Александр Ивин - Обнаженность и отчуждение. Философское эссе о природе человека

Ф. Рабле характеризовал человека как животное, способное смеяться (сходная характеристика встречается еще у Аристотеля). Позднее А. Бергсон вслед за Рабле отличительную особенность человека усматривал – опять-таки не без иронии – в способности смеяться и, особенно, в способности смешить других.

В каждую эпоху имелось определение человека, представлявшееся для своего времени наиболее глубоким. Для древних греков человек – это разумное животное, для христиан – существо с бессмертной душой, для современных антропологов – животное, производящее орудия труда. Сверх того, для психологии человек является животным, употребляющим язык, для этики – существом с «чувством высшей ответственности», для теории эволюции – млекопитающим, с громадным мозгом и т. д.

По мнению Б. Паскаля, человек – это химера, невидаль, чудовище, хаос, поле противоречий, и одновременно – чудо. Судья всех вещей, бессмысленный червь земляной, хранитель истины, сточная яма сомнений и ошибок, слава и сор Вселенной. Человека можно сравнить и с Богом, и с животными, он окружен со всех сторон пугающей бесконечностью. С одной стороны, Вселенная, в которой Земля крохотная точка, а человек представляет собой вообще исчезающе малую величину. Но хоть он и песчинка в космосе, хрупкий тростник, но тростник мыслящий. Не нужно ополчаться против него всей Вселенной, говорит Паскаль, чтобы его раздавить: облачка пара, капельки воды достаточно, чтобы его убить. Но если даже Вселенная и раздавит его, человек все равно будет выше своего убийцы, ибо он знает, что он умирает и знает о превосходстве Вселенной над ним. Вселенная ничего этого не знает.

По мысли К. Юнга, человек не в состоянии сравнить себя ни с одним существом, поскольку он – человек. Но что значит – быть человеком? Человек не может сопоставить себя ни с животным, ни с растением, ни с камнем. Лишь мифологические герои обладают большими, нежели человек, возможностями. Как может человек составить определенное мнение о себе? Он не может вынести окончательного суждения о себе или о своей жизни.

Возникновение человека – самая большая загадка для него. Это – загадка его собственной сущности, которую человек на протяжении всей своей истории пытается раскрыть.

М. Шелер выделил пять предпринимавшихся попыток определения человека:

1) человек есть образ и подобие Божие – это идея, основанная на религиозной вере;

2) человек – это – «разумное животное», существо, наделенное божественным началом, разумом, которого вся природа лишена, – идея древних греков;

3) человек – это «работающее, действующее животное», главной чертой которого является не разум, потенциально свойственный также и животным, но способность создавать орудия труда, искусственный мир культуры;

4) человек только тупик жизни: в силу биологической слабости и бессилия он является принципом, уничтожающим жизнь, самую высшую из ценностей, хотя он создал цивилизацию, государство, право, производство, он является существом, уходящим от жизни, ее основных ценностей и законов, ее священного космического смысла;

5) человек – свободное существо, творящее мир из полноты собственной сущности; ясно, что предположение о существовании Бога несовместимо с таким статусом человека: Богу нельзя существовать и Бог не должен существовать во имя ответственности, свободы, предназначения, во имя смысла бытия человека; свойства Бога должны быть перенесены на человека, не на общество, а на личность – на ту личность, у которой максимум ответственности, воли, цельности, чистоты, ума и могущества.

Обилие определений человека и точек зрения на его сущность и его отличительные особенности связано, конечно, с недостаточной ясностью содержания понятия «человек».

Если по поводу какого-то объекта имеются десятки разных представлений о его сущности и его особенностях, остается, как кажется, единственный путь: выделить два крайних полюса таких представлений и очертить тем самым то общее пространство, в пределах которого разворачивается анализ данного объекта, в надежде, что последующие исследования позволят продвинуться далее и конкретизировать позицию.

Такими двумя полюсами и являются как раз рассматриваемые далее человек обнаженный и человек отчужденный.

Философская антропология выделилась в самостоятельный раздел философии довольно поздно – только 30-е гг. прошлого века. Существенное значение в ее становлении сыграли работы М. Шелера, Х. Плеснера, А. Гелена, К. Ясперса, П. Рикёра и др.

С точки зрения философской антропологии опасно понимать идею человека слишком узко, сводить ее к какому-то отдельному свойству или одному историческому образцу. И homo sapiens, и animal rationale (разумное животное), и homo faber (человек производящий) – все эти и подобные им характеристики слишком узки, чтобы охватить человека во всем его своеобразии.

Выделим те основные особенности человека, которые делают его уникальным явлением в мире живых существ.

Человек является социальным существом, причем социальная, общественная жизнь – это не какая-то чисто внешняя форма человеческой жизни, а необходимое выражение единства всех людей, составляющее необходимую основу человеческой жизни во всех ее областях. «…Только в обществе, а точнее – в рамках справедливых социальных институтов, человек могущий становится субъектом действия, существующим субъектом, историческим субъектом» [1].

Человек живет в обществе не потому, что так жить удобнее, а потому, что лишь в качестве члена общества он может состояться как человек, подобно тому, как лист может быть только листом целого дерева. Человек создает общество, а общество создает человека.

Социальность человека не означает его стадности. Превращение общества в однородное стадо, к чему стремился тоталитаризм, способно уничтожить не только человека, но и само общество.

Человек является конечным существом : он рождается в конкретное время и во вполне определенном обществе, причем и время, и свою социальную среду он не выбирает; прожив незначительный по историческим меркам период, он уходит в небытие.

Англосаксонский монах и летописец Беда Достопочтенный рассказывает: «Один из герцогов сравнил жизнь человека с пребыванием в помещении воробья в зимнее время. «В очаге горит огонь, согревая зал, а снаружи бушует буря. Прилетает воробей и быстро пролетает через зал, влетев в одну дверь и вылетев из другой. Как только он пролетел через небольшое пространство, где ему было приятно, он исчезает и из зимы возвращается в зиму. Такова и жизнь человека, подобная мгновению. Что ей предшествовало и что за ней последует, нам неизвестно…» Этот германец чувствует, что он зависит от чего-то чуждого, что он случаен здесь, в мире, но здесь, в этой жизни, ему хорошо и он в безопасности; беспокоит его только скоротечность жизни и то, что последует за ней» [2].