Владимир Кутырев - Философия постмодернизма

Материя, энергия, информация – три кита, на которых наша Вселенная держится с середины 80-х гг. ХХ в. В этой модели ей более 15 млрд лет. Киты, как всякие живые существа, соперничая за место под межгалактическим солнцем, иногда ссорились. В результате, с переходом общества к постиндустриализму и развитием вычислительной техники, информационная стихия, обогнав своих конкурентов, вышла на первое место. Стали писать: информация, материя, энергия. Или так: информация, энергия, материя (увы, ей, последней). Да и то недолго. В новейшей литературе Вселенная опять поворачивает к монизму. Передовым ученым явственно открылась истина, что сущность мира не идеальная (Бог) или материальная (природа), а информационная (матрица?). Есть одно первоначало, единственная и единая субстанция – информация. Это подлинное «архе». Остальное сущее его феноменологический код. Формы проявления. Место мета-физики занимает мета-информатика и сопутствующая ей информационная философия. Найдено, наконец, последнее «третье понятие», посредством которого удается избавиться от последнего атавизма картезианской проблематики с ее неизбежной антиномичностью и спорами о психофизическом дуализме. Никто не главнее, ни Земля, ни Небо, ни тело, ни дух. Главное/ая/ – информация. В мировом континууме произошла великая информационная революция.

На упреки в головокружении от информации, можно напомнить, что материю тоже ругали за абстрактность, неверифицируемость и нефальсифицируемость, обзывали «святой», но это понятие сыграло огромную роль в физикалистской науке о вещах. Оно было мировоззренческой основой о/при/своения естественного и создания искусственного мира. Сейчас наука другая, об отношениях и функциях, потому ее абсолютом, субстанцией и становится информация. Она стремится включить в свою орбиту все виды жизнедеятельности людей. По мнению утонченных знатоков истории экономики, первобытные люди, например, ходили на охоту не за мясом и ловили не рыбу, а добывали недостающую им информацию. Передовые мифологи открыли, что бог торговли Гермес на самом деле был богом /теле/коммуникации. Да и христианского Бога склоняют к смене своего архаического человекоподобия на без-образный Разум или образ Бесконечного Персонального Компьютера (БПК). Что же говорить об объяснительной силе информации в физических и технических областях. Она беспредельна. Проблема в том, что предел имеет то, куда и на кого она направлена. Входя в ее орбиту, явления как таковые исчезают. Это прежде всего относится к восприятию реальности в качестве тел и вещей, к любым феноменологическим, этико-эстетическим, волевым и верующим, интуитивно-образным формам человеческого духа. К непосредственным переживаниям, культуре, любви и религии, искусству, ко всему, что принято относить к практическому разуму, душе, сфере иррационального, «humanity». Неудивительно, что в этих областях, включая философию, информационная революция должна была идти и шла особым, в сравнении с наукой, образом. В преврат/щен/ной форме .

В гуманитаристике наиболее очевидным аналогом информации было понятие текста. Его содержание тоже менялось от гносеологического «текста о» к тексту как виду бытия или тому, что вместо него. Это происходило параллельно, иногда раньше, нежели в теории информации. Подобные аналогии можно провести между большинством категорий естественнонаучного и гуманитарного сознания. Если, например, со сложнейшими, насколько изощренными, настолько и произвольными, апеллирующими то к даосам, то к апофатике криптографическими рассуждениями постмодернистов на тему, почему в фундаменте бытия должно лежать не тождество, а «различие и повторение» сопоставить простейшее определение информации как «меры неоднородности» и «передачи разнообразия» (У. Р. Эшби), то все как-то сразу становится понятнее. И уже не так завораживают оригинальностью кульбиты в трактовке истории философии, обвинения ее величайших умов в недалекости и бестолковости. За то, что они жили в чувственно-предметном мире и тогда не было электронно-вычислительных машин? Что они теоретизировали от имени человека, а не компьютера? Или, например, в технических энциклопедиях пишут: «10 бит – 10 чередующихся в определенном порядке пауз и электротоковых посылок», а гуманитарии исписали тысячи гектаров леса, упорствуя в желании понять тайну «следа» и «пропуска» и как они вместе образуют некую загадочную «грамму». Грамма – это бит информации, когда о ней говорят на специфическом постмодернистском языке и хотят «вывести» из истории культуры, минуя, игнорируя ее техническую подоплеку. Типичный идеологизм. Бит как и грамма – «пустой знак». Его значение возникает в результате взаимодействия в «письме». Безбуквенное археписьмо, автоматическое письмо, машинопись, соединяющая друг с другом граммы/биты – программа, software работающего компьютера. Грамматология – это программатология. Или – программология. Или – WWW-философия . В свете computer science видно, что грамматология – второй, «позитивный» этап постмодернизма, она заняла место, которое деконструкция очистила от метафизики и, следовательно, деконструктивизм не был какой-то бесцельной негацией, ему соответствуют объективные процессы. Если он и, как говорят теперь (последние новости), умирает, то – при родах.

Корреляцию понятийного аппарата постмодернизма и информационной теории можно продолжать достаточно долго. «Стирание имен собственных»? Да, при автоматическом программировании со строчной буквы пишутся Ф. И. О. людей. Технике так удобнее, так как она не отличает живое от неживого, людей от вещей. Это написание переходит в обычный «ручной» текст и социальные отношения. В перспективе – стирание имен собственных всех тел и вещей. Они заменяются цифрами, их совокупностью в виде номера – процесс, идущий на глазах всех, кто хотел бы видеть. «От автора остается одна подпись»? Да, на «материю» письма автор больше не влияет и свою причастность к произведению он удостоверяет электронной и послепринтерной подписью. «Реальность текста» – это информационная реальность. «Гипертекст» – это Сеть, бывшая «книга» 1) бывшей 2) бывшей природы. И т. д. и т. п. Мир воз/за/гоняется в вычислительную машину, где «любая информация, включая аудиовизуальную, может быть выражена в двоичном коде через единицу или же ее отсутствие, ноль. Цифры „один“ оказывается достаточно, чтобы запечатлеть все многообразие Вселенной. Ноль символизирует отсутствие Абсолюта» [26]. Если написать друг за другом 5 цифр, оставив два «trace» и сделав три «differance»: 10100, то это будет значить, что (между нами, компьютерами, говоря) две Вселенных возникло, а три исчезло. «Оцифровать реальность» и из этих новых атомов (Делез и Деррида – это Левкипп и Демокрит информационной эры) создавать возможные, полностью искусственные виртуальные миры – такова конечная перспектива экспансии информационных технологий и… постмодернизма (если его демистифицировать).