Сергей Лишаев - Эстетика пространства

Предметы из натуральных материалов (дерево, камень) и материалов, которые не маскируют (под краской, пленкой, бумагой) своего первородного образа (кованый металл, чугунное литье, бумага и фарфор, керамика и т. и.), также годятся для создания уютной атмосферы. Предметы, сделанные из синтетических материалов, ей, напротив, могут препятствовать. Последнее нуждается в пояснении. Недостаток человеческого тепла в вещах серийного производства и в отделочных материалах, изобретенных человеком за последнее столетие, можно объяснить их сравнительной новизной, непривычностью , а уют ориентирован на привычное, хорошо знакомое, следовательно, надежное. Но синтетические материалы не просто новы, они нередко (и об этом наш современник хорошо осведомлен через СМИ) вредны для здоровья (выделяют опасные для здоровья химические вещества, затрудняют обмен воздуха, как пластиковые окна, и т. д.) и даже опасны (легко воспламеняются и выделяют опасные вещества). Понятно, что материалы, угрожающие здоровью и жизни, если человеку известно об исходящей от них опасности, уюту не способствуют. В данном случае не облик вещи и ее фактура, а господствующие в обществе «мнения» препятствуют тому, чтобы новые материалы вошли в перечень преэстетически уютных.

Синтетическая пленка, линолеум, ламинат, пластиковые панели могут с большим или меньшим успехом имитировать дерево, камень, керамическую плитку, ткань. Они выдают себя «за кого-то другого». Однако имитация дерева, камня, металла, ткани, если только она опознана (а пластик, симулирующий традиционные материалы, когда-нибудь да обнаружит свое отличие от того, что он изображает), непроизвольно заставляет нас насторожиться: подделка – это обман, а с тем, что обманывает, нужно держать ухо востро. Материалы, имитирующие «природу», вызывают бессознательный страх перед вещами-оборотнями (перед волшебством, превращающим одно в другое). Особенно неприятное впечатление материалы-имитаторы производят по мере их старения (здесь ситуация прямо противоположна старению вещей, «которые ни за кого себя не выдают»), поскольку с возрастом их «претензия» быть камнем, быть деревом и т. д. обнажается, становится явной. Царапины, вмятины, пятна, сколы обнажают их пластиковое «нутро». Вещи из материалов-притворщиков создают атмосферу отчужденности. Отсюда понятно стремление людей окружить себя вещами из натуральных или искусственных, но давно ставших привычными материалов, которые ничего из себя не изображают, а попросту есть как изделия из стекла, металла, бумаги, ткани, керамики, камня, etc.

Эстетическим потенциалом обладает и фактура вещей и материалов, используемых в отделке интерьера. Мягкая мебель и драпировки, ковры, половички, шторы, покрывала уюту способствуют. Об этом знает любая хозяйка. Мягкое, податливое ассоциируется с женским, материнским началом (любая ткань и драпировка всегда воспринимается как нечто женственное) и располагает к покою, в то время как твердое, блестящее, гладкое держит в тонусе. Не только материал и фактура вещей, но также и их форма может способствовать созданию в доме уютной обстановки. Округлые и овальные формы, сглаженные углы предметов, ассоциируемые с женским началом, способствуют уюту, а острые углы и прямые линии ему препятствуют.

На уют «работают» и предметы «ручной работы». Ремесленные изделия несут на себе печать «рожденности», «созданности» в искусных руках мастера. В отличие от изделий, сфабрикованных «бездушной машиной», ремесленные изделия сохраняют неповторимый след руки мастера, они индивидуализированы.

Свою роль играют здесь и произведения искусства . При этом их присутствие не является необходимым условием уютного, хотя и лишним не бывает. Мы имеем в виду, прежде всего, произведения живописи и графики, скульптуры и декоративноприкладного искусства. Причем произведения, настраивающие на уютный лад, – это произведения, созданные в рамках классической эстетической парадигмы. Эстетика шока, столь востребованная художественными авангардами XX–XXI столетий, при создании уюта не уместна. Уют благоволит к красоте.

Красивое ласкает наш глаз ладностью, гармоничностью , полнотой и самодостаточностью [203] ; оно соединяет нас с чем-то завершенным, цельным, а потому успокаивает, гармонизирует. По своей эстетической сути красота согласуется с уютом; можно даже утверждать, что красота способствует ему [204] .

Уютный дом, как было показано, – это дом обжитой, это место, где человека окружает «родное», «близкое». Дом как человекоразмерный микрокосм без растений и животных не полон; они делают его обжитым местом даже в том случае, когда человек одинок. Человек к ним привязывается, а они привязывают его к дому. Одинокому есть зачем возвращаться домой: его ждут домашние питомцы, которых надо кормить и поить, которые ждут своего хозяина. Домашние животные ничем человеку не угрожают, они полностью от него зависят. Они давно «очеловечились» (не совсем звери) и нуждаются в постоянном внимании и заботе. Оставаясь частью мира природы, они стали частью «культуры». В домашних животных непредсказуемость, стихийность и «чуждость» дочеловеческого мира сняты или сведены к минимуму, а их остаточная спонтанность радует и успокаивает.

Еще одно условие возникновения чувства уюта – тепло. В холодном доме трудно ощутить уют. Причем речь идет именно о тепле , а не о жаре или духоте (нельзя сказать: «в комнате было жарко и уютно», но вполне допустима фраза: «в доме было тепло и уютно»). Тепло расслабляет, снимает напряжение, но не приводит к упадку сил, апатии и вялости, вызываемым жарой и духотой.

Не меньшее значение для создания уютной атмосферы имеют свет и огонь. Печь и/или камин издавна были центром дома, источником тепла и света, его физическим, психологическим и символическим центром. Мы не можем здесь углубляться в анализ эстетического потенциала открытого пламени и света, но большинство читателей, конечно, согласится, что открытое пламя – будь то огонь в камине или горящая свеча (лампада) – создает атмосферу, располагающую к неспешному дружескому общению, к углублению в воспоминания, к философской медитации. Эту атмосферу иначе как уютной (камерной, интимной) не назовешь. Живой, подвижный свет от свечи (или камина) создает затейливую игру света и тени, повинуясь которой, предметы обстановки и люди то уходят в тень, то выступают на первый план… Когда вещи освещает огонь, их контуры смягчаются и они доверчиво выходят к людям, словно желая послушать их разговор и замолвить в общей беседе свое слово. Огонь сближает человека с тем, что его окружает: вещи оживают, одушевляются. При свете огня, свет от которого символически усиливается теплотой и непогодой, дом переживается как родной и живой с особенной остротой, а предметы обихода и мебель – воспринимаются как друзья-собеседники, как старожилы. При дневном освещении, при ярком искусственном свете такие чувства рождаются нечасто: вещи даны чересчур ясно и отчетливо, так что у воображения мало поводов для игры с ними. Вот почему самое уютное время – это вечер или ночь, когда за окнами темно, а на письменном столе или на тумбочке у кровати горит свеча или настольная лампа [205] .