит значение верховной цели для человеческой целеполагающей воли.

Добро как совершенное по достоинству и качеству душевное состояние: есть верховный критерий и мерило всякой нравственной оценки; есть долженствующий осуществиться в людях modus vivendi; есть верховная цель для всякой этически-волящей воли 110.

Прочитано: 1913 г. 29 янв.

1) Мы видели прошлый раз, в чем состоит задача предпринятого нами исследования: обрести сущность добра, т. е. совершенного по достоинству и качеству душевного состояния как критерия, нормы и цели нравственности. Этим не исчерпываются возможные научные подходы к нравственному. Та часть этики, которой мы посвящаем свои силы, есть, прежде всего, исследование философское, а не эмпирическое. Всю этику можно построять двояко: или эмпирически, или философски. Оба подхода имеют свою задачу и свой предел.

Эмпирическое исследование подходит к нравственности как к совокупности фактически данных душевных переживаний и ставит себе задачу – описать эти душевные факты, как они даны во временной, исторической, социальной связи, подвести их под общие понятия, классифицировать эти понятия; или иначе: проследить те реальные исторические условия, при которых и под влиянием которых возникают и изменяются сии переживания, и формулировать вскрытые связи в форме законов нравственной эволюции.

Философское исследование подходит к нравственности как к подлежащей формулированию ценности и ставит себе задачу – обрести ее адекватное выражение, обосновать верность обретенного, указать место этой ценности в системе других инородных ценностей, вывести из нее систему норм и целей.

Далее на пути своем философская этика встречает несколько основных, типических, философских затруднений, так называемых антиномий 111, которые ей предстоит устранить или же разрешить через примирение.

Наконец, философская этика оказывается в теснейшей связи с метафизической философией. Это станет понятным, как только мы поставим вопрос о том, что такое душевное, психическое, наличность коего делает впервые возможным нравственную квалификацию и нравственное рассмотрение.

Это есть или душа человеческая – и тогда вся философская этика ограничивается пределами человеческой жизни. Или же это есть, согласно спиритуалистическому учению 112, духовное начало вообще, движущее мир изнутри и обращающее сущность всего существующего: будет ли это дух мировой, или дух Божественный, или сонмы духовных монад (Шеллинг, Гегель, Лейбниц).