Александр Секацкий - Дезертиры с Острова Сокровищ

Между тем постепенно с государственностью случилось то же, что и со многими приспособительными механизмами живой природы: «хитиновая», капсулообразная государственность пережила свое время и в новых условиях превратилась в анахронизм. Во-первых, власть единственной оставшейся сверхдержавы и глобальных структур типа ЕЭС в значительной мере обессмыслили принцип ответственности национальных правительств: подавляющее большинство их стало бесполезными бюрократическими группировками, паразитирующими на утратившем смысл социальном инстинкте. Во-вторых, выстроить государствозначит не только обезопасить себя, окружить защитным покровом собственную культурную идентичность – это еще значит подставиться, оказаться у всех на виду. Поэтому наряду с «явной государственностью» как формой хранения идентичности вскоре возникает и другая форма хранения – проникающая диаспора, более экономная, компактная, но и более трудная в исполнении эволюционная стратегия.

Диаспору подстерегало множество опасностей – от спонтанного растворения в среде обитания (диссимиляции) до возможного уничтожения в случае идентификации как чужеродного элемента. Даже еврейская диаспора, значительно лучше других освоившая альтернативную стратегию исторической самотождественности, не смогла избежать этих опасностей в той или иной форме. Но сегодня, как уже было сказано, ситуация радикально изменилась. Феномен успешной контрколонизации Европы третьим миром показывает, что проникшие в капсулы «вирусы» благополучно распечатывают свои собственные программы, беспрепятственно используя богатейшие внутриклеточные запасы «хозяина» и радуясь тому, что фиксированная государственность сохранилась, утратив при этом всякий трансцендентный смысл. Прямо как в притче из Чжуан-цзы: «Пока дерзкий Му, упражняя мускулы и совершенствуя боевое мастерство, заботился о защите своего внешнего, болезнь пожрала его внутреннее».

Не вникая в дальнейшие подробности глубокого кризиса западной цивилизации (их немало), можно сделать двоякий вывод. Во-первых, для окончательной победы все же недостаточно ни получения дани, ни «конфискации» государственности, ни даже применения бомбы времени. Контрколонизаторам необходимо еще единство воли – и оно сложилось на втором этапе, когда выступило в поход воинство Пророка.

Эти воины принципиально чужды лицедейства, и в их акциях нет никакого разнобоя (в отличие от террористов-романтиков времен Че Гевары). Обращает на себя внимание обстоятельство, которое лишь на первый взгляд может показаться второстепенным: целый ряд последних терактов, в том числе и крупнейшие из них, прошли без громогласного оповещения исполнителей о себе и без предъявления требований (хотя некоторые ситуативные задачи были решены попутно, например вывод испанских войск из Ирака). Если обобщить это умолчание, вынеся за скобки конъюнктурные требования, смысл послания окажется весьма простым: мы пришли за вами.

Сегодня армия полумесяца объединила все разрозненные отряды контрколонизаторов, и это произошло под аккомпанемент призывов к диалогу и заклинаний о взаимопонимании. Однако мнение неверных не слишком интересует улемов, другое дело, что вражеские государства, пережившие свой собственный смысл, могут быть использованы как убежища и склады боеприпасов (в том числе духовных) да и амуниции. Ради этого можно потерпеть и даже «осудить» террористов, раз уж таковы правила игры. Но, во-первых, не всегда удается скрыть радость (все видели пляшущих палестинцев после событий 11 сентября), а во-вторых, это «мирское» осуждение никак не может повлиять на судьбу шахидов, попадающих в рай кратчайшим путем, минуя взвешивание души и прочие духовные таможни. Вот почему фетва вынесена одному только Салману Рушди, оскорбившему Всевышнего. Подобная участь не грозила и не грозит тем, кто принадлежит к воинству Аллаха.

Не может не поражать согласованность действий с точки зрения общей цели, при том что единый руководящий центр отсутствует. Координировать действия «на всех фронтах» непосильно ни для кого, будь он хоть трижды бен Ладеном. Но и скромный мулла в каирской мечети, и почтенный муфтий в Баку, и шахид в самолете Pan American делают одно общее дело, и каждый вносит в него свою посильную лепту.

Самое же главное, как в тактике, так и в стратегии, это постепенная, но последовательная исламизация покоренных территорий: черной Африки, черной Америки, разношерстных отрядов самих контрколонизаторов и, наконец, «белой Европы». За примерами опять же далеко ходить не надо – от профессоров Сорбонны до юных шведок, уже успевших оглядеться вокруг и не нашедших ничего лучшего, простирается контингент новообращенных. Так устроено воинство Аллаха, и секрет его успеха чрезвычайно прост – это сила духа, некая сохранность, нерастраченность духовного начала. Вот, стало быть, второй вывод, скрытый от прогрессивной общественности, но доступный любому независимому реакционеру: похищение Европы, главного трофея, который фактически уже в руках у армии полумесяца, стало возможным благодаря деградации гражданского общества, бывшего основным завоеванием европейцев, триумфом их идеи свободы. Некогда союз равных граждан, готовых к ежедневному риску ради сохранения своих прав и самих основ своего бытия превратился в сборище первых встречных, объединенных последней уцелевшей «идеей» – принципом взаимного комфорта. Несмотря на свою многочисленность, это «объединение» бессильно даже против центурии шахидов и уж тем более против легионов воинства Аллаха, скованных самоотдачей и духовной дисциплиной.

Когда-то Зевс-громовержец, похитивший Европу, соблазнил ее греческой образованностью, трагической судьбой героев и завитками Логоса. Новые похитители ничем таким пленницу соблазнять не собираются. Они просто переименуют ее в Брюссельский халифат.

Если отбросить устаревшие на сегодняшний день реалии и приверженность петербургских фундаменталистов идее имперского реванша, придется признать, что во многом автор оказался прав. Ход событий подтвердил оправданность высказанных в тексте опасений.

Голландский режиссер Тео Ван Гог стал первой ласточкой точечного возмездия «воинов Пророка». В то время основной тактикой был еще массовый, огульный терроризм – и как раз Хуррари был едва ли не первым, кто высказался за изменение тактики. На совещании хакифов в Сараево он заявил, что тактика священной, но слепой ярости исчерпала себя и пора прекратить распыление гнева Аллаха. Пора сосредоточить его на избранных мишенях и действовать строго по списку, избавляя подлунный мир от тех, кто персонально наполняет его мерзостью.