Карл Штегман - Другая Америка. Запад в свете духовной науки

Подходящий пример этого следующий. Много споров вызывает или, по меньшей мере, вызывал вопрос о национальности жителей Македонии; в политической жизни Балканского полуострова многое зависело от данных статистики о численности греков, болгар и сербов в составе населения Македонии. Однако, приводившиеся статистические цифры получались и обрабатывались таким образом, чтобы они могли послужить для тех или иных партийно-националистических целей. То, что там делалось, есть лишь один пример того многого, что вообще творится у людей с числами. Число — суть то самое, посредством чего Ариман может достигнуть больше всего, если числа приводятся и рассматриваются в смысле доказательства чего-либо.

Дальнейшее средство, которым может пользоваться Ариман, есть такое, что если о нем сказать, то оно, вероятно, не сразу будет воспринято людьми за таковое, и его характеристика прозвучит для них, скорее как парадоксальная. Вы знаете, что мы попытались — и внутри нашего духовнонаучного движения — углубить понимание Евангелий. Однако, это духовнонаучное углубление понимания Евангелий, которое становится в наше время все необходимее и необходимее, отвергается многими людьми так же, как отвергается ими духовная наука вообще.

Таким людям, которые при этом часто думают — или по меньшей мере претендуют, что думают, — что они отличаются скромностью, в действительности свойственно величайшее высокомерие. Все больше и больше можно слышать, как люди говорят, что надо, мол углубляться в скромную простоту Евангелия и не надо отыскивать на более сложных путях духовной науки значение, например. Мистерии Голгофы. Те люди, которые притязают на то, чтобы скромно и просто искать истину в Евангелиях, суть как раз самые высокомерные ибо они в своем высокомерии пренебрегают честным и верным исканием истины путем духовно-научных познаний. Они настолько высокомерны, что верят в то, что возможно без каких-либо усилий, а лишь наивно углубляясь в Евангелия, собрать жатву наивысших познаний духовного мира. То, что ныне выступает под видом скромности и простоты, как раз есть самое высокомерное. В сектах, в церковных исповеданиях ведут жизнь самые высокомерные люди.

Видите ли. Евангелия возникли ведь в то время, когда еще существовала люциферическая мудрость. В первые столетия христианского развития Евангелия понимались совсем иначе, чем позднее. А в наше время существуют люди, которые просто не могут углубиться в духовную науку, а значит не могут понять Евангелия; в действительности они вовсе не знают первоначального смысла слов Евангелий. Ибо то, что теперь есть в переводах на самые различные языки, поистине не есть Евангелия, но есть нечто такое, что, в сущности, больше никак не напоминает о первоначальном смысле тех слов, посредством которых написаны Евангелия.

В наше время к действительному познанию того, что как существо Христа вступило в развитие Земли, можно прийти только на духовнонаучном пути. Кто сегодня мог бы «только просто», как часто говорят, углубиться в Евангелия и это осуществил бы, тот придет не к внутреннему постижению действительного Существа Христа, но исключительно к некоей иллюзии или — в крайнем случае — к визионерскому видению, то есть галлюцинации этого Существа Христа. Сегодня через простое переживание Евангелий больше не достигается действительная связь с Христовым Импульсом, а получается лишь некий род утонченной галлюцинации Христа. Поэтому столь широко распространилось теологическое воззрение, что в мужчине Иисусе из Назарета вовсе не было Христа, но что он был лишь исторической личностью, подобно Сократу или Платону — только, может быть, несколько высшей, чем они. «Простой мужчина (Mann) из Назарета», — он ведь является даже неким идеалом для теологов. Поскольку без духовнонаучного углубления в Евангелия можно, исходя из них, прийти только к некой галлюцинации Христа, а не к ясновидческому восприятию действительного Христа, постольку нынешние теологи меньше всего знают, как быть с явлением Христа Павлу перед Дамаском, и считают то, что явилось Павлу перед Дамаском, лишь галлюцинацией.

Ныне необходимо углубляться в Евангелия сообразно духовной науке. Ибо та тупость, которая охватывает людей, желающих жить лишь в рамках церковных исповеданий, как раз в наибольшей мере используется Ариманом, чтобы достигнуть своей цели, а именно: застать людей врасплох» при своей инкарнации. И те самые люди, которые верят, что они суть самые христианские, отвергая дальнейшее развитие воззрений на Мистерию Голгофы, на Мистерию Христа, как раз являются в своем высокомерии теми, кто в наибольшей мере способствуют целям Аримана. Церковные исповедания суть области почвы, особенно благоприятные для ариманической сущности. Это ныне бесполезно — отмахиваться от этих вещей, литая какие-либо иллюзии. Прямо так, как способствует целям Аримана материалистический душевный склад, отрицающий все духовное (сверхчувственное) и желающий сделать человека лишь тем, что он ест и пьет, способствует целям Аримана в его смысле, а не в смысле человечества — и упорное цепляние за дословно «простое», как часто говорят, понимание Евангелий.

Видите ли, для того чтобы отдельные Евангелия не воспринимались людьми слишком узко, событие Голгофы было описано в них с четырех сторон, так что Евангелия — по меньшей мере, внешне — противоречат друг другу; благодаря этому люди, если они хоть немного поразмыслят, предохраняются от дословного понимания Евангелия. Однако, в тех сектах, которые берут за основу какое-либо одно Евангелие (а такие секты существуют, и они даже многочисленны), простое погружение в Евангелия вызывает переживания, вводящие в соблазн, вызывающие галлюцинации, делающие людей тупоумными. Евангелия во время их составления должны были быть даны людям в противовес люциферическому гнозису. Но если они воспринимаются дословно так, какими они некогда были даны, то они служат не прогрессу человечества, а цепям Аримана. Что-либо не является в абсолютном смысле просто хорошим само по себе, но всегда оно оказывается благим или пагубным, в зависимости от того или иного применения его людьми. Самое лучшее может стать самым худшим, самым пагубным, когда люди применяют его неправильно. Хотя Евангелия сами по себе суть нечто наивысшее) они могут произвести как раз самое пагубное действие, когда люди оказываются слишком нерадивыми и ленивыми для того, что бы проникнуть к действительной духовнонаучной интерпретации этих Евангелий.

Многое в духовных и недуховных течениях современности является таковым, и для людей возникает необходимость в точности усмотреть это и соответственно построить свое поведение, а именно поведение своих душ. Оттого, захотят ли люди сколько-нибудь прозреть, от этого зависит, что принесет им инкарнация Аримана: приведет ли эта инкарнация к полной утрате людьми цели земного развития, или же эта инкарнация принесет людям то, что они как раз распознают весьма ограниченное значение интеллектуальной жизни, не спиритуальной жизни. Если люди в правильном смысле возьмут в свои руки, хотел бы я сказать, то самое, что я сейчас охарактеризовал как течения, ведущие к Ариману, тогда они просто в результате инкарнации Аримана в земной жизни ясно распознают, что именно есть Ариманическое, с одной стороны, и благодаря этому также и его полярную противоположность, Люциферическое, с другой стороны. И тогда люди окажутся в состоянии, как раз из противоположности Ариманического и Люциферического узреть душевным оком гармонизирующее Третье. Сознательно должны люди пробиться к постижению и этой Троичности (Trinitat) — Христового, Ариманического, Люциферического. Ибо люди, если они не достигнут сознания этого, не смогут встретить будущее таким образом, чтобы действительно смочь достигнуть цели земного развития.