Арнольд Минделл - Квантовый ум. Грань между физикой и психологией

Вас, как читателя, может сбивать с толка или удивлять, что скорость света остается одной и той же и что время и пространство искажаются. Когда я впервые узнал об этих вещах, они меня тоже удивляли, но сегодня меня больше изумляет Эйнштейн, нежели постоянство скорости света. Меня впечатляет то, как он мог отстраняться от представлений о пространстве и времени, которые все остальные люди его мира и большая часть людей сегодняшнего мира считали и считают неизменными. Эйнштейн был беспристрастным; он был независимым от идей других людей, от понятия стандартных измерений. Вместо этого, он верил в эксперимент. Некоторым из нас труднее, чем было Эйнштейну, отстраняться от таких измерений, как пространство и время, прочно укоренившихся в сознании западного мира. Он никогда не был чересчур традиционным человеком – по его словам, он не был привязан к своей семье, к своим друзьям или к собственной внешности. Недавно я видел телевизионную передачу, где было сказано, что, живя в США, Эйнштейн забывал носить носки 2.

Эйнштейн был достаточно нетрадиционным: такие измерения, как пространство и время, – это просто вспомогательные средства для понимания мира общепринятой реальности; их нельзя считать абсолютно реальными. Он правильно догадывался, что для мужчины на мосту часы женщины выглядели бы идущими медленнее, чем казалось бы ей на поезде. На самом деле, если бы поезд шел очень быстро, а потом остановился, мы могли бы подумать, что ее часы неисправны, поскольку мужчине на мосту показалось бы, что они отстают на несколько минут. Но ее часы вполне исправны. Просто из-за ее скорости по отношению к нему для него время искажалось. Таким образом, наши измерения с помощью часов и линеек не объективны. На пространство и время влияет скорость наблюдаемых нами событий по отношению к нам.

Почему мы не заметили этого раньше? Мы не замечаем искажения времени и пространства при низких скоростях, хотя бесконечно малые изменения времени и пространства происходят и в этих условиях. Однако при высоких скоростях величина искажения может составлять секунды, минуты или годы!

С появлением теории относительности рухнуло абсолютное господство понятий пространства и времени. После Эйнштейна пространство и время лишились своего трона. Их место заняла скорость света. Скорость света, которую физики обозначают буквой с, постоянна во всех системах отсчета, тогда как минута или метр на мосту – это вовсе не то же самое, что минута или метр в мчащемся поезде.

Вы можете возразить, что в общепринятой реальности метр – это просто метр. Но если ваша линейка начинает двигаться действительно быстро, то, согласно теории относительности, чем быстрее она движется, тем становится короче для того, кто стоит неподвижно. Иными словами, если я стою неподвижно, то ваш метр становится тем меньше, чем быстрее вы движетесь по отношению ко мне.

Возможно, вы усомнитесь в том, будут ли изменения линейки и часов действительными и реальными или это просто искажения восприятия. Из нашего рассмотрения относительности ясно, что ничего действительного или реального нет – есть только относительные длины и времена. Действительно ли метр и минута в поезде становятся меньше или больше? Для человека, стоящего на земле, – да. Для человека в поезде – нет.

Слово «действительно» больше не имеет никакого смысла. Теперь большое и малое становятся относительными понятиями. Иными словами, не существует такой вещи, как абсолютные пять метров или пять минут. Нет такой вещи, как два дня! Все это относительные или кажущиеся измерения. Наши восприятия, основывающиеся на наших измерениях, зависят от того, насколько быстро по отношению к нам движется то, на что мы смотрим.

Тут мы приходим к фундаментальной психологической проблеме отделения от наших собственных точек зрения. Используя такие слова, как реальное и действительное, мы допускаем, что существует неизменная реальность, вместо того, чтобы осознавать, что реальность – это сочетание измерений, которые все осуществляются относительно друг друга. Это очень глубокий вопрос, имеющий фундаментальное значение для нашего понимания демократии, которое мы будем более подробно рассматривать позднее.

Один из моих студентов однажды спросил: «В школе нас учили, что метр – это длина определенного материала, находящегося где-то в Париже на определенных широте и долготе, при определенных температуре и влажности. Что происходит, если мы берем этот эталон метра и запускаем его в космос со скоростью света? Меняется ли его длина?»

Я ответил: «Для нас на Земле он укорачивается. В школе вам говорили неправду потому, что было слишком трудно говорить вам правду! Им следовало говорить, что пока этот эталон в Париже неподвижен по отношению к тому месту, где вы стоите, его длина равна метру. Но если он начинает двигаться, вы будете наблюдать, что он укорачивается».

Если бы вы спросили Эйнштейна о том, какова реальная длина эталона метра, он бы сказал: «Этот вопрос не имеет смысла. Теперь длина и время – относительные понятия, с их абсолютностью покончено. Их следует заменить новой мерой, представляющей их смесь. Новая мера называется пространство-время. Чтобы вычислять пространство-время, вы должны использовать способ, который дает формула, состоящая из сложения и умножения, квадратов и квадратных корней» 3.

Таким образом, в то время как многие вещи относительны, скорость света абсолютна, и место пространства и времени занимает новая мера пространства-времени, которая представляет собой смесь пространства и времени. Мы будем глубже рассматривать понятие пространства-времени в следующих главах.

Пока просто отметим, что скорость света равна 3*1010 сантиметров в секунду, или 300 000 километров в секунду. Помните, что эта величина выражается в километрах в секунду, а не в километрах в час. Скорость света, которая в уравнениях физики обозначается буквой с, это, безусловно, большая величина.

Скорость света, 3 × 1010 сантиметров в секунду, – это природная или мировая постоянная 4. Возможно, вам любопытно, почему в этом числе фигурирует цифра 3. Никому не известна причина конкретных величин мировых постоянных. Они просто есть и остаются для науки загадкой.

Но это не мешает нам размышлять о происхождении числа 3 в скорости света. Чтобы понять причину числа 3, нам может понадобиться психология математики. Вспомните, что в нашем обсуждении чисел мы говорили о том, как мы воспринимаем вещи. Структура нашего осознания создает определенные границы и числовые основания. Например, нам нелегко замечать больше трех вещей вместе. У нас есть врожденные пределы осознания. Эти пределы составляют часть динамики, происходящей, когда мы стараемся что-либо считать и делиться результатом с другими.