Антонио Менегетти - Проект «Человек»

Субъект этого не видит, но понимает, что падает в пропасть, что ему плохо, что успеха не добиться. На самом деле он горько расплачивается за свои конкретные выборы, конкретные любовные связи, не только прошлые, но и нынешние, ежедневные, будничные. Ошибка не только предъявляет счет к оплате, но и определяет стиль личности, порок; она структурирует отклонение. И наоборот, победное действие дает прибыль и развивает стиль: получая прибыль, ты растешь, увеличиваешь самого себя.

Все вышесказанное не должно вызывать у человека уныние, а наоборот, призвано приободрить его, ибо в конце жизни остается то, что сделано и отдано: достойные действия обуславливают и достойную жизнь. Необходимо делать и отдавать всегда с учетом индивидуального интереса, который затем подтверждается социальной функцией. Правильно угаданные действия представляют собой огромный капитал в банке существования. Хорошо сделанные вещи спасают, помогают, защищают, позволяя жить на проценты. Жизнь консервативна в добре и зле.

Во время фазы кармы необходимо сохранять твердость в обычной повседневности нормальной жизни до тех пор, пока Ин-се не воспрянет, дав почувствовать приближение весны. Однако это еще не время для посева: действовать надо осторожно, в смиренном и безмолвном ожидании, проживая каждый день так, словно вы – маленький чиновник на службе у существования. Время быть предпринимателем жизни наступит позже.

Вначале субъект волен в полагании или неполагании объекта, но как только объект полагается, он взывает к полагающему. Res clamat ad dominum: вещь стремится к совему хозяину. Для того чтобы измениться, необходимо затормозить ошибочную вещь и ждать, пока она исчезнет сама собой. Это похоже на канцелярские папки с делами: пока они не выполнят некую функцию, завершив свой путь, их нужно хранить вплоть до их бюрократической смерти. Так и в карме – надо ждать, пока ошибочное действие, перестав получать питание от субъекта, исчерпает себя самостоятельно.

Объективность любого познания обусловлена субъективностью исследователя. Если исследователь не будет точным, не будет и критерия истины. Любая вещь должна исходить из сокровенности разума.

Предположение о внешней сущности параметра объективности равносильно утверждению, что метр должен научиться собственной объективности у того, что он измеряет. Сначала необходимо установить субъективность метра, а затем на ее основе можно установить все остальные объективности.

Именно поэтому психологу бывает трудно понять сновидения и шизофрению, поскольку он пытается определить критерий субъективности через внешние параметры, которые относятся к этому критерию.

Человека признают больным, если он отличается от средней нормы, но кто-нибудь определил, что такое здоровый человек?

Здоровье представляет собой соответствие совершенству природы. Человек здоров, если находится вместе с Бытием, соответствует модусу его полагания природой. Следовательно, и его историческое развитие, и его выборы объединены с действием его изначального жизненного ядра.

Как только исходная интенциональность задана, все последующие действия должны лишь укреплять это начало. Множественность должна коррелировать с единым. Тип этого единого не имеет значения, лишь бы оно было «единым» – единством действия. Индивид может делать то, что пожелает, лишь бы все в нем (осанка, стиль, действия, идеалы и т.д.) соответствовало тому единому, которое его идентифицирует. Едва возникают противоречивость и тенденции к распаду целого, что усиливает напряжение внутри единства действия, возникает болезнь.

Онтопсихология непосредственно исследует субъективность, постигая ее с помощью конвергенции:

1) фактов, обеспечивающих идентичность и рост функциональности,

2) информации семантического поля,

3) данных, полученных в ходе онейрического анализа. Такое познание обладает огромной силой, позволяя узнать все о человеке благодаря эманации, модулируемой им в некоем контексте.

Семантическое поле передает информацию, формализованную исключительно данностью личности, открывая непосредственный доступ в Ин-се субъективности.

Для интерпретации семантического поля необходимо быть точными и обладать опытом и знаниями [132]. Точность достигается соответствующим образом жизни, который исключает все то, что для человека противоестественно.

Подобно тому, как точность определенного познания зависит от чистоты используемого инструмента, так и рациональность должна быть освобождена от противоречивых дополнений к идентичности субъекта. Тем не менее, никто не заботится об обеспечении этой чистоты, считая ее само собой разумеющейся [133].

Если заниматься этим систематически, то, в конце концов, можно достичь единства действия разума, который в процессе мышления делает, создает. Даже если индивид сочтет данную мысль поверхностной абстракцией, на самом деле она существенно на него повлияет. Кроме того, одна такая абстракция притягивает другую, дополняющую ее, и так далее.

Недостаточность единства целенаправленности присуща многим, даже людям, психически и физически здоровым. Пока эти тенденции существуют, никто не может считать себя способным постичь истину.

Истина есть или ее нет; это просто, но подобная простота требует всего индивида, так как нельзя одновременно быть слугой двух господ.

Так, стремясь к какой-либо цели, субъект часто не может ее достичь, ибо, сражаясь за ее осуществление, он в то же время противодействует самому себе, совершая поступки, противоречащие этой цели. Он не стремится к неприятностям, которые с ним случаются, однако всегда оказывается в нежелательных ситуациях. В этой своей игре он, кроме того, входит в резонанс с объектами и людьми, которые усиливают его как эмитента. Это взаимная игра, в которой пассивный участник постоянно питает своего активного «палача».

Следствия подкрепляют причину, причина повторно использует следствия, вновь усиливающие причину, – так и создается замкнутый порочный круг. Однако эта игра прекращается, когда точный субъект меняет свою ментальную направленность, осуществляя метанойю.

Семантическое поле являет собой язык природы, который, однако, недоступен человеку. Это непонимание – следствие ошибок в личной структуре субъекта, вызванных тремя причинами: 1) поверхностностью, 2) тематическим отбором комплекса, 3) непрерывным воздействием монитора отклонения.

Обретение способности к прочтению семантического поля – прежде всего, результат внутриличностной работы, так как такой способ познания обусловлен исключительно внутренним осознанием. В любой науке точность исследования всецело полагается на совершенство инструмента, следовательно, в психологии необходима точная субъективность. И действительно, я определяю онтопсихологию как «науку о субъективности», призванную постепенно совершенствовать инструмент познания («Я») посредством особой методологии.